Сердце огненного короля. - Анна Шейн

Но принц в ответ только поморщился, подбежал к Мирне и встал перед ней, ограждая ее от собеседника.

- Бросьте! - на счастье княгини, которая напряглась еще сильнее (обычно милый мальчик не вовремя решил проявить недружелюбность), Явик отнесся к поведению Джозефа с юмором, - я не такой уж и страшный. Вам совсем не нужно быть ее защитником!

Вдруг король вздрогнул, как когда внезапно замечаешь что-то боковым зрением, глаза его сузились и впервые он не скрыл свое раздражение.

- А, теперь вижу, - сказал он, все еще говоря с Джозефом, но смотря в ту сторону, откуда прибежал мальчик, - вы не защитник, вы шпион.

Проследовав за его взглядом, Мирна увидела, как медленно, выверяя каждый свой шаг, к ним приближается Грегор.

Он постарался придать себе невозмутимый равнодушный вид, но княгиня по его глазам поняла: в отличие от нее, он не боится повздорить с могущественным гостем. Более того, почудилось, что именно ради этого он сюда и пришел.

Боги... Но он же дипломат и должен понимать, как это глупо и опасно!

- А мы только о вас вспоминали, - выкрикнул Явик Грегору с напускным дружелюбием, - вы что читаете мысли? Ужасная, должно быть, способность. Люди постоянно думают о чем ни весть... Это бы объяснило вашу извечную хмурость.

Граф Фаулз чуть вздрогнул: ивтанец открыто напирал и не сдерживался в словах. Но в этом можно было увидеть и хорошее: значит, он переживает, значит, воспринимает Грегора серьезно.

И так и следовало. Граф Фаулз не собирался церемониться в вопросах, связанных с Мирной.

- Вы недостаточно долго меня знаете, чтобы говорить о чем-либо «извечном» в моем характере, - выговорил он с четкой расстановкой и так, будто секунду назад не парировал его выпад, приветственно протянул Явику ладонь.

Их рукопожатие нельзя было назвать дружеским, но княгиня была рада, что оно хотя бы состоялось.

Впрочем, чем дольше эти двое находились рядом друг с другом, тем сильнее становилось ее напряжение. Явик расправил плечи, выпрямился, глаза у него загорелись. Ей хорошо были знакомы и его поза, и выражение его лица. Дело заключалось даже не в ней, а в вызове, который, может, и не был открыто брошен, но северянин его почувствовал и с радостью и азартом принял.

Лицо Грегора же ничего не выражало. Хотя... Наверное, ивтанец прав, граф Фаулз действительно выглядел хмурым. Но это ни о чем княгине не говорило.

Она бралась предсказать, что мог бы сделать Явик, хотя видела его впервые. Она просто знала и ни раз наблюдала, как действуют такие, как он. Они становятся громкими, подвижными, острыми на язык, они провоцируют оппонента, выводят из себя, лишь бы накалить ситуацию, довести все до драки, попасть в новое захватывающее приключение.

Но как поступит Грегор? Мирна успела поделиться с ним самым сокровенным, успела узнать и историю его жизни, но его характер до сих пор не разгадала. Он то изображал из себя равнодушного циника, особенно перед посторонними людьми, то срывался на откровенные авантюры, как когда вышел на турнир на усталом коне или объявился ночью на пороге ее комнаты, не отдохнув с тяжелой дороги и даже не переодевшись.

- В этой вашей резкости что-то есть, я еще тогда, при нашем знакомстве, это заметил, - Явик продолжал непринужденно улыбаться, но его взгляд при этом впился в лицо Грегора сильнее, чем волк в шею загнанного оленя. Казалось, он сможет прочитать любую его мысль, уловить даже самую надежно скрытую эмоцию, за которую удастся уцепить, на которую можно будет надавить, - но вам совсем ни к чему быть со мной таким враждебным, - Мирну поразило, как при всем при этом Явик умудряется сохранять теплый тон, - я бы очень хотел с вами подружиться.

Княгиня помнила, как от пристального взора короля ей в определенный момент захотелось провалиться сквозь землю, и поразилась сейчас, как спокойно переносил его Грегор. Его лицо оставалось холодным и спокойным, взгляд прямым, уверенным, а голос твердым:

- Я польщен столь высокой оценкой, Ваше Величество. Но, боюсь, я не умею быть хорошим другом.

Явик легко ухмыльнулся и перешел в наступление.

- Да, - протянул он, отступая ближе к Мирне, беря ее за локоть и придвигая ближе к себе, - леди Мирна уже дала мне это ясно понять.

Княгиня вылупила на Явика глаза. Что он такое говорит?!

- Вы при нашем первом разговоре назвались ее другом, - ивтанец продолжал, не отрывая взгляда от собеседника, будто бы позабыв, что девушка, которую он выставляет в не пойми каком свете, стоит прямо возле него, - но сейчас леди Мирна сказала мне, что едва вас знает... - он качнул плечами, - я слышал о неразделенной любви, но с неразделенной дружбой, видят боги, встречаюсь впервые.

Грегор дал небольшую слабину. Он знал, что когда тебя испепеляют взглядом, когда бросают вызов в словесной дуэли - нельзя отводить взор, нужно смотреть на оппонента прямо и непоколебимо. Но сейчас не совладал с собой и быстро оглянулся на Мирну.

Она сказала ему это? Сказала, что они почти не знакомы?

Ее лицо было красным, смущенным, а в глазах горела ярость. Оттого ли, что ее оклеветали или потому, что сказали неудобную правду?

- Леди Мирна мой друг! И друг Грегора! - о Джозефе, стоявшем подле Мирны, казалось, все успели позабыть, но его полный искреннего возмущения возглас исправил ситуацию.

Но совсем не вовремя, ведь Явику нашлось за что зацепиться:

- А что насчет вас с Грегором, Ваше Высочество? Вы тоже друзья? - ивтанца не обвинить было ни в неподходящем тоне, ни во враждебности. К мальчику он обратился спокойно и мягко.

Впрочем, что-то взволновало Мирну, заставило ее навостриться и оградить собой принца от только входящего во вкус северянина.

- Конечно, мы друзья, - его непосредственность однажды должна была сыграть злую шутку... И, видимо, этот день настал, - он же мой брат!

- Джозеф! - княгиня не сдержалась и шикнула на него, но мальчик и не понял, что сделал не так.

Брови Явика удивленно дернулись вверх, он посмотрел снова на Грегора, но... Совсем другим взглядом.

Граф Фаулз уже не заметил в нем ни азарта, ни вызова. Это была растерянность. Уже осточертевшая ему растерянность, которую он видел в глазах каждого, кто узнал о его происхождении, но еще не определился, как отнестись к нему. Как к человеку второго сорта? Как к равному? Как к слуге или как к господину? Даже отец смотрел на него так. Всю его жизнь смотрел так, пока вдруг не поставил на нем крест и не решил, что сыночек никогда не изменится, никогда не станет «нормальным», и не стоит даже пытаться помочь ему.

Удалось забыть на время обиду и злость на весь мир, удалось всего себя посвятить спасению Мирны, но сейчас эти чувства вернулись.

- А я и не знал, что вы бастард, - выговорил Явик задумчиво.

Когда прозвучало это слово, Грегор ощутил себя последним слабаком. Ведь всего одного этого слова было достаточно, чтобы вывести его и равновесия.