Горький шоколад после любви - Мария Жукова-Гладкова

В основном «официантками» интересовались японцы и переводчик, Тихонов же с неким Борей, в возрасте где-то от пятидесяти до шестидесяти (точнее было определить невозможно: мужик оказался очень холеным), явно думали только о деле.

Во время танцев Тихонов с Борей о чем-то шептались, японцы же с переводчиком во все глаза наблюдали за представлением и бурно аплодировали.

Дополнительными услугами захотели воспользоваться японцы. Один выбрал Марго, второй – Ольгу. Она согласилась. «Фитнес-центр» предоставлял соответствующие условия и для этого. Комнаты для приема клиентов были, как и все здесь, обставлены с большим вкусом. Ольге досталась розовая: обои, обивка мебели, подсветка – все было в тон. К комнате прилегала огромная ванна, уже заполненная водой с поднимавшейся вверх пеной.

Искупавшись вместе с японцем, Ольга сделала ему легкий массаж, а потом легла рядом на огромной кровати. Японец попытался рассказать Ольге, что он очень доволен сегодняшней встречей, ему было интересно и приятно – и дело сделали. Ольга могла изъясниться на элементарном английском, познания японца в этом языке были скудными, но они друг друга понимали, в общем, неплохо. Вот, правда, акцент у него был… Но в постели у Ольги и с японцем все получалось прекрасно.

Веселко не ожидала, что получит настоящее удовольствие – а все прошло просто великолепно, плюс заплаченные японцем деньги тоже оказались неожиданно крупной суммой.

Из обрывочных речей заморского гостя Ольга поняла, что тот собирается открывать в Петербурге представительство своей фирмы. Российские партнеры принимали их по высшему классу. А теперь все улажено.

О смысле разговора с японцем Ольга задумалась только по пути домой. Насколько она знала из рассказов Аньки, Тихонов торгует мебелью и сантехникой. Но какая, к черту, может быть мебель из Японии? Тут одни транспортные расходы какую сумму составят? Да и производством мебели Япония никогда не славилась. Аудио– и видеотехникой Георгий вроде бы не промышляет. Хотя как знать? Может, занялся? Что же она так плохо старалась уловить суть разговора, пока напитки-закуски подносила? Или из Японии пойдет сантехника? Наверное…

«Плевать, – решила Ольга. – Пусть занимается чем хочет. Только бы Аньку больше не мучил».

Из разговоров девочек на следующий день она поняла, что «наши» собрались участвовать в каком-то спортивном шоу, и что в скором времени и другие бизнесмены и потенциальные участники к ним в центр пойдут косяком. Кто тело облагородить (а то болельщики могут и не проголосовать за сильно откормленного хряка), кто просто в бассейне поплавать и на массажном столе полежать после активного рекламирования себя, любимых.

Для Ани желание супруга участвовать в боях без правил стало новостью. Но навело кое на какие мысли…

* * *

При следующем появлении артиста в клубе он ненавязчиво подсказал владельцу и его заместителю, как лучше обустроить бои, в которых он будет участвовать, чтобы не привлекать к нему внимания.

– Отлично! – воскликнул хозяин. – Мы над этим еще сами поработаем.

– Может, девок в перьях выпустить? – предложил заместитель. – Ну, типа, как у французов. А-ля «Мулен Руж» или где они там в перьях пляшут? Куда мы в Париже ходили?

Пребывание хозяина в Париже и вообще за границей ассоциировалось с одной долгой пьянкой. Но идея разнообразить шоу ему понравилась. Что угодно – только бы сделать зрелищнее и заработать побольше бабок.

Виктория Семеновна приняла идею Славика на «ура», долго восторгалась, а потом решила лично выразить ему свое мнение. И мы отправились в пятницу днем в клуб вместе с осветителями, техниками и операторами (снимать будет не один Пашка), чтобы обговорить все детали и подготовить фронт работ на завтра.

Славик, по его признанию, был страшно рад лично познакомиться с Викторией Семеновной, о которой он много слышал. Она, по ее словам, слышала о Славике не меньше, а то и больше, правда, не стала уточнять, что именно, и не распространялась о том, что мне высказывала, пока Славик сидел в «Крестах». Наша главная заявила, что всегда готова оценить оригинальные идеи, тем более перспективные, с коммерческой точки зрения.

Виктория Семеновна со Славиком занялись обсуждением технических деталей, я шлялась по залу, наблюдая за приготовлениями, познакомилась с конферансье, вместе с которым нам завтра предстояло вести «Ринг». По нашему каналу, в расписании передач которого произошли изменения, уже два дня активно шла реклама. Билеты на завтрашнее шоу были все распроданы.

Я оказалась явно не во вкусе конферансье, как женщина (что меня откровенно порадовало), он, по всей вероятности, предпочитал пышные формы, а не мои кости. Поэтому говорили мы только по делу и быстро нашли общий язык. Мужик у меня не только не вызывал отвращения, несмотря на свинячьи глазки и пивной живот, но заинтересовал как собеседник. Интеллект и чувство юмора, по-моему, мужчине просто необходимы, конферансье же ими обладал с избытком.

– Сами ставки будете делать, Юля? – спросил он меня.

Я пожала плечами. Вообще-то, я не игрок.

Некоторые бизнесмены уже критиковали идею, правда, по другим каналам и в изданиях, не входящих в наш холдинг. Видимо, потому, что понимали: сами не потянут на ринге вообще. Не меньшее количество с готовностью заявило о своем участии, просто горело желанием показать себя. Кое-кто решил, что они определятся после первого турнира, который обязательно посетят, и закупили билеты на себя и своих помощников.

Конферансье считал, что завтра интересной борьбы не будет. Будет поливание друг друга грязью. Участники уже, по всей вероятности, вытащили из шкафов грязное белье и намерены его постирать на публике, потом друг другу морды в удовольствие побить. Конферансье не сомневался, что они вначале примутся речи толкать. А нам придется по несколько раз каждому напоминать про регламент, иначе не остановим их словесный поток.

– Вам нравится на себя смотреть в ящике? – спросил конферансье.

– Я никогда не смотрю на себя в ящике. Я страшно не нравлюсь себе в любой записи. И даже в любительской съемке. Я себя по-другому воспринимаю. А в записи кажусь себе… какой-то не такой. Не могу объяснить четко. И мне НЕ нравится, когда меня узнают на улице. Это мешает жить.

– Но вы же, как я подозреваю, по улицам пешком не ходите? – улыбнулся конферансье.

– Это и спасает. А так – приходится держать в запасе несколько париков.

– Тогда почему вы пошли на телевидение? – не понимал он.

– Так получилось. Так сложилась жизнь. Я же изначально работала только в газете. А потом хозяин нашего холдинга купил телеканал.

Я спросила, не могу ли я поговорить с девушками, участвующими в борьбе, турниры по которой время от времени проводятся в клубе.

– Лучше, если вы получите разрешение Вячеслава Николаевича.

– А не для съемки? Просто поговорить могу? Для себя. Я просто хочу понять, что заставляет женщину валяться в розовом желе.