Хранитель Виртуальности - Владимир Гусев

Тема сегодняшней дискуссии оказалась любопытной: «Почему во Вселенной нет Сверхцивилизаций?» Основной доклад я пропустил — у меня нет времени заниматься подобными глупостями — и застал только окончание прений.

На трибуне справа стоит молодой человек — видимо, докладчик. На трибуне слева горбится его оппонент, седовласый старичок. Старички в вирте — явление очень редкое, старух здесь нет вообще. Не исключено, что по жизни, наоборот, старичок — парень лет восемнадцати, молодой докладчик — глубокий старик. Но для того, чтобы выявить подмену, мне нужно видеть, как человек движется, и слышать его. Скаф довольно адекватно воспроизводит походку, и по ней возраст человека можно определить гораздо вернее, чем по лживому виртелу. Впрочем, создатели скафов не стоят на месте, и уже появились программы, маскирующие старческие движения и тем более немолодой голос.

— Суть вашего выступления можно свести к одному: Сверхцивилизаций не существует потому, что, достигнув определенного уровня развития, цивилизации перестают действовать в реальной вселенной, начинают вместо этого создавать вселенную виртуальную и в конце концов замыкаются в ней. Так?

— Или переходят к абсолютным технологиям, обеспечивающим полное слияние производственных процессов с природными, и неотличимость одних от других для стороннего наблюдателя.

— Последнее из области фантастики. Вернемся к реальности, то есть к Виртуальности. Никто и ничто не в силах остановить человечество, рвущееся в космос. У нас уже есть долговременная международная база на Луне и временная на Марсе. Ассигнования на космические исследования в развитых странах остаются на стабильно высоком уровне вот уже третье десятилетие. Человечество станет Сверхцивилизацией если не в обозримом будущем, то до конца текущего тысячелетия. А Виртуальность… Это средство, а не цель. Средство скрасить существование будущим многочисленным колонистам, позволить им забыть о том, что они оторваны от матери-земли.

— На Марсе вахтовым методом обычно работают четыре космонавта. Вы знаете имена текущей четверки? — . спрашивает молодой человек.

— Нет. Но это ни о чем не говорит!

— Кто-нибудь из присутствующих знает имя хоть одного из «марсиан»? обращается докладчик к залу.

— Кажется, Армстронг, — раздается несмелый голос.

— Нет среди них Армстронга. А когда произойдет смена вахты — знает кто-нибудь?

На этот раз никто не осмеливается сделать предположение.

— Вот видите, — переводит молодой докладчик взгляд на своего старого оппонента. — А ведь на Марсе уже три месяца никого нет, и неизвестно, когда начнется следующая вахта. Причина проста: никто из опытных космонавтов не хочет лететь на Марс, и даже тройной оклад их не соблазняет. А неопытных, то есть молодых, космонавтов в отряде просто нет. Кроме того, львиная часть стабильно высокого финансирования, выделяемого якобы на космические исследования, тратится на обновление и расширение парка спутников, обслуживающих вирт. Человечество потеряло интерес даже к Солнечной системе, не говоря уже о дальнем космосе. И кстати, в отличие от космических расходы на расширение вирта стабильно растут на десять-двенадцать процентов в год. Не остаются на стабильно высоком уровне, а стабильно растут. — повторяет докладчик.

На всякий случай я останавливаю запись и заношу личину докладчика в свою базу данных.

Ты смотри, какой умненький мальчик! Зрит в корень. И факты, несмотря на всю трескотню вокруг космических успехов человечества, интерпретирует верно. Он хорошо понимает, что происходит, но пока не догадывается, почему происходит именно это, а не иное. Но даже если на десятках форумов будет найден правильный ответ на этот вопрос, человечество уже никогда не станет Сверхцивилизацией. Поздно, умненькие мальчики, слишком поздно вы спохватились. Прогресс нельзя повернуть вспять…

Ладно, с этим все ясно. Мне осталось переброситься парой слов с осведомителем — и можно уходить. Осведомитель, правда, председательствует на диспуте. Но ради общения со мной, я уверен, он оставит своих гостей на пару минут. Слишком многим он мне обязан.

Я уже собираюсь подозвать Карла Поликарповича, но именно в этот момент меня кто-то вызывает через терком. Я переключаюсь на режим «внутренний диалог» и слышу механический голос сторожка: «Интересующая вас персона появилась в баре „Икар“. Повторяю: интересующая вас персона…»

Отключившись, я резко меняю планы. С Карлом Поликарповичем можно поговорить и позже, Заратустра важнее. Покинув форум, я отыскиваю кабинку телепорта, называю известный лишь избранным адрес.

Двух вещей хочет настоящий мужчина: опасности и игры. Поэтому хочет он женщины как самой опасной игрушки.

Ф. Ницше. Так говорил Заратустра

…Если бы однажды отец не подарил ему самый мощный, самый быстрый, самый лучший имитатор реальности. На этом имитаторе была установлена самая интересная, самая лучшая игра. Называлась она «Эволюция» и моделировала в мельчайших деталях биосферу выдуманной планеты Терра… И был вечер, и было утро. И мальчик начал играть…

Д. Аймон. Подлинная история Виртуальности

В баре «Икар» на этот раз многолюдно. Все столики заняты, над башней кружат летуны. Быстро оглядев зал, я не нахожу ни одного посетителя в белой тройке.

Спокойно. Может быть, Заратустра сменил прикид, виртуальный костюм? Это не возбраняется Хартией. Главное — чтобы личина оставалось неизменной и уникальной. Множество виртуальных ателье зарабатывают себе на жизнь, одевая виртлян в самые разнообразные наряды — от изысканных до сногсшибательных.

Но и поиск по личинам ничего не дает. Зато я обнаруживаю Клеопатру. Вначале личину, а через мгновение и ее саму. От ее столика с кислым выражением личины отходит молодой человек, один из летунов, как коршун, кружит над ее головой, а она смотрит на меня и улыбается.

Узнала? Ну конечно! Я ведь забыл сменить личину, да и некогда было этим заниматься.

Придется подойти.

«Синхронизация!» — беззвучно командую я, не сводя взгляда со столика, за которым сидит Клео.

Дождавшись, пока изображение бара перестанет плыть перед глазами, я подхожу к девушке.

— Очень рада вас видеть, — протягивает мне руку Клео. Я, почти коснувшись руки Клеопатры своей, приподнимаю ее и почти касаюсь пальцев губами. Опытные виртляне все делают на этой грани — почти. Все, кроме занятий сексом. Но это особая статья, и программное обеспечение при этом используется совершенно другое.

Галантно поцеловав руку, я спрашиваю о главном, ради чего сюда пришел:

— Вы не видели здесь наглого молодого человека, любящего клонироваться?

— Видела. Он минуту назад ушел. Точнее, улетучился в стратосферу. А я думала, вы меня ищете…

Однако… Так парни знакомятся с девицами, а не наоборот. Проигнорировать? Нет. Она очень красива, даже по меркам вирта. Ни одно виртело, даже сработанное в мастерской лучшего кутюрье, не сделает из дурнушки красавицу. Красота — она ведь во всем: в мимике, жестах, улыбке. Я провел сотни часов, изучая человеческие лица и вырабатывая в себе чувство красоты. И теперь, слава Первому, безошибочно отличаю красавиц от дурнушек даже в вирте. Не воспользоваться интересом ко мне этой по-настоящему красивой девушки было бы просто глупо. Но вначале придется ее огорчить.