История жены - Мэрилин Ялом

Приданым впоследствии распоряжался муж, оно предназначалось для домашних нужд и, если муж умирал первым, для обеспечения вдовы. Как правило, в Европе вдова получала треть всего имущества, а то, что оставалось, переходило в распоряжение наследников. Размер приданого определялся во время помолвки, и оно часто выплачивалось по частям, причем каждую выплату фиксировали нотариально. Начальный платеж совершался, как правило, до того, как невеста переезжала в дом жениха, а остаток суммы продолжали выплачивать годами. Если же родители по какой-то причине не могли или не хотели продолжать выплачивать положенную сумму, в семье мог начаться конфликт. Помимо денежной части, приданое могло содержать ценные товары и личное имущество.

Материальный вклад мужа в домашнее хозяйство (помимо самого дома) облекался в форму «подарков». Ему полагалось оплатить наряд, который невеста надевала в день свадьбы, что обходилось в немалую сумму, особенно у флорентийцев, уделявших одежде большое внимание. Также ему надлежало обустроить спальню невесты, в которой обязательно должен был находиться так называемый свадебный сундук. Он мог быть украшен тонкой резьбой с изображениями сценок, призванных наставлять молодых супругов, например рассказывать их об их обязанностях, ценностях верности и опасностях соблазнов. Сундук полагалось нести в процессии, сопровождавшей невесту к дому жениха, и затем поместить в изножье брачного ложа.

Такая обязанность распространялась на представителей всех классов, и если состоятельные мужчины могли потратить на подарки сумму, равную размеру приданого, то крестьяне порой оплачивали одежду, предназначенную в дар невесте, из первого брачного взноса ее семьи, и к XV веку эту практику переняли представители всех слоев общества.

В высших кругах вокруг этих подарков плелись настоящие интриги. Юридически за флорентийским мужем признавалось право владения подарками, которые он дарил своей невесте, и все они могли в том случае, если брак будет аннулирован, вернуться к нему. Часто мужья прописывали прямо в завещании, на что могла претендовать жена в случае его смерти, особенно в том случае, если она снова выйдет замуж. Нередко вдове приходилось покинуть дом мужа и оставить там все одежды и украшения, подаренные на свадьбу, а также приданое, которое дети не спешили возвращать. В архивах Флоренции можно найти дела вдов против своих же наследников, которые отказывались возвратить приданое своим матерям и мачехам.

Иногда подарки даже не принадлежали невесте. Жених мог просто одолжить их у друзей и родственников на время свадьбы, пообещав вернуть в течение года. Или же положение дел вынуждало мужа продать подарки профессиональным арендаторам, с тем чтобы те за отдельную плату могли дать их в аренду другому молодожену.

Дарение кольца было обставлено еще более сложными церемониями. В день свадьбы муж давал жене два или три кольца. Вдобавок во Флоренции либо в день свадьбы, либо на следующее утро отец жениха и члены его семьи дарили невесте кольца, в состоятельных дворянских семьях их количество могло достигать пятнадцати или двадцати. Кольца дарили и женщины из семьи жениха в знак приветствия нового члена семьи. Но и эти дары имели лишь ритуальную ценность; они не принадлежали невесте, как и одежды и украшения, которые дарил ей муж. Со временем они передавались следующей невесте, которая входила в семью.

В течение XIV и XV веков в Италии суммы, которые тратились на приданое, подарки и церемонию, значительно увеличились. Собрать приданое для всех дочерей становилось все сложнее, и многих девушек отправляли в монастырь, поскольку это была более дешевая альтернатива браку (отправить девушку в монастырь стоило примерно вдвое дешевле). В Венето, регионе, граничащем с Венецией, в XVI веке величина приданого стала такой непомерной, что привела к финансовому кризису: упадок торговли в Венеции объясняли тем, что вельможные мужья отказывались расставаться с приданым своих жен.

Женщины становились заложницами приданого: некоторым семьям было трудно собрать его, а сами девушки оценивались на основе его величины, то есть фактически приданое становилось определяющим моментом при заключении брака. Но если за девушкой давали солидное приданое, ее социальный статус возрастал и служил ей долгие годы после замужества[106].

Нам многое известно о свадебной церемонии и атрибутах: приданом, кольцах, контрактах и прочем, – однако такие подробности не позволяют судить о том, как строились отношения между супругами. Такие тонкие материи всегда тяжело изучать. Семейные воспоминания (ricordanze), написанные мужчинами, крайне скупы по части описания эмоций, а женщины вообще редко писали. Но была ситуация, в которой бурное излияние чувств казалось приемлемым: смерть жены. В этом случае мужчина открывал то, о чем жена при жизни могла и не подозревать.

В дневниках мужчин, переживших потерю супруги, встречаются такие слова, как «dulcissima» (сладчайшая), «dilectissima consors» (самый милый товарищ) и «dilectio» (нежность), и это не просто дежурные комплименты, а выражение настоящей признательности. Так, один автор из Болоньи выражал свою скорбь довольно причудливым образом: «Я любил ее больше, чем это казалось возможным, и никогда не верил, что во всем белом свете нашлась бы женщина лучше нее»[107].

Негативные эмоции получали выход и отражались на бумаге в другом случае – если брак разваливался. Тогда мужья и жены были вправе высказать свое недовольство перед церковными авторитетами, которые располагали правом аннулировать брак или провозгласить развод. Примечательная история Джовании и Лузанны, которая была обнаружена и изучена исследователем Жаном Брукером, позволяет нам приглядеться к тому, как строились отношения флорентийской пары[108]. История, восстановленная по записям судебного нотариуса, рассказывает о сексе, страсти, измене, тайном браке и аннулировании замужества. Эта удивительная история рассказывает о том, при каких обстоятельствах флорентийские женщины XV века соглашались или не соглашались на легальный брак.

Лузанна и Джованни родились в 1420 году во Флоренции, в домах, расположенных в пяти минутах ходьбы друг от друга. Место рождения – единственное, что объединяло их: Лузанна была дочерью ремесленника, а Джованни – сыном высокопоставленного нотариуса. Семья Делла Каса, из которой он происходил, принадлежала к правящим кругам Флоренции, а семья Лузанны состояла из мелкобуржуазных ремесленников и торговцев. Во флорентийском обществе, где граница между различными общественными группами была четко очерчена, невозможно было представить, что эти двое влюбятся друг в друга.