Правда или забвение - Мария Сурконт

Девушка смотрела куда-то на стену в одну точку, не моргая, из глаз текли слезы, рот невольно приоткрылся. Она выглядела испуганной и в то же время злой.

– Было одно, – несколько раз моргнув, ответила та.

– Вы можете поделиться?

– Нет! – твердо сказала Эрна.

Доктор Ральф поднялся с кресла и обошел стол, сложив руки за спину. Он облокотился о край столешницы и спокойным голосом произнес:

– Эрна, вы можете полностью доверять мне. Все, что сказано в стенах этой комнаты, не выходит за ее пределы.

– Я не могу, – девушка качала головой. – Я не могу, доктор Ральф. Не просите меня. Я не готова.

– Хорошо. Я не буду настаивать. Тогда еще немного поворошим ваше прошлое. Вы сказали, что чувствовали себя одиноко после смерти отца.

– Да, все верно, – пациентка вытерла слезу, покатившуюся по левой щеке.

– Почему вы так себя чувствовали? У вас ведь есть мама.

– Есть, но в то же время и нет.

– Что это значит?

– Понимаете… Обычно в семье мужчина много работает, а у нас было наоборот. Мама только исполнила свою функцию – родила меня. Она занималась больше своим бухгалтерским бизнесом, чем мной. Мы никогда не были близки. Мы настолько разные, что за все это время не смогли найти общих тем для разговора.

– А что вы чувствуете к матери? Вас до сих пор обижает тот факт, что она не была такой, как вы хотели?

– Чувствую… Когда была младше, мне казалось, что я ненавидела ее. Но сейчас… сейчас я ничего не чувствую к ней.

– Вы обвиняете ее в смерти отца?

– Что вы! Нет, конечно. Его убил рак. Здесь некого винить.

– Вы ранее думали о переезде в другой город или это было спонтанное решение?

– Хм, – Эрна задумалась. – Да, меня посещали такие мысли, но я не помню, чтобы планировала это.

– То есть у вас не было каких-то весомых причин, почему стоит переехать в Берлин?

– Нет, не было.

– А что последнее вы помните?

– Последнее? Дорогу. А дальше… ничего. – После недолгой паузы девушка добавила: – И от этого мне страшно.

– И еще один маленький вопрос: у вас есть хобби?

– Хм… ну, если не считать того, что недавно я узнала, будто люблю рисовать… нет. Хотя я всегда любила читать книги.

Мужчина скрестил руки в замок, прошелся к дивану и сел напротив пациентки.

– Что ж, Эрна. Все, что вы сейчас рассказали мне о своем прошлом, кардинально отличается от того, что говорили на последних наших встречах.

Эрна, сбитая с толку, приподняла брови.

– Не понимаю…

Мужчина прочистил горло и поднялся с дивана, уверенно шагая к столу. Он взял в руки блокнот, перевернул несколько страниц и зачитал:

– Я сирота, мои родители погибли в аварии десять лет назад. Меня растили бабушка и дедушка. В подростковом возрасте я посещала художественную школу. Любила рисовать. Помню, вся моя комната была увешана картинами и я мечтала когда-нибудь открыть свою выставку. Моя бабушка заболела Альцгеймером, и дедушка отправил ее в пансионат. Через несколько лет бабушка умерла. Дедушка тоже не прожил долго. Два года назад он скончался от рака легких. Чтобы как-то пережить эту трагедию, я решила переехать в другой город. Как можно дальше. В Берлине чувствую себя спокойно. Встретила здесь свою любовь, открыла фирму. Моя жизнь стала налаживаться, если не считать ночных кошмаров.

Доктор Ральф прервал чтение и посмотрел на пациентку, которая все это время слушала рассказ с широко открытым ртом. Эрна не могла поверить, что прочитанное доктором относится к ней.

– Когда вы пришли на наш первый сеанс, вы рассказали мне вот эту историю.

– Но как? Это абсолютная ложь! Как я могла такое сказать?!

Доктор захлопнул блокнот и отложил его на стол.

– Итак, давайте проследим за ходом событий. Получается, что после того как вы попали полторы недели назад в аварию, вы забыли свою жизнь после переезда в Берлин. Однако вы помните все до переезда. И самое интересное, что ваше прошлое имеет два варианта.

– Все верно, но я не согласна с другим вариантом. У меня есть лишь одно прошлое. То, о котором я рассказала вам сейчас. Я правда не понимаю, как могла рассказать вам такую глупость! Меня не могли растить бабушка с дедушкой! Я не посещала художественную школу и никогда не мечтала организовать собственную выставку! Это какой-то бред! – тараторила Эрна.

– Я понимаю, – коротко ответил доктор и уселся в кожаное кресло.

– Так… вы скажете мне, что со мной происходит? – после короткой паузы спросила пациентка.

– Что ж, кажется, я знаю в чем дело.

Эрна уставилась на доктора, нервно пощелкивая пальцами, и ждала, когда он заговорит. Но доктор медлил, как будто специально подогревал ее чувства.

– В психологии есть такое понятие, как «диссоциативная фуга». Это редкое психическое расстройство. Человек может резко сменить место жительства: уехать в другой город или даже страну. Он полностью либо частично забывает свое прошлое, присваивает себе новую личность, у него может измениться характер, увлечения…

– Диссо… что, простите? – Эрна сморщила лоб.

– Диссоциативная фуга, – медленно, выговаривая по слогам, повторил врач. – Что-то произошло в вашей жизни, что повлияло на вас намного сильнее, чем смерть отца. Скорее всего, то, о чем вы еще не готовы рассказать.

Доктор не сводил взгляда с пациентки, он наблюдал за ее реакцией. Та внимательно слушала, опустив глаза.

– Ваш мозг решил забыть, отстраниться от горя, напрочь стереть его. Поэтому вы неожиданно сорвались с места, отказавшись от себя настоящей. Вычеркнули из жизни родственников, выдумали новую историю и переехали. Вы перестали быть той Эрной, которой были до смерти отца.

– Получается, я ненормальная? – в глазах девушки снова заблестели слезы.

– Нет, что вы, – поспешил успокоить пациентку Ральф. – Просто в критической ситуации ваш мозг повел себя вот таким образом.

Эрна задержала дыхание, смотря в одну точку на полу, а потом громко выдохнула. Она пыталась уложить информацию в голове.

– Я два года жила не своей жизнью…

– Ну, можно сказать и так.

Эрна бродила взглядом по комнате, продолжая серьезно обдумывать услышанное.

– Какой ужас… А эта фуга может повториться?

– Чаще всего она бывает лишь раз.

– Но есть вероятность, что может повториться?

– Эта вероятность ничтожно мала.

Девушка встала с дивана и взялась за голову. Она прошлась по комнате, не переставая повторять: «Какой ужас».

– Простите меня, я просто не могу в это поверить. Как? Как это возможно? Я… однако не я…