По закону сломанных ногтей - Елена Лабрус

А ещё ей хотелось попросить: «Отпустите меня домой, пожалуйста! Я ничего плохого не сделала. Я никому про вас не расскажу». Но она прекрасно понимала, что будь они хоть трижды королями, это не в их власти. Лара, словно прочитав её покаянные мысли, одарила её взглядом типа «Да тебя здесь никто и не держит!» и увлеклась салатом на своей тарелке, предоставив парням право голоса.

— Может быть, — первым начал говорить принц. Он смущённо откашлялся, посмотрел исподлобья на короля, и тот едва заметно кивнул. — Может быть ты и не та. Давай мы просто тебе его покажем, и ты сама решишь имеет ли оно отношение к тебе.

Он встал и, размашисто шагая, поспешил в дом.

— Знаешь, что в нашей стране самое дорогое? — спросил король, нарушив молчание, которое воцарилось за столом после ухода принца.

— Дерево, — ответила Арина не задумываясь.

Он крутил в руках прозрачный бокал, разглядывая рубиновые следы, которые оставляли на стенках остатки вина.

— Скорее, изделия из него. Обувь, украшения, они, безусловно дороги, но всё же имеют цену, а вот книги бесценны. И та, за которой пошёл Ричард, бесценнее всех. Первая книга. Книга тайн, мифов и пророчеств. В ней история нашей страны, её прошлое, настоящее и будущее. Но не буду много говорить, ты сама всё увидишь.

Он встал.

— Пойдёмте!

Они спустились в подвал, тёмный и страшный, и шли за Флейменом с факелом как за Данко, освещавшим путь своим горящим сердцем. Когда пламя в его руке дрожало, они с Ларой приглушённо взвизгивали, пугаясь собственных теней, принимая их за мышей. Арина к тому же ещё боялась короля. Помогая ей спускаться вниз по крутой лестнице, он так откровенно погладил её по бедру, что она боялась оказаться в этом узком коридоре рядом с ним, и клещами вцепилась в Лару.

— Ну и трусиха же ты, оказывается, — высказалась девушка, отрывая от себя её руку, когда они дошли.

По центру небольшой комнаты в стеклянном ящике на багряном бархате стояла книга в старинном кованном переплёте. Карта островов рельефно выпирала с её обложки. Нашлось на ней место компасу и замысловатыми приборчиками с увеличительными стёклами, похожими на когтистые птичьи лапки. Арина с замиранием сердца смотрела как Ричард достал эту реликвию и торжественно переложил на покрытый такой же алой тканью стол.

Небольшая, с обычный альбомный лист, она вызывала уважение и благоговейный трепет. Король аккуратно взялся двумя пальцами за уголки и перед Ариной предстал титульный лист.

«Королевство Затерянных Островов» — выведено на обычном альбомном листе простой шариковой ручкой. Для красоты умелой рукой шрифту придали немного объёма, теней и завитушек.

Арина нервно обернулась, надеясь, что сейчас кто-нибудь из них прыснет со смеха и сознается, что это розыгрыш. Но нет — полный серьёз.

Она перелистнула одну страницу, другую, третью. Обычный альбом какой-то ученицы художественной школы, которая набивала руку, изображая, то белых в яблоках коней, бегущих по пустыне, то каменоломни, то девушек в набедренных повязках, то подводный город из цветного стекла. Иногда в карандаше, иногда восковыми мелками, фломастерами, красками, тушью. Некоторые рисунки просто поражали воображение обилием деталей, некоторые — незаконченные наброски простым карандашом. И большинство из них действительно описывали этот мир.

Вид Королевского дворца с дороги — именно так он предстал перед Ариной. Господи, а вот и она сама! Обнажённая, со спины, с распущенными волосами, она стоит в полосе прибоя, прикрыв глаза от солнца. Конечно, это могла быть любая другая девушка, но свою татуировку — листья папоротника в стиле маори — у неё на пояснице, Арина узнала безошибочно.

Рисунок красовался и отдельно, на том же листе, крупным планом. Геометрически точный, выверенный, безукоризненно правильный, именно такого размера как у неё на пояснице. «Новое начало. Мир. Объединение.» — написано над ним. «Обещана», «в 25» — небрежно и косо подписано рядом. Такие простые слова: первые о значении этого символа (Арина узнавала, прежде чем набить тату), вторые — о чём угодно, о том, что рисунок для кого-то, о том, что автор хочет сделать её в двадцать пять лет, что надо занести эскиз в 25 кабинет. Но пропущенная сквозь призму нереальности, искажённая временем, пространством, предрассудками и жаждой привилегий эта записка стала для кого-то пророчеством. Арине срочно понадобилось сесть.

— Чьи это рисунки? — она оперлась руками о стол, так как сесть было не на что.

— Мы не знаем, — ответил король прямо у неё над ухом.

Увлечённая альбомом, Арина и забыла о его близости.

— Ты все ещё считаешь, что не имеешь к этому пророчеству никакого отношения? — спросил принц.

И она не нашлась что ответить. Она хотела знать, что дальше. Может быть там нарисовано как отсюда выбраться. Что-то, что укажет ей путь домой.

Она перевернула страницу.

Свадьба. По брусчатой мостовой расстилается шлейф фаты, и парень в горностаевой мантии и короне ведёт под руку невесту.

Ещё лист. Дальше пошли мотоциклы. Черные, тяжёлые, встающие на одно колесо под седоком. Парни в косухах и темных очках. Пожалуй, даже один и тот же парень. Коротко стриженый, темноволосый, худой, с чувственно полными губами. Его губам художница придавала больше всего значения. Она рисовала их отдельно, растянутые в ухмылку, прикушенные, обиженные. Со скрупулёзной точностью вырисовывала каждую трещинку.

Арина тоже прикусила губу и снова перевернула страницу.

— Я думаю, на сегодня хватит, — Король положил руку на рисунок. — Не хотелось бы провести этот чудесный вечер в подвале.

Арина с тоской проводила взглядом книгу в её стеклянный плен и пошла из подземелья на поверхность, к горячему, которое как раз подали к столу.

— Как давно у вас эта книга? — спросила Арина, сделав глоток вина.

— С начала времён. Многие сотни лет, — ответил принц и она чуть не подавилась. Ей удалось сдержать кашель, но горло все же перехватило, и она вынужденно промолчала.

— Наш прадед верил в это пророчество, — продолжал тем временем Ричард. — И дед, и отец, да что там, даже Варт в свои двадцать пять целый год просидел на острове.

— Неправда, — король глянул на брата коротко и зло. — Я просто стал наведываться чаще, потому что сюда переехала матушка.

— И не ты, конечно, настоял, чтобы она пожила именно здесь? — переняла инициативу Лара.

Арина чувствовала, что они загоняют его в угол, заставляя сознаться.

— А почему именно здесь? Ведь если я правильно поняла у вас два больших острова и один маленький. И на всех из них есть и море, и пена.

— Ты разве не заметила? — тонкие брови Лары взлетели вверх. — Там нарисована скала. И это скала Ангела. Её очертания невозможно спутать ни с какими другими.