Музы дождливого парка - Татьяна Корсакова

—Хорошо,давай на секундочкупредположим,что Нату столкнулис лестницы.Сразу напрашиваютсядва вопроса.Кто это сделали с какой целью?

— Яне знаю наверняка,я могу толькодогадываться.— Марта встревоженовсматриваласьв темноту заего спиной,словно боялась,что их разговорможет кто-нибудьподслушать.Зря боялась,Грим бы ужедавно учуялчужака. — Почтисразу послеоперации Натавызвала к себев больницунотариуса. Мыпочти уверены,что она переписалазавещание.Странно, правда?Завещание былонеизменныммного лет, атеперь вот —пожалуйста.

— Вамбыли известныусловия прежнегозавещания?

Вотеще один факт,подтверждающийего догадку.Причина происходящегостара как мир— деньги. И искатьвиновного, какэто ни прискорбно,нужно средисвоих.

— Да.Не считая некоторыхуже давно озвученныхсумм, завещанныхАкиму и Зинаиде,все остальноесостояниедолжны былиподелить поровнумежду шестьювнуками.

—Теперьуже пятью, —сказал Арсенийзадумчиво.

— Да,после смертиМакса Натаснова переписалазавещание.

— Тыдумаешь, кто-тоиз внуков могпопытатьсяускорить ходсобытий? — осторожнопоинтересовалсяАрсений.

— Яне хочу такдумать. — Мартаснова мотнулаголовой, и егощеки коснуласьпрядь ее ещевлажных волос.— И Ната, наверное,тоже не хочет,но если все-такизадуматься...

— Еслизадуматься,то после самоубийстватвоего братаостальныенаследникиполучат ужесовершеннодругие, гораздобольшие суммы,— закончил занее Арсений.

Вместоответа Марталишь кивнула.

— Несходится, —сказал он посленедолгих раздумий.— Даже еслипредположить,что кто-то изнаследниковпытается такимнебезопаснымспособом устранитьконкурентови увеличитьсвою долю, токакой ему былсмысл убиватьНату? В такомслучае завещаниетак и осталосьбы непереписанными все получилибы наследствов равных долях.Логичнее сначалаубрать конкурентови уже толькопотом ее. А вслучае еслиНата виделатого, кто столкнулее с лестницы,но решила невыносить сориз избы, а тихо-мирноисключила егоиз завещания,убийство твоегокузена и вовсестановитсябессмысленным.Злодею и такуже ничего несветит, его ужелишили наследства,и нет никакогосмысла устранятьконкурентов.Понимаешь,Марта?

— Да,наверное, тыправ. — Она сновасмотрела втемноту за егоспиной, влажнаяпрядь волосприлипла кбледной щеке,и Арсений едвасдерживалжелание коснутьсяее рукой. Глупо!Глупо и опасно,потому что вэтом доме каждыйведет своюсобственнуюигру. Даже Марта...— Все это простонесчастныеслучаи, роковыесовпадения,вот только... —она замолчала,так и не договорив.

— Тычто-то хотеласказать?

— Нет.Это так... глупости.

Арсенийне знал, о чемона думала вэтот момент,но уж точно нео глупостях.В глазах Мартыбыл страх. Чегоможет боятьсяСнежная королева?Или кого? А впрочем,это уже не егопроблемы и неего дело. Онотказал бабке,так какой смыслпомогать внучке!В его деле нужнобыть последовательным.

— Ну,глупости — этоне мой профиль.— Он улыбнулся,щелкнул брелокомсигнализации.— Приятно былопознакомиться,Марта!

Онаничего не ответила,даже не посмотрелав его сторону.Снежная королевао чем-то думала,и в ее снежныхмыслях не быломеста простомуКрысолову. Какхорошо, что всезакончилось,что он большеникогда в жизнине увидит ниМарту, ни еебабку. К чертуработу! Сегодняночью он будетгреться у каминас бокалом белоговина и мечтатьоб Индийскомокеане!

Застоявшийсяджип радостновзревел, сидящийна заднем сиденьеГрим нетерпеливорыкнул, положилморду на передниелапы.

—Домой,Гримушка! —сказалАрсений нарочитободро. —Конецтрудовым будням!

Автомобилькатился потемной аллее.Проезжая мимопавильона,Арсений неудержался,сбавил скорость.Яркий электрическийсвет выплескивалсяиз павильонав темноту парка,разбавляя ее,делая чутьменее темной,чутьболеепрозрачной.В этой разбавленнойтемноте человеческаяфигура былапочти не заметна,если бы Арсенийсмотрел в этотмомент на дорогу,а не на павильон,то не увиделбыровным счетомничего. А так...Темная фигура,не понять, мужскаяилиженская,метнулась вглубину парка,раствориласьв ночи. Не Мартаи не садовник.Этим двоим такбыстро до павильонане добраться.В таком случаекто? Ната сказала,что всех отослала.Всех ли?

Впереди,где-то совсемблизко, громковзревел мотор—таинственныйнезнакомецспешным порядкомуносил ноги.Арсений ужебыловтопил в полпедаль газа,но в самый последниймомент передумал.Какой смыслгоняться неизвестноза кем?! Нужнобыть последовательным.

—Домой,—повторилон, ни к комуконкретно необращаясь. —Намтут большеделать нечего.

Творец,1925 год (Каллиопа)

—Саввушка,а что ж ты щипустые кушаешь?— Назатылок легламягкая рука,заскользилавниз по шее,царапнула кожуострыми ноготками.— Явот сейчас тебесметанки принесу.

Прасковьяубрала руку,но вместо тогочтобы сходитьзаобещаннойсметанкой, смечтательнымвздохом приселана соседнийстул. Пышнаягрудь ее аппетитноколыхнулась,и Савва тут жезабыл и про щи,и просметану.

Онабыла совершенноособенной —ПрасковьяПирогова, егоновая муза. Безнее в этой дикой,истерзаннойГражданскойвойной странеСавва не выжилбы, пропал бынепременно,сгорел в истовоми безрассудномогне перемен.

Сколькораз он уже пожалел,что поддалсяглупейшемудушевномупорыву, чтоблагополучнойФранции предпочелРоссию, которуюуже и вспоминал-тос трудом.

Отечество...Воздух отечестваоказался горьким,пропитаннымстрахом и пороховымдымом. Савва,еще не до концаоправившийсяот физическогои душевногонездоровья,попал из огняда в полымя.

Родителиумерли ещечетыре годаназад, отчийдом сгорел вгорниле революциитак же, как сгорелов огне прошлоеСаввы. Жизньнужно былоначинать снового листа.Не жить, а выживать,бороться закаждый прожитыйдень, кулакамидоказыватьсвое правоназыватьсячеловеком. Еслибы не драгоценностиАдели, Савванепременнопропал бы ещев первые месяцыпосле возвращения.Рубиновыйбраслет ушелна то, чтобывыправить новыедокументы иновую биографию.Отныне он СавелийСтрельников,бывший красноармеец,грудью защищавшийродину от вражескихинтервентов,контуженыйи чудом выживший.Отныне Парижостанется впамяти лишьсладким сном.Савва готовсмириться иизмениться.Он привыкнетк новому мируи новому себе.Но как отказатьсяот мечты, отдела всей своейжизни?!