Всадник - Юрий Валерьевич Литвин

Джереми грозил мне пальцем, даже двумя, они напоминали рога, а может это у меня просто двоилось в глазах.

– Это доказывает, доказывает… Дьявол… Забыл! Я правда забыл, ччто этто доказывает! – он дико захохотал, а я с неожиданно нахлынувшей тоской подумал о том, что все равно я поеду к Присцилле и женюсь на ней, как бы то ни было, просто из вредности, и даже если нас с Виконтом выпрут из страны или потащат на дыбу, я сбегу, спасу этого идиота и женюсь на принцессе, в смысле на Присцилле, а батюшка пусть кусает локти. Да, так я и сделаю. Потому что в этом, быть может, заключается смысл моей никчемной жизни.

Я грохнул по столу кулаком, Джереми с интересом на меня воззрился.

– Вина корролю!!! Что глаза пучишь скотина! Пить желаю!

Леко попытался встать, но не смог.

– Слушаюсь, ваше величество, – он пошарил по столу и протянул мне недопитую кружку, кажется свою…

– Вино для короля!

– Паяц…– прошипел я, но выпил.

– Рад служить, вашему… Трактирщик!

Из тумана выплыло до боли знакомое лицо.

– Ты кто?– спросил я, целясь в него кружкой.

Из синевы и смрада донесся диавольский глас:

– Люцифер!

– А-а-а!!! – я метнул кубок в эту раззявленную харю.

– А-а-а! – отозвался голос трактирщика, и все полетело в тартарары.

Больше в этот вечер я ничего не помню…

Наутро мы уезжали, трактирщик с недобрым заплывшим лицом прикладывал к синяку медный грош, хотя мы ему давали и серебро. Вот ведь тоже жадная скотина, правда и мы не подарки, но настолько ценить красоту своей физиономии! Это что-то! Я, например, всегда считал, что шрамы только украшают мужчин.

Я высказал эти нехитрые предположения этому пьянице Джереми, но тот только

хмуро поинтересовался:

– Куда?

А я ответил:

– В Англию…

– Да будет так! – величественно провозгласил господин Леко,– и ехидно добавил. – К ангелам в зубы…

И мы тронулись в путь.

х х х

Чтоб как птица полететь,

Куражик надо заиметь…

/А. Маношин полн. собр. соч. в 1 томе/

Издательство пьяных маньяков

Теперь у меня снова были деньги. Много. Даже не знаю сколько, но они у меня были. Такая вот загогулина. В жилище несостоявшегося палача их было достаточно, как и всяких других полезных вещей. Чего он таким неловким-то оказался? Хотя хрен их маньяков поймет, может у него это просто первая проба пера была, мало ли жил себе человек жил не бедно заметьте отнюдь, с жиру себе потихоньку бесился, смысл жизни терял от монотонности будней и тут «бац!» – озарение! А давай я пыточный подвальчик оборудую, а давай барабан приобрету, а давай сатанизмом увлекусь! Ну, или в другой последовательности. Я ж говорю хер их разберешь, идиотов… Господи, и чего ж им надо-то удодам? Дом есть, машина есть, телка вон какая-то тоже вроде есть, а может и две, деньги вот пачками валяются в нижнем белье, ан нет надо еще трусы кружевные!

Я с ненавистью отшвырнул обнаруженные мною полупрозрачные трусики и стал искать себе одежду поприличней, я уже точно решил компенсировать себе моральный ущерб по полной программе, и в конце своих поисков, подобрал себе гардеробчик. Размеры у нас с вудуистом были не совсем идентичные, но сопоставимые, так что я за долгое время, наконец-то облачился в чистое. Поел, даже попил. Прихватил с собой бутылку какого-то виски, сунул в карман коротковатого плаща, рассовал по карманам деньги и почувствовал себя почти удовлетворенным. Мобильный телефон! Тоже пригодится!

Уже почти на выходе увидел широкополую шляпу, примерил, как на меня шита! Не хрен ему в шляпе ходить, скотине! Глянул по ходу в зеркало, шляп-то мне пока в жизни носить не приходилось.

Отражение мое закатило глаза в потолок и сделало вид, что застрелилось, отпадно!

Вышел на улицу, во дворе стояла знакомая машина. Эх, прокачусь! Фиг! Закрыта, а возвращаться в дом за ключами не хотелось, да и примета плохая перед дальней дорогой… Пошел пешком – не привыкать.

Ну-ка что тут у нас? А то ночью как-то не разглядел. Каир не Каир? А? Не Каир… Похоже на дачный поселок. Оглянулся на дом, ага улица Ноябрьская, что за хрень? Дом 54. Ладно, значит пригород, значит, какие-нибудь автобусы тут должны ходить. Ага, так и есть остановка. Прекрасно! Успел вытащить мобилу и набрал 02:

– Уважаемый товарищ дежурный, имею для органов конкретное сообщение! – голос мой звучал бодро и радостно, я чувствовал себя немного Павликом Морозовым, а немного булгаковским соседом-пенсионером, заложившим достопочтимого председателя жилтоварищества. Но совесть моя при этом принципиально молчала,– В доме номер54 по улице Ноябрьской обитает некий маньяк сатанинской направленности. Пьет, курит, водит девиц легкого поведения, нарушает нормы общественной морали и нравственности. Примите срочные немедленные меры, а то очень мы беспокоимся за судьбу нашего участкового… Кто звонит? – я секундочку подумал, потом произнес с придыханием:

– Морозовы мы, противный,– хотел было еще добавить, что «доллары они прячут в вентиляции», но передумал, зашвырнул подальше истошно пищащую мобилу и прыгнул в автобус, судьба вудуиста и его обкуренной напарницы меня больше не волновала…

х х х

…На водонапорной башне неопознанного поселка сидели двое. По птичьи поджав ноги, они внимательно смотрели на человека в широкополой шляпе, который зачем-то сначала выбросил свой мобильный телефон в кусты, до смерти напугав притаившуюся там дворнягу, а затем впрыгнувшего в старенький автобус. Двое молчали и только смотрели, как автобус медленно покатил по грязной покрытой лужами дороге. Блики солнца стреляли вверх от поверхности воды, но ,смотрящие вниз, глаза не отводили, они оставались совершенно неподвижны и напоминали каменные изваяния Сциллы и Харибды.

Потом один из них в черном капюшоне произнес негромко, не поворачивая головы к соседу по башне:

– Уехал…

Второй в сером быстро кивнул, словно воробей клюнул:

– Я же говорил…

– Странные все-таки создания. Телефон выбросил, зачем?

– А деньги взял…

– Да, Арфедокс, деньги он взял…

– И шляпу тоже взял…

– Вот это действительно, непонятно,– произнес черный капюшон.

Возможно это был смех, если ангелы умели смеяться… Серый, наконец, повернул голову в сторону собеседника, ну точь в точь птичка на проводе, и издал непонятный звук, похожий на звук камертона.

х х х

Спящая красавица. Антракт.

Тихо потрескивали дрова в очаге, девчонки зачаровано слушали Верин болезненный бред. Слушали его также кошки, служанки и…

собаки на лежанках

и дети на руках …

Извините, навеяло. Больше всех спать хотелось самой рассказчице. Старая Роза тоже зевала во весь рот, и Вера уже было