Узнай, кто я! - Карен Роуз Смит

Он притянул ее к себе, целуя нежно и проникновенно, распустил ее волосы и погрузил в них руку.

— У тебя такие мягкие и нежные волосы, как и ты сама, — прошептал он.

Вскоре они оказались на кровати. Такер расстегнул ее бюстгальтер, а Эмма сняла ремень с его брюк. Эмма дрожала от прикосновений его рук. Она понимала, что эту ночь не забудет никогда.

— О, Такер, мне так с тобой хорошо.

Вдруг она увидела, как переменилось его лицо. Оно стало напряженным, хотя глаза его все еще горели желанием.

— Я не хочу, чтобы ты питала какие-либо иллюзии, Эмма, — произнес Такер. — Я ничего не обещаю тебе. Наше свидание здесь не имеет отношения к мечтам, любви, прекрасным планам на будущее. Есть ты, я и удовольствие, которое мы можем доставить друг другу. Я думал, ты понимаешь это.

Она же думала совсем иначе. Значит, вот как он представляет свои отношения с ней.

— То есть ты хочешь сказать, — проговорила Эмма, — что собирался заняться со мной сексом, а любовь здесь слово неуместное? Да? Так ты хотел завершить сегодняшний вечер?

Он сел на кровати.

— Да, так. Подготовка, наряды, потом маленькая прелюдия в зале…

— Прелюдия? Такер, я думала, мы… — У нее перехватило дыхание. Но нет, он не узнает, что она сейчас чувствует и как больно он ранил ее. Она быстро надела лежавший рядом бюстгальтер. — Ты прав, Такер. Я действительно слишком наивна и легковерна — думала, что я дорога тебе и нынешняя ночь должна стать особенной.

— Эмма…

— Подожди меня внизу, в холле, хорошо?

— Да, конечно.

Такер быстро надел рубашку, брюки, повязал галстук. Эмме показалось, что не прошло и минуты.

— Хорошо хоть, что мы вовремя остановились и не успели совершить ошибку, о которой потом оба пожалели бы, — сказал он. Но ответа Эммы не последовало. — Я буду ждать тебя в холле.

После того как дверь за ним захлопнулась, Эмме захотелось закричать, или разбить что-нибудь, или взорваться. Глаза ее наполнились слезами. Она уже совершила ошибку, которую нельзя исправить. Она полюбила его, а он почти открыто заявил, что она ему не нужна.

Через пару минут она нашла в себе силы успокоиться, сделала глубокий вдох и выдох, умыла лицо и оделась. Она привыкла заботиться о себе сама и всегда брать ответственность на себя. Глупо думать, что что-то изменилось и она может положиться на кого-то еще, кроме себя. Сегодня ночью ей нужно будет обо всем хорошенько подумать. И к утру она составит новый план на будущее, где Такеру не будет места.

До дома они ехали молча, потому что говорить было не о чем.

Проснувшись утром, Эмма почувствовала, что что-то произошло. Ей было не по себе. Да, она вспомнила — вчерашняя ночь, Такер, номер в отеле.

На часах было семь. Может, она еще успеет поработать часок за компьютером, пока малыши не проснулись. Так ей хоть удастся отвлечься от мыслей о Такере и о том, что ей нужно принять какое-то решение. Она быстро оделась и спустилась вниз. Дверь в комнату Такера была закрыта.

Спустя полчаса, когда Эмма уже начала работать, она вдруг почувствовала, что Такер где-то рядом. Она оглянулась и увидела, что он действительно стоит в дверях, как ни странно, в форме, хотя сегодня было воскресенье.

— Ты собираешься на работу? — спросила она беспечно.

— Мне надо забрать кое-какие бумаги в кабинете, а потом я еду в тюрьму. У меня назначена встреча с твоим грабителем и его адвокатом.

— Зачем?

— Я выяснил кое-что интересное о нем. Он не совсем типичный вор. Вообще-то он семейный человек, которому просто не повезло. Он потерял работу и не знал, что делать дальше. Он не принял бы помощи и подаяний, но кормить семью и платить по счетам тоже как-то надо. Кражи стали для него способом продержаться на плаву. Он еще не был судим и никогда раньше проблем с полицией не имел. Поэтому я думаю, что следует оказать ему поддержку в полиции округа.

Такер — такой замечательный, добрый человек, подумала Эмма снова. Он умеет заботиться о других, но не позволяет позаботиться о себе.

— Ну тогда удачного дня. — Эмма откинулась на спинку стула и несколько секунд собиралась с духом, чтобы сообщить ему свое решение. — Такер, обратилась она к нему, — я тут подумала… Мне кажется, нам пора вернуться домой, в Седартон.

Такер напрягся.

— Ты считаешь, что так действительно будет лучше для вас или из-за того, что произошло вчера ночью?

— Из-за того, что произошло вчера ночью.

— Но причина, по которой ты здесь, все еще остается. Мы не нашли Джози, и дома ты окажешься совсем одна, тебе некому будет помочь. Не принимай пока что решений. Подумай обо всем хорошенько, а когда я вернусь, мы поговорим. Хорошо?

Вероятно, Такер прав. Она в самом деле сейчас не в состоянии принять верное решение.

Тут она услышала детский голосок. Сэмми уже проснулся. Значит, и Стеффи долго спать не будет. Эмма поднялась, но Такер в дверях не отодвинулся. Он даже не пошевелился и молча смотрел на нее, глаза в глаза.

— Мне нужно пойти к детям.

— Когда я вернусь, тебя уже не будет? — спросил он.

— Нет. Мы поговорим обо всем, когда ты вернешься.

Он молчал, но Эмме казалось, что Такер чего-то не договаривает. Или хочет что-то сделать — например, поцеловать ее. Но об этом не могло быть и речи, она ведь знала о его чувствах, точнее, о том, что чувств не было.

Наконец Такер отодвинулся и пропустил ее.

— Я буду дома после обеда. Отправь мне сообщение на пейджер, если я понадоблюсь, хорошо?

— Хорошо. До встречи, — бросила Эмма на ходу и поднялась наверх. Такер ушел, не попрощавшись, и Эмма чувствовала, что снова готова разрыдаться.

День тянулся медленно. Казалось, что даже Сэмми и Стеффи сегодня расшалились, как никогда. У Сэмми начинались резаться зубки, и Эмма, как могла, старалась успокоить его. Но она все время думала о Такере. Даже когда просто ходила по дому, она вспоминала, как собиралась украсить все здесь к Рождеству, как они будут ставить елку, которую выбрали. А сейчас нужно решить насчет переезда домой, обратно в Седартон… Но когда Эмма думала о возвращении, жизнь сразу тускнела для нее и казалась ей такой скучной и пустой по сравнению с теперешней жизнью.

Эмма уложила детей спать и заварила себе крепкого чаю. И тут раздался звонок в дверь. Наверное, Камилла привезла еще одежду для сортировки, подумала Эмма.

Она открыла дверь и… не могла сказать ни слова, едва удержавшись на ногах. Перед ней стояла Джози. Ее рыжие длинные волосы были теперь обрезаны по плечи, а большие зеленые глаза печальны. Когда Эмма наконец пришла в себя, она крепко обняла сестру.

— О господи! Неужели это ты? Как ты? Все в порядке? Я так волновалась!