Немая - Агаша Колч

– Знаю, – кивнув нечёсаной головой, вздохнул Ерофей.

– А если знаешь, то чем полагаешь заниматься? К чему твоя душа лежит? Ремесло какое освоить хочешь? – настаивал на ответе старик.

– В Академии на чародейских воев учат, – потупившись, но не снижая голоса, ответил парень. – Хотел бы…

Дед удивлённо поднял брови, поиграл губами, потянулся было затылок почесать под жиденьким, стянутым чёрной лентой хвостом, но не стал.

– Дар у тебя есть? – осторожно спросил Осей.

Вместо ответа парень раскрыл ладонь. Над ней ровным жемчужным светом сиял шарик величиной с теннисный мяч.

Не знаю, что это должно было значить, но брови мэтра поползли ещё выше.

– Даже та-а-ак… – прошептал он и, не отводя глаз от Ерофея, спешно допил чай.

После чего суетливо заторопился, объясняя спешку тем, что опаздывает. Я проводила деда и, не заходя в гостиную, поднялась в его комнату, чтобы собрать и вынести на улицу постель старика. Кажется, впервые за всё время всерьёз пожалела, что голоса нет. Хотелось орать. Громко, может быть даже матом.

От одного жениха едва-едва сбежала, как второй нарисовался. Что им всем неймётся? Гормоны работу мозга блокируют? Я ещё маленькая! Ну, не сознание мое, понятное дело, а тело, подаренное судьбой. Не собираюсь свой второй шанс потратить на раннюю беременность, тяжёлые роды и смерть от послеродовой горячки.  

Руки чесались взять что-нибудь тяжёлое и пойти отбить охоту к женитьбе у притихшего приятеля. Останавливало воспоминание о жемчужном файерболе над рукой Ерофея и реакция на него Осея. Если парень и вправду неслабо одарён, то загребут его в Академию. А учатся там, дайте светлые боги памяти, шесть лет.

Уж точно не до женитьбы всё это время будет. 

Перехватил меня Ерофей на лестнице, когда из-за вороха постельного белья не видя ступеней, я медленно спускалась в прихожую. Взял сверток в одну руку, вторую подал мне, намереваясь поддержать. Но я помощь не приняла. Сузив глаза, зло зыркнула на парня и проскользнула мимо него во двор.

– Даша, не бойся – не обижу. – Дежавю? Пётр, помнится, так же говорил. – И никому не позволю обидеть.

Резко поворачиваюсь, чуть не столкнувшись с идущим следом «женихом», и пальцем тычу в подбитый глаз. Насыщенный фиолетовый цвет местами позеленел и стал по краям жёлтым. Отёк спал, но вид у парня всё ещё далёк от пристойного.

– Ему больше досталось, – дёрнул головой Ерофей, но, увидев, что я брови хмурю, признался. – Сын ткача. Я его на крыльце вашем заприметил. Спрашиваю, чего надо? Ну, мало ли. Осей Глебович в Академии всеми днями, ты одна дома, а тут всякие шляются.

Я за голову схватилась – балбес! И на простыни показала, что помощник всё ещё держал в руках, – заказ он тогда приносил.

– Ответил бы нормально, не словил бы, – буркнул парень, укладывая ворох постельного на чурбачки, стоящие у поленницы, – а он свой поганый язык распустил.

Безнадёжно махнула рукой и жестом отправила Ерофея за матрасом. Возясь с замачиванием простыни и наволочки, доливая воду в котёл, подкладывая камни в топку, думала о том, что я действительно не боюсь парня. Если от Петра хотелось бежать, как от собаки бешеной, то Ерофей внушает надёжность и спокойствие. 

А ещё я верю Пыху. Звериная интуиция более чуткая. Питомец даже Осею старается на глаза не показываться. Когда соседка Боянка на чай забегает, он и вовсе из комнаты моей не выходит. Ерофея же питомец не сторонится. В руки пока не даётся, но пару раз позволил себя погладить.

То, что о женитьбе парень заговорил, так менталитет тут другой. Как и брачный возраст. Если он в Академию поступит, то статус невесты будущего боевого мага убережёт меня от нежелательных матримониальных планов лет на шесть.

А за шесть лет «или ишак сдохнет, или эмир умрёт»*.

*Известная цитата из притчи о Ходже Насреддине.

«Однажды эмир позвал Ходжу Насреддина и спросил: «Можешь ли ты обучить моего любимого ишака богословию, чтобы он знал столько же, сколько я сам?». Ходжа отвечал: «Я знаю твоего ишака, я проверил его способности и убедился, что этот замечательный ишак не уступает остротой своего ума ни одному из твоих министров. Я берусь обучить его богословию, и он будет знать столько же, сколько знаешь ты, но для этого потребуется двадцать лет». 

 Эмир велел выдать Ходже из казны пять тысяч таньга золотом и сказал: «Бери этого ишака и учи его, но, клянусь аллахом, если через двадцать лет он не будет знать богословия и читать наизусть Коран, я отрублю тебе голову!»

 Друзья услышали про это и пришли к Ходже, жалея его и упрекая за такой глупый поступок.

 – Ты заранее можешь проститься со своей головой! – воскликнул его друг чайханщик. – Да где же это видано, чтобы ишаки учились богословию и наизусть читали Коран!

 – Не горюйте, друзья, – ответил Ходжа Насреддин. – Скажу, что получить пять тысяч таньга золотом и хорошего ишака в хозяйство – это человеку не каждый день удается. А голову мою не оплакивайте, потому что за двадцать лет кто-нибудь из нас уж обязательно умрет – или я, или эмир, или этот ишак. А тогда поди разбирайся, кто из нас троих лучше знал богословие!»

Вечером дед вернулся крайне озабоченным. Скинул мне на руки мантию, тяжело опустился на стул, стянул сапоги, сунул ноги в домашнюю обувь и замер, глядя в одну точку. Жевал губы, шевелил пальцами и мыслями своими был где-то далеко.

Пожала плечами в ответ на вопросительное подёргивание бровями Ерофея и поманила парня за собой на кухню. Там вручила ему тарелки, двузубые вилки, перекинула через руку салфетку, которую стелила на стол, сдвинув нарядную скатерть, и отправила сервировать стол к ужину. А сама пошла на улицу к очагу.

Поняв, что духовки мне не хватает, стала для этой цели пользоваться топкой, регулируя температуру количеством горючих камней. Сейчас там ждала подачи на стол картошка с мясом, которая томилась в чугунке. Аромат горячей еды вывел чародея из задумчивости, и Осей пошаркал на задний двор мыть руки. Ели молча, но, выпив полчашки чая, мэтр не выдержал.

– Ерофей, через месяц в Академии начнутся вступительные экзамены, – сказал дед и замолчал, изучающе глядя на будущего претендента, а тот только плечами пожал. – Надо будет показать комиссии навыки чтения, письма, землеведения, умение решать арифметические задачи и продемонстрировать магический резерв.

Сказал и опять на парня уставился. И, кажется, я знаю, чего Осей от него ждёт. Отказа принять участие в испытаниях. А вот фигушки, дорогой мэтр! Лично за руку парня в Академию потащу, а прежде к экзаменам подготовлю. Мне необходима защита от замужества на шесть лет.

Беру книгу, что ежедневно мне Ерофей читает, открываю на заложенной странице и тычу пальцем – читай! Ерофей привычно вздохнул и вполне уверенно продолжил с того места, где остановился: