Как возрождалась сталь - Сергей Зверев

Стараясь, чтобы его не заметила Сташко и чтобы со стороны его поведение не показалось странным или подозрительным, Берзин стал перемещаться по верхнему мосту параллельно движению женщины внизу. Дважды Сташко пересекала почти абсолютно темные участки технического моста. Берзин каждый раз прикладывал к глазам небольшой, но мощный бинокль с режимом ночного видения. Он убедился, что каждый раз, попадая на темный участок, женщина быстро оглядывалась по сторонам. Ближе к западному краю острова Сташко остановилась и долго стояла у ограждения. Берзин сумел увидеть, что она посматривает на наручные часы. Как же ему хотелось в этот миг оказаться с поварихой рядом, хотя бы на расстоянии десятка метров. Что там происходит, что должно произойти? Нельзя ей показывать себя, нельзя ее задерживать, потому что предъявить ей нечего, а связи ее с террористами еще не выявлены.

Камера беззвучно снимала одинокую женскую фигуру в темноте. Берзину хотелось выключить ее, он опасался, что зарядки не хватит на долгую съемку, а Сташко могла так простоять и час, и два. Нет, не для этого она пришла сюда, чтобы торчать тут часами, убеждал он себя. И тут его ожидания были вознаграждены. Женщина сунула руку за пазуху и вытащила из-под куртки небольшой темный пакет с длинным шнуром. Она быстро присела, разматывая шнур, зацепила небольшой крючок за край моста и снова выпрямилась. Стало понятно, что пакет на этом шнуре сейчас покачивается внизу, над землей. Сташко повернулась и пошла назад, в сторону общежитий.

Если она смотрела на часы, значит, за пакетом придут не когда-то в ближайшем будущем, а в пределах оговоренного планом времени. И возьмут его снизу, с земли. Берзин, тихо ругаясь, проводил взглядом Сташко и полез по металлическим конструкциям вниз, с основного моста на технический. Если я грохнусь с такой высоты на металлический настил, думал он со злой иронией, то шуму будет на всю округу. И шпионов распугаю, и смеху будет, что инспектор по охране труда и технике безопасности ночью сорвался с конструкций моста. Скажут, что пьяный был. Эти мысли помогали не думать о высоте и не зацикливаться на боли в руках. Кажется, он ободрал их до крови.

Последний метр Берзин преодолевать не спешил. Он повисел немного на руках, прислушиваясь и приглядываясь, насколько это было возможно в темноте. Потом осторожно опустил ноги на настил моста. В темноте на него уставились две яркие точки – зрачки кота. Судя по тому, что кот сливался с темной массой демонтированной на днях трансформаторной будки, это был вездесущий Василий. Тебе-то что не спится, машинально подумал Берзин и тут же замер. Где-то рядом под ногами человека похрустывали камушки. Внизу под мостом кто-то неторопливо шел, периодически останавливаясь ненадолго. То ли искал что-то под ногами, то ли…

Берзин попытался сориентироваться, где Сташко повесила пакет. Метра на четыре дальше трансформаторной будки. Он пригнулся и, стараясь ступать мягко и неслышно, двинулся в нужном направлении. Он слышал тихие шаги внизу, как хрустели мелкие камни под ногой. Иногда Берзину казалось, что он не слышит, а чувствует человека. Идти на полусогнутых ногах было неудобно, потому что пистолет в кобуре под левым плечом все время тыкался набалдашником глушителя в бедро. Носить пистолет с собой он начал недавно, тем более по вечерам. Не исключено, что события в любой момент приобретут более динамичный характер. А еще он не исключал, что кто-то из врагов, действующих на мосту, мог догадаться о том, кто инспектор Берзин на самом деле. Но без глушителя стрелять в рабочей зоне – это поднимать шум и создавать панику. Этого Берзину совсем не хотелось.

Неожиданно он вдруг осознал, что не понимает, где находится человек, который только что шел под мостом. Человек остановился и явно прислушивался. Сколько до него? Метр, три, восемь? Легкое шуршание в паре метров у края моста обнадежило, но тут раздался короткий истошный кошачий «мяв», быстро перешедший в шипение. И тут же мужской голос матерно выругался. Быстрые шаги стали удаляться. Берзин неслышно подошел к краю моста, все так же пригибаясь, и посмотрел вниз. Там покачивался обрезанный на высоте человеческого роста шнур. Пустой. Пакета на его конце не было. В темноте по краю берега удалялась человеческая фигура в капюшоне.

Берзин быстро пролез через ограждение, повис на руках и спрыгнул вниз. Глянув наверх, он увидел блестящие глаза Василия. Кот смотрел на него с интересом.

– Ну, ты у меня дождешься! – пообещал Берзин Ваське. – Вот вернусь, и поговорим с тобой, зараза хвостатая. Лезешь всегда не вовремя и не в свои дела. Мышей бы ловил лучше.

Человек быстро удалялся, идя по самой кромке воды. Пытаясь нагнать его, Берзин срезал путь, но ему пришлось обходить остатки подготовительных работ и кучи щебня и обрезки металлоконструкций. Больше всего его беспокоило, что человек может сесть в лодку и исчезнуть в ночной темноте. А ведь его надо брать. Брать, несмотря на то, что нет свидетелей, что ничего нельзя будет изъять при понятых, а потом этот тип вполне может заявить, что ему пакет подбросили. Но и отпускать его нельзя, не забрав пакета, не убедившись, что в нем находится, не установив личность этого курьера. Порой даже этого бывает достаточно, чтобы размотать клубок.

Пригибаясь и обходя остатки строительства, Берзин вдруг увидел, что человек сбросил с головы капюшон и стал идти медленнее и часто крутил головой. А ведь он прислушивается. Злясь, что какими-то звуками он выдал себя, Берзин старался идти еще тише, но тут в темноте ему под ногу попалась полузасыпанная рыхлой землей пустая пластиковая бутылка. Хруст, казалось, слышен был на всем острове. Человек реагировал и действовал так быстро, что Берзин едва не поплатился головой за свою неосторожность.

В темноте рука незнакомца взметнулась и вытянулась в сторону, откуда раздался предательский хруст. Берзин не расслышал звука выстрела и лязга затвора из-за легкого шума волны на берегу. Стреляли из пистолета с глушителем, и Берзин понял это, когда пуля ударилась рядом с его головой в бетонную глыбу, осыпав мелким крошевом. Присев на корточки, Берзин вытянул пистолет из кобуры под плечом и осторожно взвел курок. Человек быстро удалялся, то и дело пятясь задом и вертя головой из стороны в сторону.

Делать было нечего и Берзин бросился вдогонку, уже не особенно заботясь об издаваемых им звуках. Камень хрустел под ногами, топот был хорошо слышен издалека, и незнакомец его сразу увидел. Тут же он вскинул руку, и Берзину пришлось присесть, метнувшись в сторону. Две пули просвистели в воздухе чуть в стороне. Берзин не стал стрелять, стремясь сократить расстояние. Недавнее чудо, когда он с расстояния около сорока метров попал в человека на несущемся по волнам катере, могло и не повториться. Сейчас ему важно было не просто попасть, а гарантированно и неопасно ранить беглеца. И в итоге все же задержать. Если он курьера убьет или тяжело ранит, то они не получат информации. Она сейчас важнее всего.

И снова бросок вперед, с хрустом камня под ногами, с топотом ног. К своему удовольствию, Берзин понял, что незнакомец занервничал. Он, почти не глядя, выпустил в сторону преследователя две пули и торопливо бежал вдоль берега. Расстояние сокращалось медленно, но неуклонно. Сейчас между Берзиным и беглецом было всего метров двадцать. Только не дать ему уйти, мысленно повторял оперативник, только нагнать его раньше, чем этот тип добежит до рыбацкого поселка. Еще не хватало, чтобы он взял заложников или чтобы его там ждали помощники, которые могли бы устроить большую стрельбу. А это жертвы, это ненужный шум. Те, кто этого человека послал, не должны узнать, что он попал в руки ФСБ. По крайней мере, должны узнать об этом или догадаться как можно позже.