Кобель домашний средней паршивости - Дарья Калинина

Получалось и впрямь нехорошо. Если обвинить дружков Жеки и его самого в краже часов и наличных, то придется объяснять, что это были за деньги и почему они оказались фальшивыми. При таком раскладе сильней всех пострадать мог именно Лев. Ему за такое грубое нарушение служебных инструкций могли влепить выговор, а могли и в должности понизить. Понимая это, Лев и слышать не хотел о том, чтобы привлечь грабителей за кражу денег. Вот часы – это дело другое. Но часы принадлежали то ли Жеке, то ли Борису с Виталей, а они заявление не несли. И написать заявление за них участковый тоже не мог.

– Могу я задать Жеке пару вопросов?

– Задавай.

Жеку привели. Он молча набычившись смотрел на всех из-под густых бровей. Неприятный какой тип!

– Вспомнил что-нибудь про тех гадов, которые тебя в ящик сунули? Кто это был, вспомнил?

Жека помотал головой.

– Но ты хочешь, чтобы их нашли?

Жека кивнул, что хочет.

– Тогда скажи, ты каких животных любишь?

Вот тут Жека удивился. Глаза у него прямо выпучились.

– Никаких не люблю! – решительно заявил он. – Грязь одна от них. У жены кошка была, так я ее в мусоропровод спустил.

– В мусоропровод? Кошку?

– Ага! Нехай там мяучит! Задолбала!

– А как с собаками дела обстоят?

– На что они мне? – равнодушно отозвался Жека. – Говорю же, одна грязь от них. Как подумаю, так прямо тошно. Тьфу! Пакость какая! Мы хоть и в деревне жили, а собак никогда не держали.

– Значит, с животными вы никогда дела не имели? Не работали с ними? И бизнес с ними не организовывали?

– Это какой же на них бизнес можно сделать? Мыло из них варить?

– Хотя бы.

– Не-а! Никогда я этой пакостью рук не пачкал! Лучше покойников в морге одевать. Все люди, хоть и мертвые. А все, что с шавками связано, мне противно. Собака – грязное животное. Их и в храмы, как я слышал, не пускают. Небось не зря!

– Значит, с животными вы жестоки.

– Ничего не жесток! – запротестовал Жека. – Они ко мне не подойдут, я их тоже не трону. А если какая лезть начнет, сапогом пну, церемониться не стану.

– А ваша жена, у которой вы кошку в мусоропровод спустили, это та самая, с которой вы в соседях нынче состоите?

– Другой не имею. Один раз женат был. Хватит и того.

– А что так?

– Все бабы шалавы! – зло буркнул Жека. – Сначала в любви вам клянутся, а потом начинают… Им всем только одного от мужика и надо. Нет, вру! Две вещи. Этого самого и еще денег! Сучки они неблагодарные, вот они кто!

В общем, психологический портрет Жеки после этой его исповеди вырисовался во всей красе. Хотя некоторым дополнительным черточкам характера Жеки еще предстояло проявиться чуть позднее.

А пока что дорога наших сыщиков лежала домой к Жеке. Они и раньше подозревали родных Жеки в причастности к его похищению. А уж после рассказанной им самолично истории о расправе над кошкой жены подозрения перешли почти что в уверенность. Ведь всем известно, насколько сильно бывают хозяева домашних питомцев привязаны к своим собачкам и кошечкам.

– Надо эту кошку из мусоропровода подробно разъяснить.

С собой Надя взяла Мотю. Тот гордо выступал рядом с хозяйкой в новом, украшенном блестящими латунными накладками ошейнике. Поводка собаке и не требовалось. Мотя слушался команд, а уж команду «рядом» он и вовсе выполнял безупречно и вроде как с удовольствием.

А Саша заскочил домой и взял Барона. Пес был молодой, фактически еще щенок, он не любил оставаться один, его компанейская натура требовала постоянного общения с человеком. Но родители Саши сегодня уходили в театр. И пес мог заскучать. А заскучав, мог начать безобразничать. Такое уже случалось и не раз. И обои в комнате у Саши уже и так всюду, где до них добрались собачьи зубы, свисали клочьями, а кое-где были сожраны вообще до голой штукатурки. Еще будучи малышом и страдая сильной зубной чесоткой, Барон изрядно попортил интерьер в комнате хозяина. Но вдруг он вспомнит былое? А Саше вовсе не хотелось по возвращении домой в срочном порядке делать в квартире ремонт.

Как он и ожидал, Барон проявил бурный энтузиазм, обнаружив возле машины нового друга. На Надю он почти не обратил внимания, лишь слегка повилял ей хвостом, а вот Мотя произвел на Барона огромное впечатление. Такой замечательный и такой большой друг. Сначала Барон просто онемел от счастья, словно не веря своим глазам и чутью. А потом, бешено виляя хвостиком в знак самых лучших чувств, полез к Моте знакомиться. Обнюхал, обнял передними лапами, облаял, обпрыгал, обцеловал.

– Играть! Играть! – приглашал Барон. – Давай со мной! Скорей! Быстрей!

Мотя от такого темперамента молодого пса заскучал и попытался спрятаться под машиной. Напрасный труд. Барон влез и туда. Мотя выбрался и попытался огрызнуться на приставалу. Зря. Барон на такие мелочи обижаться не умел. Он скакал возле Моти, носился кругами, играл с Мотей в чехарду, ничуть не смущаясь малым участием самого Моти в этой игре.

– Назад! Нельзя! – надрывался Саша. – Успокойся! Фу!

Напрасный труд. Барон носился вокруг них, словно безумный. Мотя тосковал и порыкивал. Наконец собак загнали в машину. Мотю посадили впереди, подальше от неуемного Барона. И вся компания двинулась в путь.

– Хоть есть время отдышаться.

Саша тоже хотел прийти в себя перед разговором с родными Жеки. Молодой сыщик хотел сообщить домашним Жеки о его аресте в красочных подробностях, надеясь, что это поможет вычислить среди них злоумышленника, засунувшего Жеку в ящик.

– Почему ты думаешь, что против Жеки действовали его родные?

– Может, и не все разом. Может, кто-то один.

– Но почему именно среди них ты ищешь виноватого?

– Он их ненавидит. Они его. Но в то же время вынуждены жить бок о бок. Ты бы хотела видеть у себя в соседях бывшего мужа?

– Такого, как этот Жека? – содрогнулась Надя. – Нет, конечно!

– Да еще он нигде не работает. Значит, целыми днями торчит дома и изводит жену с соседом.

– И соперника?

– Новый муж, насколько я понял, человек трудолюбивый. Он целыми днями на службе. Но и ему может прийтись не по вкусу, что супруга дома не одна, а в компании с бывшим.

– Ситуация неприятная.

– Жуткая. И Жека никак не стремился сгладить углы. Ты бы видела, с какой ненавистью смотрели на него все трое. Я не удивлюсь, если они имели прямое отношение к тому, что с ним приключилось. Или даже если они втроем его в ящик и упаковали. Или наняли кого-то, кто это за них сделал.

– А зачем в ящик-то?

– Чтобы призадумался. Представляешь, очнулся от водки, вокруг темно, тихо, холодно. И ты в тесном ящике с крышкой, ни рукой, ни ногой шевельнуть не можешь. О чем в первую очередь подумаешь?