Глупышка - Вера Окишева

Женщины дружно кивнули, молчаливо переглядываясь. Было видно, что они не ожидали ничего подобного и готовились к худшему.

– Вот списки тех сотрудников, кого я хочу проверить.

Анна Витальевна привстала со своего места и забрала листы бумаги, протянутые начальником. Марина Аркадьевна пробежалась глазами по строчкам и недоуменно воззрилась на Большого Босса.

– Дмитрий Анатольевич, а здесь нет Самохиной.

Негласный усмехнулся и, сложив руки на коленях, поглядывал то на главного бухгалтера, то на личного секретаря. У обеих на лицах светилось откровенное любопытство.

Подавшись вперед, Дмитрий облокотился на стол.

– Марина Аркадьевна, не мне вам говорить, как сложно найти по-настоящему хорошего главного бухгалтера, который не будет задавать лишних вопросов, но будет болеть за успех предприятия. Я нашел такого человека. А что касается Самохиной – ни мне, ни вам не надо, чтобы она заняла какую-то другую должность, нежели помощник бухгалтера. Она ей очень подходит. И поэтому я надеюсь на вашу мудрость и проницательность. Да и к тому же она уже сдает экзамен лично мне.

Эффект, произведенный его откровениями, Негласному понравился. Поэтому он добавил, с огромным удовольствием глядя, как вытягиваются лица собеседниц:

– Лично мне уже второй день и завтра продолжит. Так что, Анна Витальевна, надеюсь, вы освободите мое обеденное время, а для Романа Аристарховича найдете опять какое-нибудь непременно важное задание, как сегодня.

– Да, конечно, – тут же отозвалась секретарь, опуская глаза, чтобы Большой Босс не заметил в них ревность и разочарование.

Марина Аркадьевна вновь прочитала список и усмехнулась. Теперь ей многое стало понятно. Интересно было услышать, что по этому поводу думает сама Самохина, ведь она утверждала, что ее ничего не связывало с генеральным. Неужели она так искусно обманывает, а все в простушку играет. Коварная нынче пошла молодежь!

– И, Марина Аркадьевна, Людмила Олеговна не должна знать, что экзамен она не будет сдавать, как все. Пусть для нее это, как и прежде, останется тайной.

– Как скажете, – сладко пропела главный бухгалтер. – Я пойду?

– Идите, – отпустил женщин Большой Босс.

Стоило им только выйти, как Марина Аркадьевна напала на секретаря, тихо шепча ей на ухо:

– Они всё же любовники?

Анна оттолкнула от себя главного бухгалтера и покрутила пальцем у виска.

– С ума сошли?

– Разве вам непонятны были его намеки? – не унималась Марина Аркадьевна.

Воевич презрительно поджала губы.

– Я бы на вашем месте работой занялась, а не придумывала очередные сплетни. Каким бы вы ни были хорошим бухгалтером, но и для вас это плохо кончится. Поэтому держите себя в руках, а рот на замке.

Главный бухгалтер недовольно прищурилась, но промолчала и покинула приемную, а Анна присела на свой стул. Она и сама была в шоке от откровений Большого Босса. Эта его незнакомая ухмылка, блеск в глазах. Он никогда не был таким раньше. Неужели влюбился? Как же обидно!

Марина Аркадьевна никак не могла усмирить свою злобу. Она не любила тайн. Все должно быть кристально ясно, а в отношении Большого Босса к Самохиной ей многое непонятно. Дмитрий Анатольевич никогда не позволял себе интрижек с подчиненными, пресекал любые поползновения в свою сторону. Самохина уверяла, что ничего общего между ними нет, но упорно ходила обедать с боссом, хотя и был перерыв, о котором тоже много судачили во всех отделах вплоть до того, что любовники повздорили. Но никаких фактов, подтверждающих интимную связь между Большим Боссом и Самохиной, не было. Тогда что? Марина Аркадьевна хотела поскорее это выяснить, чтобы успокоиться. Она решила, что ей рано радоваться по поводу того, что Людмила не подсиживает ее, имея такие-то связи. Негласный четко указал место Люды в коллективе, но зачем? Самый логичный вывод – она шпион! На помощников мало кто смотрит, порой вообще не замечают, считая их невидимками. Правда, внимание коллег к Людмиле давно уже приковано. И все знали, что трогать ее не стоит. Две неудачные попытки ее уволить и последующий внутренний экзамен поумерили пыл желающих досаждать Самохиной.

Женщина шла, печатая шаг, к своему кабинету, вглядываясь в прозрачные стены. Людмила сидела на своем месте и что-то высматривала в телефоне. Она давно уже с ним не расставалась, все украдкой поглядывала. Марина Аркадьевна решила, что та ждет сообщения от своего возлюбленного. Прежде женщина не задумывалась о том, кто же это может быть. Войдя в кабинет, главный бухгалтер оглядела подчиненных и прошла к Людмиле, протягивая руку.

– Телефон, – приказала она.

– А? – глуповатое лицо Самохиной раздражало еще больше, как и неподчинение приказу.

– Телефон покажи. С кем ты там все общаешься? Ты работать должна.

Людмила так и не достала гаджет, насупилась и опустила голову, а Марина Аркадьевна не могла с этим ничего сделать. Приказ босса был предельно понятен – не третировать.

– Чтобы я не видела, что ты сидишь, уткнувшись в телефон. Ты пришла работать, вот и работай!

Самохина оказалась еще более скрытной, чем виделось изначально. Оглядев удивленных подчиненных, Марина Аркадьевна поняла, что доноса не избежать. Взяв себя в руки, она строго высказала всем и каждому:

– Если кого-то увижу с телефоном, лишу премии. Надо позвонить, вышли в туалет или в коридор. Понимаю, что у всех семьи, но близится конец года, ошибки неизбежны. Их количество можно снизить, если вы будете более внимательными. Всем ясно?

Зорко оглядев работников, главный бухгалтер перевела дыхание. Как же ее раздражали тайны мадридского двора. И ведь одно неверное слово – и можно вылететь с работы. А судя по тому, что Дмитрий Анатольевич отослал сегодня Романа Аристарховича подальше, можно сделать вывод, что Большой Босс и Самохина обсуждали многое, и есть большая вероятность впасть в немилость. Милый Босс был единственным заступником для многих, и для Марины Аркадьевны в частности.

Зачет, свободна

Пятница всегда была моим днем. Мне порой сказочно везло в этот день. В университете я первая шла сдавать зачеты и экзамены, если они выпадали на пятницу, потому что удача никогда не покидала меня.

В третий раз я поднималась к Дмитрию Анатольевичу совершенно спокойная. Мандраж был, но уже не такой сильный. Как сказала мама, у меня выработался иммунитет. А Юля посоветовала послать босса по проторенной дорожке, чтобы не мучил меня больше. Я решила, что она права. Сколько можно? Я гордая женщина и не собираюсь терпеть и дальше издевательства над собой.

В отместку я взяла на обед тушеную капусту. Мне она нравилась, хоть и имела специфический аромат, который был по вкусу не каждому. Я поздоровалась с девочками на ресепшене и прошагала, как на Параде Победы, до приемной, где меня поприветствовала Анна Витальевна, сопроводив в кабинет генерального.