Прежде чем он согрешит - Блейк Пирс

Вход представлял собой два свисающих полотнища, накрывающие друг друга. Эллингтон попал в точку, сравнив его с цирковым шатром. Он выглядел именно так, только возвёл его мрачный, сумасшедший зазывала. Изучив его внимательнее, Макензи заметила, что шатёр держался на стальных столбах, прикрученных к задней стене церкви. Столбы были прикручены наспех, указывая на то, что то, что ожидало их под навесом, было настолько ужасным, что Бюро решило любым способом скрыть находку от посторонних глаз.

Они зашли под навес и будто оказались в подземном хранилище, освещённом двумя прожекторами, располагающимися на земле. Их свет был направлен в сторону церковной стены, освещая шокирующую сцену.

На стене висел большой крест. К нему, как и на других местах убийств, гвоздями был прибит священник. Он выглядел в точности, как Иисус Христос, каким его всегда изображали на картинах с распятием – терновый венок на голове и тонкая полоса белой ткани на бёдрах.

У основания креста лежали рубашка, брюки, бумажник, начатая упаковка Lifesavers и тридцать шесть центов мелочью.

Ярдли и Харрисон тихо вошли под полог навеса. Ярдли подошла к Макензи и тихо сказала.

«Отец Уэйд Коул, – начала она. – Пятьдесят один год. Мы поговорили с работниками церкви. Между пятью и восемью часами вечера он находился один в исповедальне».

Макензи кивнула, не отводя глаз от креста. Верхний его край почти касался верха тента. Он состоял из массивных деревянных досок, и ноги Коула болтались как минимум в полутора метрах над землёй. Казалось невероятным,… чтобы кто-то сотворил это в одиночку. В этом случае убийца должен быть решительным и сильным, а также иметь точный план действий.

Макензи подошла к кресту и подняла глаза на Коула. Разрез на правом боку был глубже и лучше виден, чем у предыдущей жертвы. Казалось, что его специально сделали довольно грубо. Макензи посмотрела сначала на руки, потом на ноги. Руки были прибиты гвоздями, а ноги связаны, как у других жертв.

«Теперь их четыре, – подумала она. – Сейчас должно быть легче понять, что для него важно, а что нет».

Осматривая тело, она мысленно делала для себя кое-какие пометки. Она старалась осмотреть каждый сантиметр тела – это было почти невыполнимо, потому что оно висело в полутора метрах над землёй.

«Тип гвоздей нам ничего не даст, – подумала она. – Криминалисты ничего не нашли. То же можно сказать о канате. Их можно достать везде, и мы не можем узнать время и место покупки. Можно сказать, что в поисках зацепки они нам бесполезны.

Тогда всё дело в планировании. Убийца должен был всё спланировать,… чтобы сделать такой крест и прибить к нему человека, но при этом остаться незамеченным. Он знает церковь и район. Но если он знает все церкви, в которых произошли убийства, то он потратил немало времени на их изучение.

Значит, всё дело в том, откуда он знает жертв и церкви. Всё дело в отношениях и связях. Его способность планировать и осуществлять убийства, оставаясь незамеченным, говорит о том, что он очень осторожен. Мы можем ждать, когда он сделает ошибку, но тогда… скольких ещё он успеет убить?»

Макензи и не заметила, как сзади подошёл Харрисон. Он посмотрел на основание креста и разбросанные там вещи.

«Ты понимаешь, что означают эти вещи?» – спросил он.

«Да, – ответила Макензи, вспоминая то, чему учили её в воскресной школе. – Когда Христа распяли, солдаты и зрители тянули жребий, чтобы забрать его вещи».

«То есть мы думаем, что убийца видел в Коуле Христа?» – спросил Эллингтон.

«Думаю, такую вероятность нельзя исключать», – сказала Макензи.

Под навес зашёл человек. Он вошёл ещё тише, чем Ярдли и Харрисон. Макензи обернулась и увидела быстро шагающего в их сторону Макграта. Он не казался злым или расстроенным, но выглядел сильно озабоченным.

«Итак, – сказал он, – давайте разбираться с этим как можно быстрее. Грядёт буря. Сегодня утром я получаю звонки, от которых мне становится не по себе. Хотим мы этого или нет, но сообщения об этих убийствах попадут в выпуски новостей по всей стране. Кроме того, у этого расследования есть все шансы вытянуть на свет божий религиозных фанатиков. Как только они скажут своё первое слово, им сразу ответят злобные и язвительные атеисты. И мы хлебнём сполна, прежде чем они успокоятся».

«Кто вам звонил?» – спросила Макензи.

«Да хотя бы вице-президент, – ответил Макграт. – Только вчера он был здесь на службе. Вчера. Он отчитал меня за то, что мы до сих пор не поймали этого парня. Он также дал мне понять, что в Капитолии многие обеспокоены этим делом».

«Иными словами, – сказала Макензи, – если мы не раскроем дело в ближайшем будущем, нам придётся работать под натиском журналистов и политиков?»

«В общем и целом, да, – сказал Макграт. – Послушайте,…я приехал сюда, чтобы лично поговорить с агентами Уайт и Эллингтон. Ярдли и Харрисон, вы могли бы подождать нас снаружи? Через минуту я вернусь, чтобы ввести вас в курс дела».

Харрисон сразу направился к выходу, как всегда строго следуя приказам. Ярдли пошла с неохотой. Макензи понимала её реакцию: Ярдли казалось, что она играет роль второй скрипки, а это никому не понравится. Она в последний раз взглянула на тело жертвы и вернулась на парковку.

Макграт подошёл ближе к Макензи и Эллингтону. Так близко к ней он ещё никогда не приближался. Это немного пугало.

«Вот в чём дело. У меня есть кое-какая информация, которая, по сути, не является засекреченной, но может произвести немало шума в Белом доме и Конгрессе. Эта информация может дать нам зацепку. Я получил её около часа назад. Кроме вице-президента мне также звонили два конгрессмена и один сенатор. Из этих звонков я узнал кое-что об отце Коуле, что вряд ли известно широкой публике».

«Надеюсь, не очередные обвинения в насилии и сексуальных домогательствах», – сказала Макензи.

«Не на этот раз, – ответил Макграт. – Одну и ту же историю мне поведали два разных источника, и я доверяю им обоим. Судя по всему, у Уэйда Коула были большие разногласия с человеком, который чуть не стал дьяконом собора Святого Петра. Его лишили должности в последнюю минуту, а точнее за две недели до вступления в неё. Причиной этому послужил Коул. Они обменивались колкостями в социальных сетях, но потом Коул мудро прекратил эту перепалку. После этого, меньше трёх недель назад произошла ссора у дома Коула. Из того, что мне стало известно, ссора случилась через две недели после того, как того мужчину сняли с должности. Больше дюжины свидетелей видели ссору».

«Как эта перебранка может быть связана с теми, кто вам звонил?» – спросил Эллингтон.

Макграт покачал головой: «Этого я не могу вам сказать. Единственное, что я могу добавить, что есть ряд скандалов, которые католическая церковь пытается замять. Иногда в этом им требуется некоторая помощь».

«У уволенного дьякона есть имя?» – спросила Макензи.