По закону сломанных ногтей - Елена Лабрус

— Хм, строптивый, значит, попался. Ладно, постоишь до утра, станешь сговорчивей. — Она развернулась и пошла в сторону одного из домиков. — Лэм!

Из узкой двери наверху показался дородный детина и начал поспешно спускаться по лестнице, сотрясая весь бамбуковый курятник.

— Да, леди Тина! — склонился он в поклоне.

— На дыбу его.

— Хорошо, леди Тина! — пролепетал он и разогнулся только когда женщина ушла.

— Ага, сейчас, — сказал ему Макс, когда парень полез к нему с ошейником.

Понадобилось ещё двое крепких парней, чтобы Макса повязать и доставить туда, что они называли дыбой. Очень напоминало виселицу — треугольное как высоковольтная опора сооружение из связанного бамбука. На приличной от земли высоте его поставили на круглую палку и пристегнули к ошейнику цепь. Не устоишь, сорвёшься — повиснешь в петле. Спасибо, хоть руки связали перед собой. Макс ещё выкрикивал вниз оскорбления, когда услышал совсем рядом:

— Эй, парень, будешь глотку драть, изобьют и рот заткнут.

Макс очень удивился, когда в лохматом мужике с кровоподтёками на лице узнал своего недавнего соседа по бизнес-классу. Он стоял на противоположном конце той же палки.

— Вы же, кажется, доктор?

— Будем знакомы, Че.

— Я — Макс. А что значит Че?

— Просто Че, но можешь звать меня Слава. Вячеслав.

— Хорошо. Я не помню, как оказался на этом острове. Значит, самолёт всё же разбился?

— Где же тогда остальные люди? Обломки? Вещи?

Макс пожал плечами и поморщился — эти здоровые парни всё же намяли ему бока.

— Я думаю, мы попали в какой-то портал в параллельную реальность, который периодически выбрасывает сюда путешественников и разные вещи.

— Звучит как бред.

— Ты на себя посмотри. С ошейником на шее на высоте десяти метров стоишь со связанными руками. Это по-твоему на что похоже?

— Зато какой вид! — Макс обвёл взглядом окрестность.

Среди бледно-зелёного моря блестела лента реки. Но дальше лес становился темнее и выше, и далеко на горизонте растворялся в синем мареве неба.

Он не понимал, что происходит, но в голове крутилась фраза из известного мультфильма: «С ума сходят поодиночке, это гриппом все вместе болеют». Но у них что-то подозрительно смахивало на грипп.

— Я ещё девушку видел, которая в самолёте сознание потеряла.

— Арина? Здесь? — испуг на его лице удивил Макса.

— Да не волнуйся ты так. С ней похоже всё в порядке. Её в отличие от нас принарядили, и отправили сопровождать принца. Я видел её на площади, где меня продали как скотину. И принц за меня даже торговался.

Но Че, похоже, никак не мог переварить услышанное.

— Макс, мы должны выбраться отсюда, — наконец, сказал он.

— Не возражаю, Че. У нас есть план? — он переступил ногами, ступни уже ломило.

— Не думал, что когда-нибудь скажу это, но мне кажется оптимальным будет смириться. Проявить покорность и втереться в доверие. Я слышал, у них четыре года не было туземцев, они, наверно, и забыли, что это такое настоящие мужики. Они привыкли помыкать своими забитыми и деградировавшими недоносками. Сделаем вид, что нас они тоже сломали. В крайнем случае, всегда можно спрыгнуть с этой дыбы, — Че красноречиво посмотрел вниз.

— Не, мне нельзя умирать, — Макс приложил руки к груди, чтобы почувствовать кулон. — Чёрт!

— Что-то вспомнил?

— Потерял. Кулон. Наверно, цепь порвалась, когда дрался с этими лупнями. Обидно, даже при обыске его не отняли.

— Подарок? — догадался Че.

— Да. — тяжело вздохнул Макс.

— Эй вы там! — мальчишка-подросток кричал им снизу. — Не будь вы такими идиотами, давно спустились бы вниз.

Голос у него звонкий, но уже переходил местами в хрипотцу. «Лет четырнадцать. — определил для себя Макс. — У меня голос начал ломаться именно в этом возрасте.»

Они переглянулись с Че, но ни один из них и не думал последовать его совету.

— Я говорю, спускайтесь! Мне велено вас накормить, — он потряс чем-то вроде котелка. И не дожидаясь пока они спустятся, поставил котелок на землю и в простую алюминиевую тарелку стал наливать похлёбку.

Запах от еды поднялся мгновенно. В животе у Макса заурчало.

— А ведь нам не помешают ни силы, ни еда, — озвучил Че его мысли.

Макс осмотрел жерди вышки — они действительно располагались так часто, что можно было спуститься как по лестнице даже со связанными руками. Проблема могла возникнуть с цепью на ошейнике, но, оказалось, её хватило чтобы достать до земли. А потом пацан ослабил цепи ровно на столько, чтобы пленники смогли сесть на землю и привалиться к опоре спиной. Оба с наслаждением вытянули ноги.

Парнишка сел перед своим котелком по-турецки и с любопытством рассматривал чужеземцев, пока они стучали ложками по тарелкам. Макс тоже на него поглядывал. Карие глаза, тёмные волосы, смуглая кожа, набедренная повязка, худоба — Маугли, да и только. Босые грязные ноги, на одной, болезненно опухшей, замызганная повязка.

— Эх, перчику бы сюда, да лаврушечки, — уплетая вторую порцию картофельного супа, сказал Макс.

После горячей еды настроение пленников значительно улучшилось.

— Как смог, — неопределённо пожал плечами парнишка.

— Ты сам что ли варил?

— Нет, леди Тину попросил, — скривился он. — Вы у лесных фурий, а не на балу у Золушки. Здесь с парнями не церемонятся.

— Вижу ты начитанный пацан. Про Золушку знаешь, — подал голос Че. — А зовут тебя как?

— Кто как, — снова пожал он плечами. — Но чаще Баки. Я у них типа поварёнок.

— Надо же! — воскликнул Макс. — Так мы, значит, с тобой коллеги. Я тоже повар. Макс.

Он протянул парню руку. И тот с недоверием протянул свою, но пожал ладонь неожиданно крепко.

— Че, — представился второй пленник и ритуал повторился.

— Так все туземцы делают? — парень сморщился, потревожив свою больную ногу.

— Не знаю, у нас так принято, — ответил Че. — А что с ногой?

Парень неопределённо пожал плечами.

— Проколол. Наша знахарка лечит, но что-то не проходит.

— Я могу посмотреть. Я — врач, — сказал Че и, увидев недопонимание парня, стал перечислять: — Доктор? Эскулап? Медик? Чёрт с тобой, знахарь!

— А хороший знахарь? — покосился на него парень.

— Честно говоря, патологоанатом, — сказал Че для Макса, понимая, что парнишка его всё равно не поймёт, — но куда деваться-то. Показывай!

— Ого! — сказал Макс, когда парень размотал свои тряпки.