Шаг в неизвестность - Берта Эллвуд

— Я так понимаю, ты устроилась на временную работу в «Маккларти Эстейт», чтобы повидаться с Генри?

От неожиданности Дороти подавилась и закашлялась. Ральф легонько пошлепал ее по спине.

— Так это была единственная причина? — продолжил он, не обращая внимания на ее реакцию. Было похоже, что он и дальше собирался разговаривать в том же тоне. — И ты пришла в его кабинет не для того, чтобы поискать какую-нибудь занимательную книжку на ночь? Ты просто рылась в его вещах?

Дороти тяжело вздохнула. Этот допрос угнетал ее. Чувствуя, что он ждет от нее ответа, она слегка кивнула головой. Она подняла глаза, чтобы посмотреть, как он прореагировал на ее ответ. Его глаза были холодными и строгими, и ей захотелось превратиться в песчинку и раствориться в воздухе, чтобы только не чувствовать на себе этого ледяного взгляда.

— Я могу понять, почему ты солгала Мне тогда в кабинете. Мы были почти не знакомы. Но после… — Он замялся, подыскивая какое-нибудь приличное определение тому, что сделали они той ночью. — После того, как мы стали близки, ты могла бы рассказать мне всю правду.

Близки. Разве можно быть близкими людьми, если связывает только секс? Или он считает, что она способна только на физические отношения, что у нее нет души? Видимо, так.

— У нас была только физическая близость, — сказала она, густо краснея. — Во всех остальных отношениях мы были совсем чужими.

— Да?

— Конечно. Какая может быть близость между прислугой, выросшей в бедности, и таким, как ты. Мы живем в совершенно разных мирах. — Дороти нервно теребила салфетку, чувствуя, что все больше и больше распаляется. — У нас вообще не может быть взаимопонимания по очень многим вопросам, — с серьезным видом произнесла она, даже не подозревая, какое детское выражение лица было у нее в этот момент. — И я просто не хотела тебя расстраивать. Твоя тетя, наверное, много значила для тебя. Я не хотела, чтобы ты страдал, узнав, что твой крестный изменял ей, и что результат этой измены я. Еще я не хотела, чтобы ты презирал меня — пятно на благородном имени Маккларти. — Ком подкатил к горлу, и ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы продолжить. — Я не собиралась шантажировать его. Просто хотела узнать, что он за человек. Если бы он понравился мне, я бы открылась ему и рассказала бы о том, что моя мама умерла, и, даже умирая, вспоминала его добрым словом. Если нет, оставила бы ему кулон и уехала.

— И все же ты сказала мне позже, — упрямо проговорил он, оставив без внимания основную часть ее речи. — Почему?

Дороти нервно заерзала на стуле. Он задавал такие мучительные вопросы, да еще таким холодным голосом. Ну как ей сказать ему, что она влюбилась в него и не могла больше лгать?

Пожав плечами, она произнесла деланно равнодушным голосом:

— Просто не хотела, чтобы между нами были секреты.

Его зрачки сузились, а губы растянулись в лучистую улыбку, изменив его лицо до неузнаваемости.

— Понятно. — Он был такой радостный, как будто выиграл миллион. — Ну, пойдем?

Озадаченная неожиданной переменой, Дороти встала со стула и медленно последовала за ним. Нет! Она еще не скоро научится понимать его. Хотя вряд ли мы долго будем вместе, уныло подумала она, садясь в машину.

— Добро пожаловать, Дороти. Мой сын так много рассказывал о тебе.

Сибилла Аттенборо ласково смотрела на Дороти. Растерянно улыбнувшись ей в ответ, Дороти вопросительно взглянула на Ральфа.

— Ты удивлена, что я умею пользоваться телефоном? — с иронией спросил он.

Дороти снова повернулась к пожилой женщине, приветствовавшей их на пороге своего дома. Конечно, он сообщил ей, что приедет не один. Глупо было предполагать, что Сибилла будет не в курсе.

— Дженет отнесет ваши чемоданы в комнаты, а Мэри приготовит холодный напиток. Вы, наверное, очень хотите пить с дороги. Когда я путешествую, всегда умираю от жажды. Покойный муж говорил, что в прошлой жизни я была кем угодно, но только не верблюдом! — Она весело засмеялась, и возле уголков глаз появились лучики частых морщинок — признак добродушного, веселого нрава. — Ральф сейчас сходит за Маргарет. Она, должно быть, в бассейне. — Сибилла жестом указала Дороти на стул. — А мы с тобой посудачим. Я хочу знать о тебе все.

О нет, только не это! Дороти села на стул, и улыбка блаженства невольно осветила ее усталое лицо. Она никогда не думала, что обыкновенный стул может быть таким удобным. В одном Ральф был прав: его мать умела сделать так, чтобы гости чувствовали себя комфортно.

Дом Сибиллы Аттенборо находился на самой окраине города, в богатом престижном районе, вдали от шумных дорог, дымных заводов и больших предприятий. Здесь были только частные дома, окруженные высокими стенами, за которыми простирались огромные сады.

У Дороти подгибались колени от страха и волнения, когда Ральф вел ее через сад к небольшому особняку с розовыми стенами и маленькими балкончиками.

— Нет, мама! — вмешался Ральф. — Маргарет подождет. — Вот уж о ком надо думать в последнюю очередь, подумал он саркастически. — Как дела у Генри?

В прошлом году Генри очень много работал, что плачевно сказалось на его здоровье. С тех пор ему были противопоказаны большие нагрузки и стрессы. Ральф должен быть уверен, что у Генри достаточно сил, чтобы пережить шок от встречи со своей незаконной дочерью. Несмотря на гнев, который вызывал у него поступок Генри, он испытывал к нему привязанность и любовь.

— Он очень активен. — Сибилла улыбнулась молодой служанке, подошедшей к ним с подносом. — Ездит в офис почти каждый день. Мы с Маргарет пытались его переубедить, но куда там! Он и слушать нас не хочет. — Она грациозно встала, чтобы налить сок в бокалы.

— А Маргарет, конечно, хотела, чтобы он все дни ездил с ней по магазинам? — язвительно заметил Ральф.

— Да уж! Ей совсем не нравится сидеть тут целыми днями. — Сибилла взяла свой бокал и села на место. — Судя по моим наблюдениям, Генри начинает менять свое отношение к ней. — Она многозначительно посмотрела на Ральфа. — Мы-то с тобой давно видим ее насквозь. — Она протянула Дороти бокал и улыбнулась. — Извини меня. Тебе, наверное, неинтересно слушать о наших семейных проблемах.

Ну отчего же? — подумала про себя Дороти, взяв бокал. Ее отношение к женитьбе Генри Маккларти было, мягко выражаясь, не совсем однозначным. С одной стороны, она не имела ничего против того, чтобы люди второй раз женились. С другой стороны, ей было обидно, что после смерти жены он не разыскал ее мать и не женился на ней. Это говорило о том, что он забыл ее, что Линда Нильсон была всего лишь романтическим приключением в его жизни. Мужчины его круга женятся только на равных им женщинах.

Тяжелая деревянная дверь глухо захлопнулась за Сибиллой, и Дороти вздохнула с облегчением. Она осмотрелась по сторонам. Ей предоставили сразу несколько комнат, которые были соединены между собой. Все комнаты были обставлены красивой мебелью, являя собой сочетание роскоши и хорошего вкуса. На низком круглом столике ее гостиной стояла ваза с пышным букетом цветов, наполнявшим комнату приятным ароматом. Окна выходили во внутренний дворик. Сибилла постаралась, чтобы Дороти было хорошо в ее доме. Ральф рассказывал ей, что его мать очень заботлива, и ее отношение к гостям напоминает традиции Востока, где существовало выражение: «Гость в дом, Бог в дом».