Тайна китайской джонки - Франклин У. Диксон

Наконец они подошли к основанию скалы. В прохладном сыром воздухе от их тел шел пар. Вдруг Фрэнк замер и насторожился.

— Мне послышался какой-то голос…

Ребята двинулись вперед на цыпочках, и вскоре извилистая галерея привела их снова в большой зал. В середине его раскинулось огромное озеро, затянутое толстым слоем зеленых водорослей и слизи. Легкое движение воды говорило о подземном источнике.

— Смотри! — Фрэнк показывал рукой на другую сторону озера.

Джо и Чет направили туда фонарики. Лучи высветили пишущую машинку с надписью «Зевс». Несомненно, ту самую, что была украдена! И рядом с ней низкий столик, на котором лежали стопки то ли облигаций, то ли других ценных бумаг, придавленные квадратной бамбуковой шкатулкой с китайскими иероглифами…

— Нашли! — шепотом воскликнул Джо.— Убежище воров и контрабанд…

Не договорив, он вскрикнул: какой-то твердый предмет обрушился ему на голову. Прежде чем Фрэнк и Чет успели оглянуться, их тоже сильно ударили сзади. Все трое потеряли сознание.

Когда ребята очнулись, им показалось, будто они видят кошмарный сон. Они полусидели, опираясь на стену пещеры, освещенной карбидными лампами. В запястья и щиколотки врезались веревки. Часы Фрэнка показывали, что с того времени, как они покинули пристань, прошло три часа.

Фрэнк первым окончательно пришел в себя. Вскоре и Джо с Четом с трудом раскрыли глаза и увидели людей, смотревших на них с откровенной издевкой. Это были доктор Монтроуз, Чин Гок и двое здоровенных мужчин в бумажных штанах, какие во время работы носят матросы.

— Это они выдавали себя за береговую охрану,— мрачно произнес Фрэнк.

— Точно,— ответил один из них.— Но тебе не дожить до того, чтобы рассказать, где мы находимся.— И он презрительно засмеялся.

Фрэнк глубоко вздохнул.

— В таком случае вы ничем не рискуете, если сначала раскроете нам свои тайны,— проговорил он, рассчитывая выиграть время.— Доктор Монтроуз, мы ведь знаем, что ваша настоящая фамилия Баларат, а кличка — Хамелеон. Вы обвиняетесь в нескольких преступлениях, в том числе в использовании фальшивого диплома. Но какое отношение вы имеете к Чин Гоку?

— Я сам отвечу, — заговорил китаец, хрипло смеясь.— Мы с Баларатом познакомились недавно, но уже успели подружиться. Он помог мне выбраться из тюрьмы. А за нашу первую встречу надо благодарить братцев Харди. Она произошла в вашем доме.

— В нашем доме?! — ахнули Фрэнк и Джо. У Чин Гока развязался язык.

— Правда, это была чистая случайность,— признался он.— Однажды утром я влез к вам в дом поискать записи, которые вы могли сделать о «Хай Хао». Кстати, это я послал вам предупреждение по радио. Это было между первым и вторым визитами доктора в тот день. Когда он пришел во второй раз, я последовал за ним наверх и увидел, как он открывает сейф вашего отца.— Китаец улыбнулся.— Я мог бы шантажировать его, но Монтроуз заметил у меня в манжетах необычные запонки и сказал, что они из контрабандной партии янтаря. В качестве платы за молчание я отдал ему их. Потом мы решили объединить наши силы, чтобы перехитрить семью Харди.

— Ведь это вы,— спросил Джо,— украли в Гонконге шесть джонок и спрятали на них контрабанду, в которой был и голубой янтарь? А потом отправили джонки в разные порты, забрали добычу и продали ее?

— Верно,— согласился Чин Гок.— Я продал с помощью доктора Монтроуза все, за исключением голубоватого янтаря, он лежит сейчас в этой бамбуковой шкатулке.— На лице контрабандиста играла довольная улыбка.— Продажей пяти джонок занялись мои друзья, а я приехал в Нью-Йорк, потому что меня особенно интересовала джонка, которую я перекрасил и, поставив новое носовое украшение в виде головы мандарина, назвал «Хай Хао».

Чин Гок рассказывал все это с откровенной гордостью. Сделав паузу, он продолжал:

— Я велел моим людям повредить мотор джонки, потом напасть на вас в Чайнатауне. После этого они пробили в днище дыру, чтоб заставить вас отказаться от «Хай Хао».

— Они же оглушили сторожа на пристани и устроили на джонке обыск,— продолжил Джо. Чин Гок кивнул.

— Однажды вечером, возле прибрежного шоссе, они чуть не отняли у вас «Хай Хао». И еще послали записку с угрозами.

Фрэнк пристально посмотрел на Чин Гока.

— И это вы убегали, сутулясь, как Клэмс Даггет, когда вышли из дома Монтроуза?

— Правильно.

— А вы,— обратился Фрэнк к доктору Монтроузу,— одну запонку потеряли, встречаясь с Чин Гоком в пещере, а вторую уронили в своем подвале.

— Верно. Она, должно быть, выпала из кармана рубашки, когда я нагнулся над ящиком для инструментов. Кстати, я забирался в ваш дом дважды.

— А вы когда-нибудь стреляли в «Хай Хао»?— спросил Джо.

— Однажды сделал пробный выстрел,— сказал один из подручных Чин Гока.

— Но мы еще не закончили свои дела,— перебил его Чин Гок.— Я, например, не нашел пока на «Хай Хао» сообщение, указывающее, где спрятано сокровище. Но обязательно найду! Вам уже не удастся мне помешать.

— Это почему же? Что вы собираетесь с нами сделать? — испугался Чет.

— Пусть вам скажут об этом Батлер и Берне,— ухмыльнулся доктор Монтроуз.

Тот, которого звали Батлер, разразился хриплым смехом.

— Видите озеро? Туда вам и дорога. Бросим всех троих со связанными руками и ногами в бездонную дыру!

Не ведая о мрачных событиях, разыгрывающихся под землей, две группы пассажиров с «Хай Хао» безмятежно наслаждались отдыхом. Чтобы убить время, Биф, Тони и Джим решили снова обыскать джонку в поисках сокровища. Искупавшись и позагорав, Айола и Келли подошли к пристани.

— Нашли что-нибудь? — поинтересовалась Айола.

— Нет пока,— ответил Биф.

— Давайте искать все вместе,— предложила Келли.— Удивим Фрэнка и Джо.

Пятеро друзей начали поиски. Тони забрался на самый нос. Одна нога его свешивалась за борт. Нахмурив брови, он задумчиво оглядывал корпус «Хай Хао». Не спрятано ли сообщение о сокровищах с наружной стороны корпуса? Без особой надежды он надавил на стеклянный глаз носового украшения. Глаз подался внутрь…

Тони издал клич, который заставил всех броситься к нему.

На внутренней стороне фальшборта[10]открылась потайная панель!

— Я что-то обнаружил! — Волнуясь, он сунул руку в небольшое углубление и вытащил оттуда бамбуковую палочку.

Обступившие Тони друзья, затаив дыхание, следили за его движениями. Заглянув внутрь, он вынул из бамбука свиток пергамента. Это была выгоревшая, пожелтевшая карта с иероглифами на кантонском диалекте.