Всепоглощающая страсть - Джейн Энн Кренц

— Послушайте, Клео, романтическая чепуха — это для женщин. А я пишу настоящие книги.

— Уж не намекаете ли вы, что женщинам нравится чтиво? — вежливо поинтересовалась Клео.

Она старалась сдерживаться с Адрианом, но следовало признать, что он был настоящим занудой.

— Я хочу сказать, писательницы погубили современный детективный роман, им важней всего взаимоотношения, а не сюжет и раскрытие преступления, — величественно произнес Адриан. — Кому, к дьяволу, нужны взаимоотношения в детективном романе?

— Может, читательницам? — предположила Клео.

— К черту читательниц. — Адриан бросил на нее мрачный, угрюмый взгляд. — Я сочиняю классические детективные романы. Чистое действие, без сюсюканья. Повествование для мужчин. В моих произведениях есть только самое необходимое.

— Самое необходимое?

— Я создаю нечто важное, вечное, нечто, что нравится критикам. Будь я проклят, если стану потакать вкусам безмозглых читательниц, которые ищут в книгах одни взаимоотношения.

Макс поставил перед Адрианом чашку кофе.

— Я не слишком уверен, что это верный шаг, Форрестер. Люди всегда читали книги скорее из-за героев, а не ради сюжета. Но развитие характера требует описания взаимоотношений.

Клео одобрительно улыбнулась.

Адриан с раздражением посмотрел на Макса.

— Кто вы такой? Какой-нибудь литературный критик?

— Только не сегодня. Сегодня я бармен.

— Тогда вот вам мой совет: занимайтесь только этой работой. Чутье мне подсказывает, что другая работа вам не по плечу.

Адриан взял чашку с черным кофе, сделал большой глоток и тут же закашлялся.

— А-а!

Он почти задохнулся, выплевывая кофе, и схватил салфетку. Обеспокоенная Клео потянулась, чтобы постучать его по спине.

— Как вы себя чувствуете, Адриан?

Адриан с ненавистью воззрился на Макса.

— Чего, черт возьми, вы туда наложили?

— Я использовал сильно поджаренные зерна и удвоил порцию. — Макс был сама невинность. — Вы ведь просили сделать вам покрепче.

— Чтоб вам провалиться, это настоящая отрава, — стонал Адриан.

Макс вежливо улыбнулся.

— Я делаю кофе точно так, как вы пишете детективные романы. Чистое действие, без сюсюканья, вещь для мужчин.

Макс определенно поставил себе целью ее соблазнить. На следующий день после сцены с Адрианом Клео сидела на коврике в просторном и тихом центре медитации Приюта космической гармонии и обдумывала все детали происходящего.

Макс ясно показывал, что хочет с ней спать.

Это была весьма тонкая форма обольщения. С того самого единственного поцелуя в солярии Макс не предпринимал никаких открытых шагов. Но, когда бы он ни оказывался с ней в одной комнате, она ощущала исходившие от него волны сильнейшего желания. Оно окутывало ее, как густой туман, подавляя волю.

Обычно Клео посещала центр медитации после одного из своих беспокойных снов, но сегодня она пришла сюда, чтобы подумать о Максе.

Она созерцала большой желтый кристалл, единственный предмет в комнате, и постепенно все явственнее сознавала, что достигла поворотной точки в своей жизни.

Кристалл отражал бледные лучи облачного дня и сиял мягким теплым золотистым светом. Клео смотрела в его янтарные глубины и раздумывала о своем прошлом и будущем.

Она никогда не сомневалась, что стоит избраннику появиться в ее жизни, как он немедленно полюбит ее, как и она его. Она была уверена, что с самого момента встречи их свяжут неразрывные узы.

Но Макс Форчун очень мало знал о любви и, наверное, еще меньше полагался на чувства.

Однако он отлично представлял, что такое желание.

Очень, очень скоро ей придется сделать выбор. Она должна будет или подчиниться этому мощному чувственному потоку страсти, исходившему от Макса, или уйти в безопасный внутренний мир.

Она может спрятаться и выждать.

Но ждать чего? Она не встретит другого такого мужчину, как Макс. Макс был тем самым мужчиной в зеркале.

Но ведь это она, Клео, создала зеркало, напомнила она себе. Видения в зеркале были творением ее собственного воображения.

Когда бы она ни заглядывала в зеркало своей души и сердца, никогда не видела там ясного изображения человека, которого ждала. И тем не менее она знала, что, именно Макс является ее избранником.

Сегодня утром она впервые пришла к выводу, что, вероятно, полюбила Макса.

Эпизод, открывший ей истину, был незначительным, но произвел на Клео огромное впечатление. Она поняла, что пути назад уже больше нет.

Все произошло очень просто. Когда пришло время Сильвии забирать Сэмми из детского сада, оказалось, что она занята, и Макс предложил свои услуги. Клео присоединилась к нему, потому что хотела сделать кое-какие покупки в аптеке.

Они с Максом подъехали к детскому саду на «ягуаре»и ждали в машине, когда детей отпустят домой.

— Кто-нибудь из нас обязательно приезжает за Сэмми пораньше, — объяснила Клео. — Он пугается, если мы опаздываем.

— Понятно.

Макс сидел, положив руки на руль, и следил за выходом.

Наконец дверь открылась, и шумный поток малышей в плащах с капюшонами высыпал на. тротуар. Клео увидела желтую блестящую накидку Сэмми. Мальчик оглядывал вереницу автомобилей в поисках машины матери или знакомой красной «тойоты» Клео. Он не сразу заметил зеленый «ягуар». На его лице появилась тревога.

— Он нас не видит, — забеспокоилась Клео и потянулась к ручке двери.

— Я скажу ему, что мы приехали.

Макс вышел из машины.

Сэмми тут же его увидел и радостно, с облегчением улыбнулся. Он бросился к «ягуару», шлепая прямо по лужам. Макс открыл заднюю дверь.

— Привет, Макс. Привет, Клео.

Сэмми влез на заднее сиденье.

— Привет, малыш. — Клео повернулась к нему. — Как дела с учебой?

— Все в порядке. — Сэмми открыл свой ранец. — Мы рисовали. Я нарисовал для тебя картинку, Макс. Смотри.

Он вытащил карандашный рисунок и протянул Максу.

Клео задержала дыхание. Она поняла, что наступил тот самый решающий момент: если Макс не выразит восхищения картинкой Сэмми, он не тот человек, которого она ждала. Только и всего.

Макс не торопясь устроился за рулем и закрыл свою дверь. Он взял рисунок и долго молча его разглядывал.

В машине воцарилась тишина.

Затем Макс поднял голову; его лицо было необычайно серьезным. Он повернулся к Сэмми.

— Я никогда в жизни не видел такой красивой картинки. Спасибо, Сэмми.