Северянин - Алексей Ермоленков

уже успели убрать до вашего прибытия.

— Позволь, я им покажу? — предложил Гериндорф.

— Показывай.

— Гном передал очередной пустой кристалл патриарху и через некоторое время загрузил в него свои воспоминания. Затем активировал кристалл.

Гномы не могли поверить увиденному.

— Ты хочешь сказать, что все гномы в империи по собственной воле сбрили бороды? — узрев то, как Гериндорф брился, спросил тьер Гордвин.

— Не только бороды, но и волосы на голове. Ты же сам видел, как меня чуть не вытянули.

— А я думал, это император вас заставил.

— Сдурел? Император бы никогда себе такого не позволил. Он чтит традиции имперцев.

— А, как вы, вообще, выжили в этой мясорубке? — вновь вмешался патриарх. Очередной кристалл пошел по кругу и тоже заполнился воспоминаниями гнома.

После просмотра гномы молча обдумывали увиденное.

— Но почему вы принесли клятву на крови Повелителю Смерти? — все еще не понимая, как такое вообще могло происходить на самом деле, поинтересовался тьер Гордвин.

— Потому, что это всего лишь титул. Император — северянин, который заботится о своем народе. Каждый имперец для него — его родня. Да и Повелитель Смерти — не единственный его титул.

— А какие у него еще есть титулы?

— Повелитель Жизни, — пожал плечами Гериндорф, чем ввел собравшихся гномов в ступор.

— Не может быть, — возмутился Патриарх. — Не может Повелитель Смерти являться еще и Повелителем Жизни.

Гериндорф взял очередной кристалл и снова дал гномам возможность внимательно его рассмотреть. А потом показал всем собравшимся, с какой скоростью я отращивал имперцам утерянные конечности.

— Вы видели, с какой скоростью отращивала конечности Амиила? А она ведь благословлена Немезидой. Император делал это в разы быстрее. Он лишь недавно стал Повелителем Жизни, но потенциал налицо. Поверьте, всего сразу вам лучше не знать. Иначе мы так и не приступим к обсуждению разработки метриловых шахт, — вернул разговор в нужно русло Гериндорф.

— А действительно, ты собирался сделать нам предложение, император.

— Что ж, нам действительно нужны услуги мастеров-гномов. И мастеров нам нужно много… очень много. Не менее трех тысяч. Но среди них должны быть хотя бы пару сотен мастеров-архитекторов и пару тысяч мастеров-каменщиков, рудокопов и строителей.

— Это можно, но хватит ли тебе руды расплатиться за них? — поинтересовался Патриах.

— Это еще не все. В штольни империи и к строительству особо важных объектов мы можем допустить только имперцев.

— И? — поняв, к чему я клоню, поторопил меня тьер Гордвин.

— И гномы, которые возьмутся за эти работы, должны стать имперцами. А именно принести мне присягу на крови. И присяга начинается со слов: «Никто и ничто не мешает мне дать эту клятву».

— Другими словами ты хочешь поубивать три тысячи гномов? Ты в курсе, что все гномы подчиняются патриарху? Его приказа не ослушаются даже изгои.

— В курсе. Но этот вопрос мы уже решили. В империи есть свой гномий Патриарх.

— Со всех сторон раздался дикий ржач. Все гномы, кроме одного смеялись до слез и колошматили от смеха по каменным столам кулаками.

Отсмеявшись, тьер Гордвин пояснил мне, как маленькому ребенку:

— Не хочу тебя обидеть, император, но ты слишком мало знаешь о гномах. Чтобы стать патриархом не достаточно того, чтобы тебя назначил твой сюзерен. Патриарх — это глава расы, понимаешь? Это правая рука Подгорного Отца и его наместник на Эратионе. Назначить патриархом может только сам Подгорный Отец.

— Я это знаю, тьер Гордвин. — даже не улыбнувшись, спокойным тоном ответил я.

Все это время наблюдавший за мной Патриарх встал и подошел к Гериндорфу.

— Покажи!

Гериндорф без лишних вопросов снял доспехи с торса, поддоспешники, рубашку и остался наполовину голым. После чего взору гномов открылся отпечаток кулака Подгорного Отца на груди у моего друга.

Патриарх коснулся пальцами отпечатка.

— Что там? Он поддельный?! — забеспокоился кто-то из глав кланов.

— Нет. Он настоящий. Перед нами Патриарх гномов. Значит я отныне не Патриарх?

— А ты посмотри, осталась ли у тебя метка, — посоветовал Гериндорф.

Патриарх тут же разделся и, успокоившись, выдохнул.

— Это значит, что отныне на Эратионе теперь два Патриарха, — пояснил Гериндорф.

— Но почему? Для чего? — не унимался тьер Гордвин.

— Для того, чтобы гномы, которые решат перейти в империю, не опасались за свою жизнь и в любое время могли бы обратиться к Патриарху за советом и помощью.

— И как тебе удалось договориться с Подгорным Отцом?

— Это не моя заслуга. С Подгорным Отцом договаривался император. Когда меня позвали, Хранитель нашей расы сразу возвел меня в сан Патриарха.

Гномы неверяще уставились на меня.

— Почему вообще Подгорный Отец пришел к человеку? — обратился уже ко мне Патриарх.

— Его очень хорошо попросили две Хранительницы — Жизни и Смерти.

— Н-да… как-то все слишком запуталось…

— А по мне так все просто: я обеспечил гномам все, для того, чтобы они жили в достатке и пользовались уважением. Да, они не будут зависеть от вас никак, но это не значит, что они будут жить в клетке. Любой имперец свободен и сам решает, как ему жить и куда ездить. Если вы позволите, то гномы смогут приезжать к вам. По крайней мере, я им этого запрещать не намерен.

— Ну, а нам-то это все зачем? — поинтересовался тьер Гордвин. — Ты заберешь три тысячи гномов и ослабишь нас. Пусть немного, но все же ослабишь.

— А вам я буду платить метриловой рудой. За каждого мастера и специалиста, что вы решите отпустить в империю.

— И сколько ты собираешься нам платить?

— Пять процентов от того, что добудут ваши мастера в моих шахтах.

— Двадцать пять и не процентом меньше!

— Десять. Больше не дам.

— Двадцать!

— Десять. Можешь не торговаться, больше я все равно не дам. Это мое последнее слово.

Тьер Гордвин взглянул на глав других гномьих кланов, и те кивнули ему.

— Хорошо, пусть десять. Значит, тебе нужны наши рудокопы? А как ты собираешься делить добытую руду? Как определишь, какому клану сколько положено руды?

— Мне нужны не только рудокопы. Мне нужны и архитекторы, и строители, и каменотесы. Вообще, если гном что-то хорошо умеет делать, он мне нужен. А делить руду я буду так: За каждого мастера и специалиста я буду давать очки. Максимум сто очков. Но сотню получат только такие мастера, как Гериндорф.

— Ого, а не много ли хочешь? — возмутился тьер Гордвин.

— Не много. Не забывайте, что вам решать, кого ко мне отпускать. Я лишь указал на то, кто может получить все сто очков. Так вот, в конце подсчитывается, сколько очков получил каждый клан, и рассчитывается общее соотношение очков, а потом в этом соотношении будет делиться и метриловая