Эммануэль. Римские каникулы - Эммануэль Арсан

– Молнии небесные, – кричит князь, – но он же сделал это масло своим членом!

В рядах зрителей поднимается недоверчивый и восхищенный ропот. Карлик направляется к амфитеатру, демонстрируя свой инструмент, которым он сбивал масло и который он теперь достал из своих старых штанов.

Он поднимает свой огромный корявый член, а потом опускает его в чан и начинает двигать им в дрожащей масляной массе. По телу Эммануэль пробегает дрожь. «Этот – никогда!» – шепчет она Сильване.

Возбужденный крик наполняет помещение. Джанджакомо, находящийся в задней части конюшни, стиснутый между другим господином и каким-то пастухом, вдруг хочет подойти к чудовищу. Но кто-то быстро хватает его и заставляет остаться на скамейке.

– Сиди спокойно!

Карлик направляется к группе молодых людей, и те невольно отступают. Но барьер поилок не оставляет им свободного места.

Ягур, качая головой, посылает собравшимся ужасающие улыбки, его оскал чудовищен, а глаза его налиты металлом.

– Повернись, – говорит он первому, и тот не может скрыть свой ужас. – Повернись, – повторяет он страшным голосом.

Совершенно по-рабски два подростка подчиняются приказу и хватают выбранного юношу. Третий протягивает руку и зажимает его голову между своих колен. Карлик погружает руку в свою смесь, достает ее, полную масла, и жестко покрывает им повернутое в его сторону отверстие. Затем он проникает в молодого человека.

Жертва кричит, как животное, пойманное в ловушку, отбивается, но боль перевешивает сопротивление. Карлик вынимает свой безобразный член, хватает другого мальчика, до этого державшего первого, и выкручивает ему предплечье: и вот ягодицы подростка уже перед лицом Ягура. Бедняга даже не пытается убежать. Карлик также смазывает его анус сливочным маслом, а потом вонзает в него свой член: парнишка отчаянно кричит. Карлик сразу же выходит обратно, поворачивается к зрителям и размахивает перед ними членом. Эммануэль бросает взгляд на князя. Тот больше не улыбается и сидит, прикусив губу.

– Сомневаетесь? – задает она вопрос низким голосом.

– Нет, раздражен. Я видел «Последнее танго в Париже»[16], но забыл об этой истории с маслом. И мой пенис не имеет ничего общего с его… Ни один из них не сможет сесть на лошадь как минимум неделю!

Карлик же продолжает свою гнусную работу. Его жертвами один за другим становятся остальные подростки, и все при этом стонут. Некоторые плачут, как дети. Ни одному из них никогда не доводилось быть изнасилованным, и даже больше, чем от боли, они страдают от унижения.

Карлик почти закончил свой обход. Уже десять молодых людей лежат на каменном полу, униженные и опозоренные. Предпоследний смело встает и сам разводит себе ягодицы обеими руками. Он делает это даже как-то гордо. Карлик останавливается, смотрит на него и отводит руку в масле…

– Убирайся!

Тогда он переключается на последнего, который, напротив, испытывает дикий ужас, бежит в объятия Марсии и, прижавшись к ней, кричит:

– Нет… Нет… Умоляю вас!

Корявая рука Ягура хватает его за воротник. Подросток дрожит всем телом, его лицо залито слезами.

– Ты бы сделал так моей хозяйке, чтобы понравиться своей, – говорит он пронзительным голосом, заставляя юношу смотреть себе прямо в глаза. – Теперь, если я тебя отпущу, ты начнешь хвастаться и отомстишь ей завтра. Но я тебя не отпущу. Я хочу, чтобы ты почувствовал то, что сам был готов сделать.

Повернув его, он покрывает его анус маслом и жестоко пронзает его. Мальчик кричит от начала пытки и до ее конца, и едва карлик вынимает из него свой член, как он падает на землю как подкошенный.

– А теперь твоя очередь, – говорит карлик Марсии.

Лицо княгини, как зеркало: высокомерие зажимает все мышцы, но глаза выдают отвращение.

– Твои глаза цвета дерьма! – провоцирует Ягур.

Он наклоняет голову к своему члену, хватает его двумя руками и направляет в ее сторону. Стержень одеревенелый, вибрирующий, готовый к новым подвигам. С той же ухмылкой на губах Ягур медленно движется вперед… Марсия отступает на шаг, кладет руку на грудь и вдруг выхватывает старинный кинжал, который был спрятан у нее под одеждой. Эммануэль думает, что это оружие, символ предательства, часто находило себе применение на протяжении веков, что оно все покрыто кровью.

Зрители в ужасе вскакивают. Князь застывает и кричит:

– Разоружить ее!

Но спокойным жестом Моана кладет свою руку на руку князя, а потом просит:

– Нет! Оставьте ее! Давай же, Ягур!

Карлик отпрыгивает назад. Обнажив десны в отвратительной ухмылке, он вдруг весь сжимается. Его голова почти касается ног. И на этот человекоподобный мяч бросается Марсия, угрожая оружием.

– Не подходи, монстр, или я кастрирую тебя!

Не говоря ни слова, карлик делает шаг вперед. Кинжал находится в опасной близости от фиолетовой головки его члена. Марсии достаточно сделать движение рукой, чтобы отхватить ее, но у нее уже нет на это времени. Рука Ягура расслабляется, а затем быстро, как гремучая змея, хватает ее за запястье. Пальцы Марсии разжимаются, выпуская оружие.

И тут же карлик затыкает ей рот рукой, почти закрывая все ее лицо. Другой рукой он срывает с нее одежду, раздвигает ей бедра, и его член касается ее вульвы. Он на миг остается неподвижным на этом пороге, а затем с яростью врывается в нее, овладевая ею страшными толчками.

Он неумолимо скачет на ней, пока кулаки женщины не оказываются на его бедрах, чтобы лучше следовать за его ритмом. Затем Ягур жадно ее целует. И они вместе кончают в водовороте тел, оставляя на земле широкие полосы спермы. Эммануэль в это время умирает от удовольствия, а зрители вокруг поднимают дикий шум.

Несмотря на усталость, Сильвана на обратном пути ведет машину на высокой скорости. Уже наступило утро, когда маленький «Фиат» прибывает ко дворцу. Эммануэль вырвали из сна весьма необычным образом. Перед входной решеткой, загромоздившей почти всю дорогу до такой степени, что автомобили должны были замедлить ход, она видит толпу зевак, несколько остановившихся машин, фотографов, мобильную видеогруппу и три синих «Альфа-Ромео», которые легко узнаваемы: это «пантеры» полиции.

– Что происходит?

Эммануэль встревожена.

– Покажите, что вы в отчаянии. Заплачьте, если это возможно. А потом убегите в свою комнату, вам следует избежать встречи с ними…

Сильвана отдает эти приказы с механической сухостью.

– А от чего я должна быть в отчаянии?

– Вы узнаете новости.

Сильвана делает умелый маневр, и ей удается припарковать «Фиат» перед решеткой. Она начинает нетерпеливо сигналить.