Северянин - Алексей Ермоленков

— Будет исполнено, ваше императорское величество.

У Гордвина от злости покраснели глаза, еще никто не смел его так унижать. Даже главы других кланов не смели угрожать ему. И Гордвин взялся за рукоять секиры, что торчала из-за его широкой спины.

— Прекрати! — раздался приказ таким громовым голосом, что не в меру гордый глава клана Хрустальный Пик убрал руку и оглянулся. В разговор вступил Патриарх, что прибыл с кланом Хрустальный Пик. Все это время он не вмешивался, но, видимо, настал его черед.

— Ты признал императора своим сюзереном? — задал он вопрос Гериндорфу.

— Да, как и все гномы-имперцы.

— По собственной воле?

— Да.

— Тогда я признаю его право отдавать тебе приказы. Теперь он решает, можешь ты заниматься кузнечным делом или нет.

— Ты совсем ополоумел?! — зарычал Гордвин.

— Заткнись! Ты забыл, с кем разговариваешь?! Если не остановишься, то я лишу тебя титула главы клана. А следующий глава изгонит тебя и твою семью! Я не вмешивался в политику, поскольку это мирскИе дела, но ты перешел все границы. Ты хочешь устроить войну?! Сейчас?!

Глава клана Хрустальный Пик, видимо, потихоньку начал соображать, чем все может закончиться, и довольно быстро успокоился. После чего принес мне свои извинения:

— Прошу меня простить. Я не намеревался оскорбить тебя. Но нам сказали, что руда будет распродана людям, если мы ее не купим.

— Все так и планировалось ровно до тех пор, пока вы не решили обманом перекупить руду у тех, кому ее продадим мы. Теперь же я решил, что если вы не купите руду, мои гномы сами выкуют из нее инструмент. Пусть это займет больше времени, но зато инструмент будет более качественным.

— Это не честно!

— Все честно. Руда моя добыта на территории моих земель. Поэтому и цены на нее устанавливаю я. С моей стороны все более чем честно. Добыв столь ценное сырье, я не стал выставлять его на всеобщий аукцион, а из уважения к народу в котором такое количество непревзойденных мастеров пригласил их к себе в дом и позволил вам купить мое имущество. А что я получил в ответ? Оскорбления, неуважение и сговор, в результате которого вы хотите скупить мое богатство за ржавый инструмент! Что ж, если весь подгорный народ в вашем лице привык именно так вести дела, то я все равно выполню взятые на себя обязательства и проведу аукцион. Но запомните очень хорошо: он пройдет исключительно на моих условиях. И теперь начальная цена каждой тележки выросла в два раза. Если и эту никто не купит, цена следующей вырастет еще в два раза.

Гордвин сдавил ручку трона с такой силой, что послышался скрип. Этот император умудрился не просто ткнуть всех глав кланов в их же дерьмо, но и унизил всю гномью расу. Хотя все, что он сказал, являлолсь правдой, и предъявить ему было нечего, потому, что он был прав во всем. Глава клана Хрустальный Пик успокоился и поинтересовался:

— Можно ли вернуть предыдущий лот?

— Нельзя. Лот никто не купил, и я больше не расположен продавать его гномам. Прошу вас вернуться к торгам, уважаемые тьеры.

— Две тысячи гномьих кирок высокого качества и две тысячи гномьих кузнечных молотов высокого качества, раз, — начал отсчет распорядитель.

Главы остальных гномьих кланов недобро посмотрели на Гордвина, и один из них поднял руку:

— Клан Железной Горы дает по две тысячи гномьих кирок и кузнечных молотов высокого качества…

Торги длились до поздней ночи, но все телеги, кроме первой, были распроданы. Несколько раз делались перерывы, гномов кормили, наливали гномий самогон и гномье пиво тем, кто этого желал. А на ужин я приготовил им сюрприз. Когда все уселись за каменные столы, я встал и произнес:

— Уважаемые тьеры! В знак моего уважения к вам и того, что торги окончены, мои повара-гномы приготовили вам особенное блюдо.

Как только в зал вошла прислуга с разносами, и запах донесся до гномов, те замерли в ожидании и неверии. Но их сомнения тут же развевались, когда на стол перед каждым гномом поставили тарелку с грибным супом, в котором плавало по ДВА целых гриба! Каждый из гномов, предполагая, что так неслыханно повезло только ему, поворачивался и заглядывал в тарелку соседа, но и там все они находили по два целых подгорных гриба. Даже ножки не были срезаны.

— Откуда у тебя эти грибы?! — на этот раз с нескрываемым удивлением произнес тьер Гордвин.

— Из моей грибницы. Откуда ж еще? Надеюсь, ты не скажешь, что и моя грибница принадлежит гномам?

— Не скажу! А не мог бы ты продать нам немного грибов?

— Сейчас точно нет. Но если отношения между империей и гномами выйдут на достаточно доверительный уровень, то, может, что-нибудь с грибами и придумаем.

Гномы пригубили суп и зажмурились один за другим, наслаждаясь вкусом столь изысканного блюда.

— А чем вы кормите нашу свиту, что прибыла с нами? — забеспокоился Патриарх.

— Тем же, чем и вас, — ответил я.

— Грибным супом?!

— В том числе. Только им не досталось каждому по два гриба, но поверьте, вкус у супа не менее насыщен. Надеюсь, вы не обижаетесь на меня за это?

— Да, как на такое можно обидеться? Далеко не каждый из них смог бы попробовать вкус подгорных грибов за всю свою жизнь.

— Ну и жареные овощи у них тоже будут без грибов.

— Жареные овощи?

— Да. Следующим блюдом я велел подать жареные имперские овощи с подгорными грибами. Такое блюдо вы сможете отведать только у нас в империи.

— Ну, под такие блюда не грех и двухсотлетнего бардамара выпить. Мы привезли с собой несколько бочек. Слышали, что ты скупаешь бардамар, вот и решили, может, ты не только инструментом возьмешь оплату, но и бардамаром. Но раз уж торги окончены, то не грех и распечатать бочонок-другой под такую-то закуску.

— Буду признателен, если вы нас угостите. Люблю гномий бардамар.

— В смысле, любишь? — удивился Патриарх.

— А в каком смысле можно любить бардамар? В смысле люблю его пить.

— Как пить? — не понял тьер Гордвин.

— Тьер Гордвин, ты меня пугаешь. Ты не знаешь, как пьют бардамар? — наигранно удивился я и, повернувшись к Патриарху, спросил у него:

— Вы, что, запретили ему пить бардамар?

— Никто мне ничего не запрещал, просто люди ведь не пьют барадмар, он вас убивает.

— Это обычные люди не пьют, а у нас его не пьют разве что дети. Все имперцы очень любят этот великолепный напиток. Я вам больше скажу: его просто обожают и люди, и