Повседневная жизнь Русской армии во времена суворовских войн - Сергей Охлябинин

3-го июля

Отбирается у офицеров письменное показание откуда кто родом, сколько времени в службе, служил ли где прежде, чем был и кто его родители.

5-го июля

Кончина императора Петра III.

6-го июля

Граф Брюс является в Ямскую, на квартиру полковника и, вызвав всех офицеров по списку, обнадеживает их монаршею милостию и объявляет, именем ее императорского величества, что в случае желания служить, каждый из них будет определен тем же чином.

8-го июля вечером в 8 часов

Асессор Елагин приезжает со шпагами и возвращает их всем офицерам, обнадеживает последних монаршею милостию и приказывает им явиться на следующее утро в Военную коллегию для получения там дальнейшего назначения».

Отгремел грохотом барабанов и гулкими маршами преображенцев и иных полков бурный конец июня. Расплескала императрицыны щедроты по новым должностям макушка лета — июль. И вот, наконец, в успокоившемся августовском Петербурге появляется интересная для размышлений информация в «Санкт-Петербургских ведомостях» (9 августа 1762 г., № 6):

«…к скорейшему принятию престола Российского и к спасению таким образом нашего отечества от угрожавшему оному бедствий, на сих днях оказать соизволила особливые знаки своего благоволения и милости; из которых иных пенсиями, других деревнями, а прочих денежною суммою наградить соизволила, а именно. Разными и в разные числа указами, Малороссийскому гетману, фельдмаршалу графу Кириллу Григорьевичу Разумовскому, пожаловать соизволила, сверх его гетманских доходов и получаемого им жалования, по пяти тысяч рублей на год.

Действительному тайному советнику, сенатору и его императорского высочества обер-гофмейстеру Никите Ивановичу Панину таким же образом по пяти тысяч рублей. Генерал-аншефу, сенатору и лейб-гвардии конного полка подполковнику, князю Михаилу Никитичу Волконскому, по пяти же тысяч рублей.

Гвардии Семеновского полка подполковнику и генерал-поручику Федору Ивановичу Ватковскому — 800 душ. Действительному камергеру Григорию Григорьевичу Орлову — 800 душ. Преображенского полка секунд-майору и генерал-майору Алексею Григорьевичу Орлову — 800 душ. Лейб-гвардии Преображенского полка капитану-поручику Петру Пассеку — 24 000 рублей. Поручику Григорию Протасову — 800 душ; поручикам князю Федору Борятинскому — 24 000 рублей, Евграфу Черткову — 800 душ; Семеновского полка капитану Федору Орлову — 800 душ. Измайловского полка премьер-майору Николаю Рославлеву — 600 душ и в дополнение 6000 рублей; капитанам Михаилу Похвисневу — 800 душ, Александру Рославлеву — 800 душ, Михаилу Ласунскому — 800 душ, князю Петру Голицыну — 24 000 рублей; капитану-поручику Петру Вырубову — 800 душ.

Конной гвардии секунд-ротмистру Федору Хитрово — 800 душ, а следующим Преображенского полка капитанам-поручикам Сергею Бредихину — 18 000 рублей, Михаилу Баскакову — 600 душ, поручикам Захару Дубянскому — 600 душ; Ивану Ступишину — 600 душ.

Измайловского полка капитану-поручику Ивану Обухову — 18 000 рублей; конной гвардии секунд-ротмистру Александру Ржевскому — 18 000 рублей; графу Валентину Мусину-Пушкину — 600 душ; поручику князю Ивану Несвицкому — 600 душ; унтер-егермейстеру Михаилу Дубянскому — 600 душ; да инженерного корпуса капитану-поручику Василию Бибикову — 600 душ и поручику армейскому Всеволоду Всеволодскому — 600 душ.

Конной гвардии подпоручику Григорию Потемкину—400 душ; Измайловского полка прапорщикам Сергею и Илье Всеволожским обоим — 600 душ; да Федора и Григория Волковых — во дворяне и обоим 700 душ; Алексея Евреинова во дворяне ж и ему 300 душ.

Сверх сих ее императорское величество еще пожаловать соизволила ее сиятельству княгине Екатерине Романовне Дашковой и ордена святой Екатерины кавалеру — 24 000 рублей; камер-юнгфере ее императорского величества Екатерине Шаргородской— 10 000 рублей; действительному статскому советнику господину Теплову — 20 000 рублей; статскому советнику Алексею Еропкину — 800 душ и гардеробмейстеру Василию Шкурину с женою — 1000 душ.

Вышеупомянутые пенсии годовые пожалованы по смерть из собственной ее императорского величества комнатной суммы, так как из той же суммы и все прочие денежные награждения, а деревни со всеми землями и угодьями в вечное и потомственное владение».

Так сколько же было их, тех самых пособников возведения на престол талантливой самодержицы, лиц, выражаясь церемонным слогом, «оказавших наиболее усердие Екатерине»? Всего лишь сорок. Но зато это были представители самых известных полков России, боевой гвардии империи. Некоторые из них были ко времени «революции» 1762 года людьми уже известными. Путь других только начинался.

Так как же сложилась их судьба в екатерининскую эпоху и более поздние времена? Расскажем о судьбах некоторых, не самых известных «пособников» (тогда слово это еще не имело отрицательного оттенка) императрицы.

Удачно складывается судьба Григория Протасова. Этот молодой и стремительный лейб-гвардии Преображенского полка поручик через 15 лет становится тайным советником, сенатором и камергером. И, быть может, именно он поспособствовал своей двоюродной сестре, камер-фрейлине Анне Протасовой (1745–1826) стать известной впоследствии статс-дамой. Протасова дожила до николаевской эпохи и оставила увлекательные воспоминания.

Судьба же Николая Рославлева (1724–1785), лейб-гвардии Измайловского полка премьер-майора, и по сей день полна загадок и недосказанностей. Менее чем через три месяца после переворота он получает Анненскую ленту. Происходит это в день знаменательный для самодержицы — 22 сентября 1762 года — в день ее коронации в Первопрестольной.

Николай к тому же удачно женат на фрейлине — Екатерине Николаевне Чоглоковой, внучатой сестре императора Петра III. И вдруг в конце того же «коронного» года Николай Рославлев становится участником заговора против той, которую всего лишь полгода тому назад возвел на престол. И более того, Рославлев — один из московских зачинщиков заговора. Причем на слуху имена и его сподвижников — Рославлевых, Ласунского и Хитрово.

Заговор раскрыт. Николай арестован, выслан. Однако уже через два года возвращается.

А вот Сергей Всеволожский, лейб-гвардии Измайловского полка прапорщик, хотя и служил при известном обер-секретаре Николае Гурьеве, но позже получил чин генерал-поручика (примерно соответствует нынешнему генерал-майору). Более известна его дочь Софья Мещерская (1775–1848), пользовавшаяся дружбой императора Александра I.

Судьба Федора Хитрово сходна с судьбой его сподвижников по военному перевороту Рославлевых. Блестящий офицер, лейб-гвардии Конного полка секунд-майор, он был сыном генерал-поручика и камергера Алексея Хитрово, а также доводился племянником фельдмаршалам графам Шуваловым. В день коронации Екатерины пожалован камер-юнкером, но вскоре начинает выступать против «орловского братства». Порицает действия императрицы. Осуждает ее возможное венчание с Григорием Орловым.