Дети Золотого города - Грэйси Ковальчук

в него стрелу.

Он, наверное, попал в этого Засаду, потому что он так разозлился, что потом гнался за нами.

–Ах, Кру! – рассмеялась Айви. – Ты неправильно понял…

Заливистый собачий лай не дал ей договорить. Она обернулась и увидела, как часовой у входа

запрыгал на месте и начал отплясывать какой-то чудной, замысловатый танец.

– Куда?! Куда?! – раскидывая руки рявкал он, резко приседал и загребал землю огромными

сапожищами, поднимая целое облако пыли. У его ног металось что-то чёрное и сердито лаяло, явно

пытаясь проскочить внутрь.

– Кука! – завопил Кру и поскакал к выходу, ловко лавируя между лежанками. – Это Кука! У неё

есть глаза в носу, поэтому она нас нашла! – как мог, объяснил он часовому и, схватив своё сокровище

на руки, потащил в пещеру.

***

Дозорные отряды каждый день приносили тревожные вести: Серебряный Город окружён, ворота

закрыты, подходов к Городу нет, враги готовятся к штурму. Торниэн ходил по пещере, мрачнее тучи,

почти не разговаривая, отдавая только короткие приказания. Напряжение последних дней отражалось

на его лице: он осунулся, и уже не сидел у огня, а подолгу неподвижно стоял, подперев подбородок

рукой и уставившись в пол непроницаемым взглядом.

Враг постоянно напоминал о себе. Раненые прибавлялись ежедневно, и Айви совсем выбилась из

сил. Сегодня заканчивался восьмой день её пребывания в пещере. Солнце давно село, тело отчаянно

требовало сна, а последний отряд всё никак не возвращался из дозора.

Наконец, цокот копыт долгожданной музыкой ворвался в вечернюю тишину. Воины, усталые и

запылённые, въехали на поляну. Один из них с трудом держался в седле. Всадник неуклюже сполз с

лошади и стянул шлем.

– Саксиль! – Айви всплеснула руками и кинулась готовить перевязку.

Тот с неизменной улыбкой похромал к ней. Завалившись на табурет, он стянул сапог, закатал

штанину и облегчённо выдохнул. Под ним сразу образовалась лужица крови.

– Я уж думал, им придётся везти меня, как мешок с мукой, перекинув через седло. Да, и вправду

сказать, в глазах совсем темно!

– Ты потерял много крови. Выпей-ка… – Айви протянула ему отвар сладких кореньев, – Но твой

оптимизм не одолеют даже раны!

– Ещё чего! – Саксиль залпом осушил чашу, – Стоит ли печалиться, если я, наконец-то, ранен!

– Что?! – Айви подумала, что ослышалась. – Что значит «наконец-то»?!

– Ну… – замялся Саксиль, – В последние дни каждый мечтает побыть раненым, – он лукаво

покосился на Айви.

Она строго сдвинула брови, а потом, сделав таинственное лицо, тихо сказала:

– Саксиль, я должна открыть тебе одну тайну…

– Какую? – он сразу перестал улыбаться.

– Если ты, – медленно и угрожающе начала она, едва сдерживая смех, – Не перестанешь болтать

всякие глупости, то однажды проснёшься с чёрной цепью на шее!

– Или на языке! – Саксиль выпучил глаза и высунул язык так далеко, словно на нём, и впрямь,

висела тяжёлая цепь.

Айви не выдержала и расхохоталась. Потом, быстро осмотрев рану, она вручила Саксилю мазь,

кусок чистого полотна, и выставила его прочь, несмотря на горячие попытки уверить её, что он так

сильно пострадал, что вот-вот истечёт кровью.

– Наша добрая госпожа отказала в помощи умирающему! – весело пожаловался он товарищам,

прыгая по пещере на одной ноге.

– Что, много болтал? – добродушно бросил кто-то вслед.

– Да, язык меня подводит: слишком длинный! – изображая сокрушение, признался Саксиль. –

Пожалуй, придётся теперь им рану зализывать…

***

Лекарства быстро подходили к концу, и Айви начала подумывать о том, что же она будет делать,

когда они совсем закончатся. Во время поездки в Северный Лес она успела заметить на горном

склоне островки бурой травки, очень похожей на ту, которую они собирали с Эмеритой на холмах

неподалёку от охотничьей хижины. Но Айви не была уверена, что это та самая трава, которая

останавливает кровь и снимает воспаление.

«Придётся сходить в горы, хотя бы недалеко. Сразу на выезде из ущелья можно будет забраться

на западный склон…» – ещё успела подумать она, положив голову на подушку и моментально

проваливаясь в сон.

Поднявшись ещё до рассвета и выйдя в большой зал, Айви с трудом растолкала сладко спящего

Кру. Закинув за плечи сумку, в которую бросила только флягу с водой и несколько полотняных

мешочков, она на цыпочках двинулась к выходу. Кру покрутил головой, ища Куку. Она лежала в

ногах Торниэна, у слегка тлеющего, уже остывающего очага. Услышав шаги, собачка лениво

шевельнула ухом и, вытянувшись на тёплом камне, всем своим видом дала понять, что никуда не

собирается идти в такую рань.

Айви с Кру вышли из пещеры. Лошадь брать они не стали, чтобы не поднимать суматохи и дать

воинам поспать лишние полчаса. Часовой у входа махнул рукой, приветствуя их, ещё один часовой

встретился им через минуту у развилки тропы, а дальше они пошли одни, дрожа от утренней

прохлады и стараясь поскорее выйти из ущелья.

Когда первые лучи солнца осветили дальние холмы, Айви и Кру были уже на западном склоне.

Здесь ещё царила ночная тишина. Воздух был напоен осенними ароматами, а траву и невысокие

кустики ягодника покрывала роса. Айви, не торопясь, поднималась вверх, стараясь не сбить дыхание

и вдоволь насладиться прекрасным утром. Забравшись довольно высоко, она посмотрела вниз и

увидела изгиб тропы, по которой они с Кру пришли сюда. «Скоро всадники Торниэна поедут здесь

дозором, – подумала она, – Нужно не отдаляться от этого места».

Она глянула вверх и увидела Кру, который успел забежать вперёд и теперь, сидя возле большого

серого камня, с интересом что-то разглядывал. Он повернул к ней разгорячённое ходьбой лицо и

восторженно воскликнул:

– Смотри, Айви! Что это?

Айви вскарабкалась к нему и взглянула на камень.

– Ах, Кру! Это лягушка.

– Что?! – переспросил он.

– Ля-гуш-ка!

В этот момент лягушка дёрнулась и перепрыгнула на соседний камень. Кру тоже вскочил и

прыгнул с одного камня на другой. Лягушка, встревоженная странным соседством, поскакала с

камня на камень, стараясь избавиться от преследования. Но не тут-то было! Кру не отставал,

невзирая на крутизну склона и острые выступы, на которых он балансировал не хуже заправского

акробата.

– Осторожно, Кру! Камни скользкие! Ты разобьёшь себе нос! – крикнула ему вдогонку Айви. Но

Кру не мог отказаться от такой занимательной игры и, забираясь всё выше, вскоре совсем исчез из

виду.

Айви укоризненно покачала головой ему вслед, но тут, наконец, увидела то, что искала, и на

время забыла про Кру: мелкие бурые листочки густо пробивались между камней, образуя неровные

полянки. На фоне зелёной травы и кустарника они казались большими пятнами грязи. Эмерита

называла их «олений лист», а как они назывались здесь, она не знала. Айви сорвала один