Глупышка - Вера Окишева

– Хорошо, – согласилась я с Милым Боссом.

Его ладонь легла мне на щеку, чтобы вытереть слезы.

– И больше не плачь. Смотри, какая страшненькая стала. Беги в туалет и приведи себя в порядок, а я с ним поговорю, обещаю.

– Не надо, – жалобно пискнула я, вцепившись в рукав пиджака Романа Аристарховича. Что он задумал? Он же только хуже сделает.

– Надо, Люда, надо, – мягко отцепив мои пальцы, Милый Босс вошел во все еще открытый лифт, улыбнулся мне и нажал на кнопку. А я, прикрыв рот ладошкой, осознала, что все стало еще хуже.

Войдя в бухгалтерию и не глядя на сочувствующих мне коллег, я поставила на стол бокс и снова вышла. Я долго умывалась в туалете, затем взяла смартфон, не зная, стоит ли написать ему сообщение с извинениями. Ведь если Роман Аристархович перегнет палку, то достанется мне, а не ему, это уж точно. Но я так и не решилась. Вернулась в отдел, где девчонки пытались выяснить, что произошло в кабинете Большого Босса.

Я мялась. Отвечать мне не хотелось, но и лгать тоже. Тогда Марина Аркадьевна прямо спросила:

– Он тебя уволил?

Я замотала головой, опровергая ее догадку.

– Тогда займись делом, и все забудется, – непривычно мягко приказала она и протянула мне папку.

Опять копировать! Возможно, она права, надо отвлечься от тяжелых мыслей. Я направилась к ксероксу, замечая косые взгляды сотрудников. Когда проходила мимо, они начинали перешептываться, но о чем, я не расслышала. Такая возможность мне представилась в туалете. Кто-то вошел, их было двое.

– Я все же не понимаю, что они нашли в этой серой мыши? Ни роста, ни талии, ни вкуса. Да и неряшливая какая-то, – услышала я ядовитое высказывание.

– Не завидуй. – У второй собеседницы был низкий и строгий голос, но, увы, незнакомый. Да и первую я тоже не узнала.

– Да чему завидовать? – усмехнулась первая. Звук каблучков приблизился. Женщины подошли к моей кабинке. – Я тоже не против секса с одним из них, а можно сразу с обоими, что тут такого. Даже интересно, кто из них лучше.

– Дура ты озабоченная.

– Фригидна переспелая!

От неожиданности я даже вытаращила глаза и поняла, что девушки не особо лестного мнения друг о друге. Двери кабинок хлопнули по обе стороны от моей, и сплетницы разошлись, а я не стала дальше дослушивать, очень уж было противно.

– Все же интересно, кто из них лучше, Большой Босс или Милый?

– Тебе не светит ни тот, ни другой. У них Самохина есть одна на двоих.

В шоке я обернулась, слушая противные смешки двух сплетниц, и даже было открыла рот, чтобы высказаться в ответ. Но вдруг подумала, что тогда они решат, будто я подслушивала. Да и ввязываться в эти грязные сплетни не хотелось. Затем я присела, чтобы подсмотреть, кто это. У одной были красные туфли на высоком каблуке, у другой – черные со стразами, и каблук поменьше. Больше ничего разглядеть мне не удалось, но хоть что-то.

– Дуры вы, – вдруг услышала я третий голос из крайней четвертой кабинки. – Она с ними просто обедает. А если кто-то узнает, что вы сплетни распускаете про боссов, вас уволят, детки. Так что прикусите свои языки, а то до Анны Витальевны слухи дойдут.

– Ой! – услышала я хоровой возглас из кабинок и поспешила к выходу.

Приятно, что хоть кто-то заступился за меня, вот только кто именно, я не поняла. Я решила постоять в коридоре и подождать и была вознаграждена за смелость. Из туалета через несколько минут вышли сотрудницы отдела медиапланирования. Я не знала их имен, зато заметив меня, что я направляюсь к туалету, они изменились в лице и поспешили прочь. Моей заступницей оказалась Мария – секретарь с директорского этажа. Она поправляла рукой волосы, злобно ухмыляясь. Такой я ее никогда не видела – без привычной заискивающей улыбки и услужливого взгляда. Словно совершенно другой человек. Я удивленно воззрилась на нее. Она смутилась, прижала к животу руку и тут же привычно вежливо улыбнулась.

– Что с тобой… – начала я, но так и не закончила, когда девушка подошла ближе и шепнула:

– Живот прихватило. Только Анне Витальевне не говори. Она думает, я отлучилась по делам. Если узнает что, это не так, – отчитает. Она к этому строго относится.

Я удивилась, но кивнула. Хотя объяснение все же показалось мне странным, даже очень.

Мария помахала рукой и убежала к лифтам, а я зашла в туалет помыть руки и уставилась на свое отражение в зеркале. Ни роста, ни талии, ни вкуса? Я оглядела себя со всех сторон. Есть у меня талия, просто кофтой прикрыта. И рост нормальный, если на каблуки встать, а вкус у меня оригинальный, яркий и непринужденный. Просто они его не видели, я же тут, как все, в черно-белом хожу.

Вернувшись в отдел, я украдкой подкрасила губы и приступила к работе. До самого вечера пыталась не думать о том, что предстоит мне завтра, но, увы, это было тяжело. Мысли крутились вокруг Боссов. Почему они такие разные? Милый Босс как ангел – светлый, добрый, а Большой Босс больше напоминает хмурого, злого демона. Очевидно же, кто из них лучше.

Я замерла перед ксероксом, невидящим взором рассматривая календарь на стене, и чуть не прикусила язык. Я хотела признать лучшим Милого Босса, но вдруг увидела его в образе ангелочка с золотистым нимбом на голове, а на подбородке – перья и пух. И тут отогнала рукой смешную картинку.

«Ну да, – подумала я, – у Милого Босса рыльце в пуху, и его точно нельзя назвать хорошим, только милым».

Занимаясь поручениями, я, когда появлялись свободные минутки, заглядывала в вопросы, чтобы хоть немного их подучить. Нужно было проштудировать середину, раз так велел Большой Босс. Мне уже двадцать один год, а я чувствовала себя семнадцатилетней студенткой!

Да еще эти сплетни. Как я ни старалась не обращать на них внимания, все равно думала об этом и переживала. Я прекрасно знала, что такое женский коллектив: в школе, в университете, на работе – все одно и то же. Женщинам обязательно нужно кого-то ненавидеть, кому-то завидовать, а кого-то жалеть. Я всегда старалась абстрагироваться от злых языков, никогда не лезла с дружбой к тому, кто сам этого не хотел, была одинаково приветлива со всеми и готова прийти на помощь. Из-за этого многие считали меня мямлей и размазней. И это еще мягкие эпитеты. Но я не обижалась, считая ниже своего достоинства реагировать на подобное. Мало кто способен на бескорыстные поступки. Я ценила таких людей. Даже Милый Босс хоть и померк для меня из-за своей любвеобильности к прекрасному полу, но тем не менее был добр со мной и другими коллегами, словно заботливая мамочка, готовая всех выслушать, утешить.

Я прыснула со смеха, представив, как Роман Аристархович стоит в домашнем передничке с рюшками у входа в наш отдел, а вокруг него собираются мои коллеги, а он всех-всех хочет обнять. Забавная картинка!

– Ох, – одернула я себя, что-то опять Милый Босс занял все мои мысли.

Вечером меня опять встречал Артем с предложением проводить до метро. Я пожала плечами, но предупредила, что тороплюсь.