39 ключей. Книга 11. Восстание Весперов - Джуд Уотсон

Неужели Беатрис не видит, что людям вокруг нее тоже может быть больно. Может быть так же плохо, как и ей. И Грейс готова все отдать, лишь бы вернуть их счастливую жизнь, оставшуюся в прошлом. Когда еще была жива мама. Отдать все, чтобы исчезла эта боль, которую не смог выносить отец, и потому оставил их одних. Отдать все на свете, кроме Фиске. Почему Беатрис не может полюбить этого ласкового озорника? Единственную радость в их жизни, ребенка, у которого нет ни матери, ни отца. Джеймс Кэхилл бросил их, даже не позаботившись придумать малышу имя и оставив его на попечение Беатрис. Фиске…[5]Этим именем она отомстила брату, обрекая его на унижения и насмешки со стороны сверстников.

Грейс взъерошила его пушистые светлые локоны и поцеловала в макушку. Этот маленький непоседа был всем, что осталось у нее в жизни, единственной ее отрадой и утешением.

В ответ на ласку карапуз пнул ее в живот пухлым младенческим коленом, и Грейс от боли чуть не выронила брата. Он настойчиво задергал ножками, просясь на землю, и девушка бережно опустила его. Конечно, он сразу затопал к своим крикетным воротцам и навстречу еще бог знает каким приключениям и несчастьям, которые поджидают малышей на каждом шагу.

Грейс виновато взглянула на сестру и побежала следом за братом на лужайку.

Она долго ворочалась, но так и не смогла заснуть. Бессонница преследовала ее с тех пор, как по другую сторону границы начали бомбить Францию. Но их миниатюрное средиземноморское княжество находилось в зоне нейтралитета, и в Монако не долетали ни бомбы, ни снаряды, а в последнее время притихла и присмиревшая под германской оккупацией Франция. Однако здоровый сон так и не вернулся к ней, и сердце ее замирало каждую ночь от мучительной тревоги.

Она вылезла из кровати и, поеживаясь в легкой ночной сорочке, встала у раскрытого окна. Прямо под ней всюду, куда хватало глаз, лежало темное бескрайнее море. Из соседней детской раздавалось сопение сладко спящего Фиске. Беатрис умудрялась придираться даже к его увеличенным аденоидам и ненавидела этот младенческий храп.

Но вот в тишине послышался еще один звук. Он шел из окна и с каждой секундой становился все громче и отчетливее. Звук доносился с моря и был похож на шум мотора. Но это невозможно… Прошли те довоенные времена, когда весь их залив был и днем и ночью усыпан белыми кавычками парусников и спортивных яхт. Теперь это удовольствие мог себе позволить разве что самоубийца. Средиземное море вокруг оккупированной Франции было слишком опасным, а фашистская Италия — всего в десяти милях от Монако.

Но, привыкнув к темноте, она разглядела на волнах маленькую тень — приблизительно в полумиле от берега и прямо напротив их дома. Яхта двигалась в темноте почти наугад, и была освещена маленьким тусклым огоньком на капитанском мостике.

«Как они не боятся плыть в темноте? Ведь тут не заметишь, как окажешься на оккупированной территории. Или это кто-то заблудился, ошибся дорогой?»

Но во время войны такая ошибка может стоить жизни…

И вдруг она удивленно вскрикнула. Огонек на капитанском мостике ярко вспыхнул и сразу погас. Но вот он вспыхнул снова, а потом еще и еще раз, и снова погас. Это же сигнал! Яхта передает сигнал азбукой Морзе! На расшифровку ушла секунда.

ДжК

Джеймс Кэхилл! Значит, это сообщение ее отцу!

Она схватила с бюро бумагу и карандаш и на одном дыхании перевела все точки и тире в буквы. Вот — у нее получилось! Они часто так играли с отцом. Ей было всего семь, когда он научил ее азбуке Морзе. Получается, она ничего не забыла. Разумеется, самой умной и прилежной девочкой в семье у них всегда была Беатрис. Учителя, приходившие на дом, хвалили ее и ставили ей в журнал исключительно пятерки. Подумаешь! Зато Грейс была самая смекалистая и сообразительная, а порой даже гениальная! Нет, она ничего о себе не воображала, но ведь с истиной не поспоришь…

ВС УЗНАЛИ ПРО БЫЧИЙ ГЛАЗ… ОТПРАВЛЯЙТЕСЬ В БЕЛЫЙ ДОМ АМ… НАЙДИТЕ ДжСП…

Пауза. Это все?

Но вот на яхте просигналили снова:

ФАКЕЛ БОЛЬШЕ ЧЕМ КАЖЕТСЯ…

Она впилась глазами в море, дожидаясь продолжения. Вот, снова замигал свет, и она приготовила карандаш. Но нет… всего лишь повторный сигнал.

Вот снова послышалось урчание мотора, и яхта продолжила курс.

«Вернитесь! — чуть не закричала она. — Что это значит? Я вас не понимаю…»

Вдруг замигали снова:

ВО ЧТО БЫ ТО НИ СТАЛО ХРАНИТЕ ПЕРСТЕНЬ

— Какой еще перстень? — вслух сказала она.

Но яхта скрылась в ночи.

Грейс терялась в сомнениях, все случившееся было для нее сплошной загадкой. Но одно было ясно наверняка: этот сигнал адресован ее отцу — Джеймсу Кэхиллу, и люди на борту думают, что это он получил его.

Разумеется, доживя до своих тринадцати лет, Грейс хорошо понимала, что их семья не самая простая, не самая обыкновенная. Что они не похожи на всех остальных людей, но об этом не говорят с первым встречным.

Родители всегда относились к ним, как к равным, поэтому каждый из них уже с детства хорошо знал многовековую историю рода Кэхиллов. Грейс уже многое было известно, в том числе и то, что ее выдающиеся предки своими руками вылепили судьбу человечества, и что среди них были знаменитые на весь мир имена — Шекспир, Моцарт, Авраам Линкольн и даже звезда бейсбола и «Ред Сокс» Бейб Рут. Ей не раз приходилось слышать, как родители перешептывались между собой, и в их разговорах часто мелькали слова «Люциан, Янус, Томас, Екатерина». Но самым таинственным и интригующим было слово «Мадригал». И одна и та же цифра — 39. Грейс знала, что это папин футбольный номер в его гарвардской команде. Но осознание некой родовой тайны было всегда.

Никто не рассказывал Грейс подробностей и деталей этой тайны, зато родители отдавались ей полностью, посвящая этому делу всю свою жизнь. Неужели отец оставил не только их, но и свой род, и свою тайну, какой бы она ни была? Значит, получается, что некий агент, положим номер один, вышел на связь с агентом номер два, то есть с ее отцом, а он просто-напросто сбежал и не сказал никому ни слова? И не исполнил еще одной, наверняка очень важной, роли в своей жизни?

Она опустила глаза на шифровку. В ней было не больше смысла, чем в младенческом лепете несмышленого Фиске. Что такое «ВС»? Чьи-то инициалы? Нет, потому что тогда было бы «ВС УЗНАЛ», а тут «ВС УЗНАЛИ». Получается, что «ВС» это несколько человек? Но кто тогда?

«БЫЧИЙ ГЛАЗ» — это центр мишени. С этим все ясно. Но на войне все может быть мишенью. «НАПРАВЛЯЙТЕСЬ В БЕЛЫЙ ДОМ». Да, но ведь это же не Капитолийский холм в Америке? Или?..

«АМ» — что это? Как английское «a.m.» до полудня? Или как чьи-то инициалы? Еще одни. А это «ДжСП». Это люди или вещи? Ну а «ФАКЕЛ» и «ПЕРСТЕНЬ»? Какие именно? Ничего не понять.

Грейс вышла из спальни. Надо спросить Беатрис. Все-таки она на два года старше, и родители с пеленок воспитывали в ней будущую главу клана, посвящая ее во все тайны семейных преданий. А Грейс включили в игру только когда во время учебных полетов, выяснилось, что у Беатрис досадная воздушная болезнь!