Никогда не отступай - Уильям Форстен

Правее от них войска бантагов атаковали форт. Если его защитники окажутся дураками и будут стоять до последнего, они рискуют попасть на ужин его воинам. Продолжали подходить суда с пехотой. Один из вновь сконструированных плоскодонных пароходов, подойдя к берегу, откинул спереди широкие сходни, по которым скатили первую из доставленных батарей. Десятки солдат, вооружившись кирками и лопатами, энергично прорубили проход в обрывистом береге, и уже через несколько минут пушки выкатили на твердый грунт, впрягли лошадей и двинулись в сторону холмов.

Подняв к глазам бинокль, Гаарк заметил на вершине холма горстку всадников. Не Ганс ли это? Он вгляделся. Нет, это не Ганс. Его Гаарк узнал бы сразу, почувствовал бы его вызывающий взгляд, проклятую несгибаемую дерзость. А в этом всаднике он ощущал только страх. Ну что ж, очень хорошо.

Из-за холмов на бреющем полете шли два воздушных корабля. Оказавшись над морем, они развернулись против ветра и приблизились к галерам, стоявшим недалеко от берега. К одной из галер были привязаны два небольших воздушных шара красного цвета. Первый из дирижаблей, снизившись, медленно пролетел над галерой и подхватил один из шаров. Вместе с шаром в воздух поднялись связанные цепочкой канистры с топливом. Второй дирижабль проделал то же самое с другим воздушным шаром. Когда войска закрепятся на берегу, то будет сооружена прочная площадка для посадки дирижаблей. Воины благоговейно наблюдали за новым трюком летающих машин и бросали на Гаарка восхищенные взгляды. Удивить их было нетрудно.

Но он уже переключил внимание на то, чем дорожил больше всего. Один из буксиров, тянувших четыре баржи, медленно подошел почти к самому берегу. Прицепленный сзади трос отвязали, и баржи остановились. К ним с обеих сторон подошли галеры, к которым с берега тянулись канаты. Затем галеры вместе с баржами подтянули к берегу.

Часть бортовой обшивки на носу одной из барж опустилась, и первый из броневиков, пронзительно свистя и испуская клубы черного дыма, съехал с баржи, завязнув передними колесами в жидкой грязи. С галеры тут же соскочили воины с толстыми деревянными лагами и уложили их перед броневиком. Гаарк затаил дыхание. Машина двинулась вперед, и вот уже ее средние ведущие колеса оказались на лагах, которые прогнулись и затрещали под ее тяжестью. Броневик медленно поехал к прорытому в обрыве проходу и начал карабкаться по склону. Дуло его пушки задралось к небесам. Достигнув верхней точки, машина на миг застыла, беспомощно вращая в воздухе передними колесами, затем центр тяжести сместился вперед, и броневик опустился, гулко стукнувшись о твердый грунт. Подъем был завершен.

Водитель победно нажал на клаксон, раздался пронзительный свисток, от которого у Гаарка мурашки забегали по спине. Неподалеку на берег выгрузили второй броневик, за ним третий, четвертый… Весело посвистывая, они покатили вслед за пехотными полками, а в хвост к ним пристроились обыкновенные пушки. Кто-то впереди стал скандировать: «Га-арк, Га-арк!..» — и вот уже вся колонна подхватила: «Га-арк, Га-арк!»

Довольно ухмыляясь, Гаарк ждал, пока подведут его коня. Вскочив на него, он подъехал к ближайшей бронемашине и перепрыгнул на нее. Затем знаком приказал ординарцу подать ему винтовку, притороченную к седлу. Гаарк поднял винтовку, и солнце заиграло на ее стволе. Воины, привыкшие бросаться в атаку с обнаженными мечами, выкинули в ответ винтовки с примкнутыми штыками.

— Га-арк! Га-арк! Га-арк!

Он с улыбкой посмотрел в сторону всадника на холме.

— Га-арк! — плыл рефрен в вечернем воздухе. Винсент опустил бинокль. Итак, это был он.

Он задумался, вспоминая все, что рассказывал ему о кар-карте Ганс. Он говорил, что Гаарк умеет читать чужие мысли, и Эндрю тоже верил этому. Да и сам Винсент почувствовал исходящую от вождя бантагов властную силу, от которой невозможно загородиться.

Оглянувшись на форт, он с ужасом увидел, что из западных ворот вырвалась колонна людей. Но они слишком долго выжидали: выстроившиеся цепью бантаги расстреливали беглецов с двух сторон.

Винсент сфокусировал окуляры бинокля на одном из стрелков и проследил за тем, как он после выстрела открыл казенник, вложил патрон, снова закрыл казенник, вставил капсюль и прицелился. Это была винтовка Шарпса, точно такая же, как и у воинов Республики. Скорострельность четыре-пять выстрелов в минуту. Он опустил бинокль — и без него было видно, как падают люди. Бантаги были хорошими стрелками и не промахивались даже с двух или трех сотен ярдов. Колонна защитников форта заметно поредела; те, у кого хватало сил, прибавили скорости и вырвались вперед. Но солдаты в черной форме быстро смыкали кольцо, вынуждая беглецов свернуть в северном направлении — там шел спуск к воде, и спастись было невозможно.

Вестовой рядом с Винсентом, плача, осыпал бантагов проклятиями. Винсент не обращал на него внимания. Оглянувшись, он увидел в миле позади приближавшуюся к ним батарею двадцатифунтовых пушек. Он раздумывал, где целесообразнее выбрать позицию — на этом гребне или подальше. К ним подтянулись и другие офицеры его штаба, глядевшие широко раскрытыми глазами на огромную армию, разворачивавшую силы на берегу.

Винсент взялся за дело.

— Передай приказ вон той батарее, чтобы заняли позицию на этом холме, — сказал он одному из ординарцев. — Два пехотных полка с винтовками Шарпса пусть встанут перед ними цепью.

Ординарец, отдав честь, поскакал выполнять приказ.

— А ты отправляйся к генералу Гордону, — обратился Винсент ко второму ординарцу, — и скажи, чтобы вся остальная дивизия окопалась на дальнем гребне позади нас. Кроме того, мне надо отправить сообщение главнокомандующему. Дайте мне блокнот.

Выудив из нагрудного кармана карандаш, он набросал записку:

«Сэр, основные силы бантагов высадились возле форта Хэнкок. Два умена пехоты с современным стрелковым оружием. С моря им оказывают поддержку восемь броненосцев и несколько сотен других судов. На вооружении у них не менее двадцати самоходных орудий, о которых рассказывал Ганс. Постараюсь удержать их; буду ждать дальнейших распоряжений».

Поставив подпись, он вручил депешу вестовому:

— Скачи во весь опор!

Он опять взял бинокль и направил его в сторону форта. Бантаги добивали последних воинов гарнизона. Один из бантагов, словно почувствовав, что Винсент смотрит на него, со смехом приподнял захваченного им человека за волосы, одним ударом меча перерезал ему горло и стал жадно лакать хлынувшую кровь.

Вокруг Винсента послышались гневные проклятия.

— Вот что значит поддаться панике, — холодно прокомментировал он. — Надо было держаться до последнего. Мы, возможно, выручили бы их.

Он знал, что это неправда. Люди неминуемо погибли бы, но они могли уничтожить немало врагов. Оставшиеся в живых защитники форта были окружены на берегу. Винсент с болью в сердце смотрел на то, как несколько солдат застрелились, предпочитая умереть, нежели попасть в плен. Бантаги между тем занялись заготовкой мяса. Отрубая у мертвых и раненых руки и ноги, они прицепляли их к своим ранцам — так охотник подвешивает к поясу подстреленную дичь.