Стоящий на Вершине - Вадим Данилевский

Неуклюжий с виду транспортный модуль ловко подрулил к выходу из ангара, и начал приемисто разгоняться, разметав мощным выхлопом из дюз первые ряды, бросившихся к нему сервоботов.

Двигатели, взревев вышли на полный разгонный режим. На какое-то мгновение внутри установилась жуткая перегрузка, едва не вырубившая нас от которой потемнело в глазах. Но вскоре отпустило, хотя двигаться было все равно тяжело.

За единственным иллюминатором челнока хлестали струи пепла и липкий дождь. Челнок немилосердно трясло и болтало. С каждой сотней метров тряска усиливалась, а завывания бури, перешедшие в грохот, заглушали даже рев турбин. Мне казалось, что сейчас цепкие лапы атомной бури, обхватившие челнок, разорвут тонкий металл. От компенсаторов при такой болтанке было мало толку. Дагио с Ленсом навалившись спинами на прозрачный колпак из пластика, упирались ногами в стенку, удерживая на месте камеру медбокса, чтобы его не носило по отсеку. С его весом он вполне мог кого-нибудь зашибить.

Рокочущий шум ветра и барабанная дробь песка, поднятого с земли ядерным смерчем, внезапно стихли и в иллюминаторы влился свет солнца. В следующий миг внутри челнока установилась невесомость. Мы вырвались из лап атомной бури. Скосив глаза, я взглянул в самый низ иллюминатора и увидел огромную — километров пятьдесят диаметром — свинцово-желтую слоистую атмосферную воронку, вращающуюся под нами. В центре гигантского диска зияла ввалившаяся черная дыра, свесившая хобот гигантского смерча.

Транспортный модуль начал плавно вращаться. За иллюминатором медленно проплыла чернота необъятного космоса, пронзенная ледяными точками звезд. Дагио принялся вызывать по рации Брена.

— Я потеряла контроль над управлением шаттла, — прошептала Ланея, прижавшись ко мне. — Его автоматика просто вырубилась, не имея цели предписания. Теперь надо чтобы нас поскорее нашли…

Она была права. И еще как! Ограниченный ресурс регенераторов кислорода в наших скафандрах, по сути, не предназначенных для космического пространства, позволял нам продержаться внутри негерметичного модуля немногим более получаса. А дальше… не хотелось даже думать, что будет дальше. Но теперь мы уже ничего не могли сделать. Только ждать и надеяться, что место нашего выхода на орбиту не осталось незамеченным.

Время опять замедлило бег. Секунды казались минутами. Минуты — часами. Вот только на этот раз нейрофайлы, комлинки и возможности людей «Z» были ни причем. Взгляд то и дело скользил то таймеру обратного отсчета в левом углу стекла шлема. Вокруг тишина и полутьма, и кажется, что нет ничего и никого. Только дыхание друзей, замерших рядом со мной в тесном пространстве челнока.

Двадцать минут спустя мы почувствовали толчок и вращение прекратилось. Манипулятор шаттла, пилотируемого Бреном ухватил транспортный модуль за крепление двигателя, взяв нас на буксир.

Перед тем, как войти в доки «Крыльев Рассвета», транспортный модуль вновь поменял положение. В иллюминатор я увидел кристально-чистый зелено-голубой диск планеты. На нем червоточиной выделялось черное пятно, отороченное по краям оранжевым кольцом полыхающего пламени. Над ним колебался мутно-серый диск атмосферной бури. Выбрасываемый им высоко в атмосферу столб черного дыма длинной полосой перечеркивал нетронутые лесные массивы дотягиваясь до побережья голубого океана.

«Гуд бай, Церера! — отчего-то подумалось мне. — Прости нас за то, что мы оставили такой след на твоем девственно чистом лике. Поверь, мы не хотели этого!».

…Последние минуты перед прибытием на звездолет оказались самыми сложными. С каждой секундой наше дыхание становилось все тяжелее, а кислород из регенерационных патронов отдавал кисловатым привкусом железа и сероводорода. Едва модуль оказался в транспортном отсеке и тот наполнился воздухом мы буквально вывалились из него наружу, в мгновение ока избавились от шлемов и долго не могли отдышаться. Все едва на ногах держались. Единственный, кто выглядел молодцом, так это Дэор, перенесший весь полет в камере медбокса.

Не скажу, что встреча получилась торжественной — даже несмотря на то, что встречали нас как героев, а в наушниках не смолкал одобрительный гул поздравлений и хлопков в ладоши.

Ведь встречающие находились за толстым стеклом, отделяющим их от транспортного дока. А нам предстоял другой маршрут. Первым делом было необходимо пройти дезактивацию наших скафандров и снять броню. Лишь после радиоактивной обработки, обязательного душа и сдачи оружия, мы смогли присоединиться к остальным. Нас встречали Координатор, капитан Конти, вычислитель Эрсон — и еще много знакомых и незнакомых мне членов команды.

Координатор вышел вперед и протягивая мне руку, произнес:

— Поздравляю, ребята! У вас получилось, хотя полагаю, было непросто. А ты, Макс — без тебя нам ни за что не удалось бы справиться…

Бросив на встречающих выразительный взгляд, я, едва не отстранив протянутую руку, резко спросил у него:

— Что за нейрофайл вы мне загрузили? Говорите, академическая база? Да?! А вот я так не думаю!

— Это не только академическая база космознаний, — холодно произнес Координатор. — То, что мы загрузили тебе собрано на основе воспоминаний и знаний капитана Кернса. Это один из наших агентов, что работали на планете. После того, как он вернулся с Цереры, у него сняли нейрограмму его пребывания на базе.

— Вы загрузили мне чужую память, леший вас задери! — набросился на него я. — Вы вообще в своем уме?

— Полегче, сынок! — остановил меня Дагио. — Это не совсем так. В блок знаний о Церере вошли только тактические данные, относящиеся к топографии планеты и данные о подземном комплексе.

— Если ты видел что-то еще — это всего лишь артефакты от не полностью вычищенной базы данных, — пояснил Координатор.

— «Всего лишь!» — хмыкнул я, остывая. — В следующий раз предупреждайте, когда захотите сделать что-нибудь без моего ведома.

— Если уж на то пошло, эти видения спасли ваши шкуры, — не желая сдаваться ввернул Раффе. — Не так ли?

— Ладно, проехали, — я махнул рукой. — Мы нашли то, что искали.

На несколько мгновений воцарилась тишина. Затем все заговорили разом, перебивая друг друга. У каждого был не один десяток вопросов.

— Тише, тише, друзья! — пытался навести порядок Лиар Конти. — Ну так что, ребята, Учитель оставил данные? Это правда?

— Он оставил код, для того чтобы связаться с ним, — подтвердила Ланея. — Если нам удастся дешифровать нужные фрагменты выделив их из общего массива данных, мы получим дальнейшие инструкции.

— Значит, миссию на Церере можно считать успешной, — заключил капитан Конти.

— Можно, — согласился я и с сожалением оглядев свою одежду, провел руками по разорванной футболке. — Вот только моя одежда…

Даже несмотря на сверхнадежный десантный скафандр выглядела она неважно. Впрочем, неудивительно, если учесть сколько дней и ночей мы провели в лесу не снимая брони, как «жарились» от тепловых волн ядерной бомбежки и плазменных гранат, как вертелись в пронзающем сердце атомной бури челноке…