Белая субмарина - Влад Савин

Ныряем на триста, благо океан, глубины под килем позволяют. И вперед большим ходом, у него визуально определили в четырнадцать узлов, мы разогнались до двадцати четырех. Периодически слушаем — а вдруг кто мимо проскочит?

— Контакт, множественный, пеленг двести пятьдесят. Предположительно конвой.

Странно — не ходят конвои этим маршрутом. А если испанец к этому отношение имеет, еще интереснее! Подходим ближе. «Канариас» слышен, но далеко позади. А вот перед нами…

Перископ вверх, вниз, режим «видеозапись». Еще раз, с чуть другого ракурса. Вот она, «Галисия»! Опознали точно — хорошо хоть это не стандартный «либертос», тех друг от друга хрен отличишь. Но вот за ней…

Эскортный авианосец типа Bogue. Три новых эсминца тип «Бенсон» или «Бристоль». Противолодочная поисково-ударная группа, какие у штатовцев или входили в состав конвоев, или патрулировали океан в свободном поиске немецких субмарин. Держатся позади и чуть левее «Галисии», идут почти на нас.

Это что же, американцы фрицам продали через нейтралов, что под такой охраной везут? Хорошо хоть волна наверху, небольшая, но на грани, чтобы самолеты поднять с палубы, особенно малого корабля, тут «Эссексы» и «Мидуэи» перед эскортниками явное преимущество имеют. Если прижмет, то взлетят, но вот держать в воздухе постоянный воздушный патруль все ж рисково, особенно если пилоты там не асы, а на эскортники все же второй сорт шел, в отличие от настоящих авианосцев. Не было доклада «сигнал самолетного радара», от которого надо немедленно на глубину уходить — впрочем, мы все равно нырнем, вдруг самолет все-таки крутится, может нас сквозь воду заметить. Глубина триста, курс ост (параллельный конвою). Думаю.

В принципе, стрелять можно хоть сейчас. Подвсплыть до шестидесяти (глубже наши аппараты пуск позволят, а вот за прочность здешних торпед не уверен). Данные в БИУС — и песец испанцам (или фрицы там под чужим флагом?) И амеры не сильно помешают, поскольку идут все же не совсем как в конвое, а будто мы рядом, случайно приблудились — эсминцы свою «палубу» стерегут, а не транспорт. Странно это вообще: если уж юсы не поскупились на такую силу, как авианосная группа (не все атлантические конвои такое иметь могли в начале сорок третьего), так могли бы кого-то в непосредственное охранение транспорта выделить. «Галисию» эту мы утопим, но вот после начнется такой базар-вокзал! Бомб американцы точно жалеть не будут. И если немецкие гидролокаторы вызывают у нас лишь усмешку, то вот штатовские сонары остаются пока величиной неизвестной. Потопить нас им точно будет слабо, но вот тряхнуть может, а ресурс «железа» не бесконечен, поневоле будешь дрожать: а как в следующем походе? И имитатор жалко, если придется все-таки запустить.

— Атакуем, командир? — прямо приплясывает рядом Петрович. — Слушай, а может, и «Бога» тоже грохнуть? Пусть после немцам счет предъявляют!

— У нас приказ на кого? — отвечаю. — Пункт первый, утопить «Галисию». Второй — вернуться, и без повреждений. Потому слушай приказ. Вряд ли амеры настолько обнаглели, чтобы к «другу Франко» в порт с визитом эскадры. Что тут по-твоему «Канарейка» делает? И что-то мне кажется, должны амеры ему посылку сдать и назад. А один крейсер нам не противник. Вот тогда мы и вступим.

— Так странно это, — недоумевает Петрович, — крейсер-то зачем? По уму, так надо было пару эсминцев гнать, чтобы от лодок. А крейсер, это скорее против такого же, как он. Это кто еще в игре, кроме нас, фрицев, и амеров?

— Методом исключения выходит, что англичане, — говорю я, — но это уже по барабану. Рядом никого нет? И заметь, что ни одной «немки» мы так и не встретили. Логично — если груз для фрицев, так они приказали своим в этот район не заходить. Вот только ни амеры, ни испанцы в этом уверены быть не могут.

Оттягиваемся на всякий случай к северу. И снова ложимся на курс ост, параллельно нашим целям. Время идет, ну вот, все как я и думал! Доклады с ГАКа, взгляд на планшет — американцы поворачивают, а «Канариас» (знаю, что «канарец, житель канар», а не фрицевский обер-шпион, но вот не могу им простить наш теплоход «Комсомол», утопленный в тридцать восьмом в нейтральных водах) вступает в сопровождение цели.

Проходит еще пара часов. Американцы уже далеко.

— Командир, надо решать, — говорит Саныч, — тут скоро глубины пойдут на убыль.

Смотрю на планшет. Да, пожалуй, можно. Даже если амеры сразу рванут к нам, мы уже и дело сделаем, и отойдем. РГАБов еще нет, так что авиация нам не опасна, если на глубину уйдем. А всего три эсминца большой район прочесать не смогут — да ведь и должен кто-то остаться возле авианосца, охранять?

— Боевая тревога!

Мы к норду. Занять позицию впереди слева! Цель, пеленг 220, дистанция сорок кабельтовых, скорость десять узлов. Крейсер, пеленг 210, дистанция сорок пять, скорость десять-двенадцать. Наш курс сто сорок, ход двадцать два, глубина триста. Сближаемся, теперь нужно сбросить скорость и всплывать на пятьдесят для стрельбы. ГАК коротким импульсом в активном, уточнить дистанцию — не похоже на работу здешних сонаров, но цели не опознают, не встревожатся. А если и нет, то ничто их уже не спасет, из зоны поражения выйти уже не успеют. Цель, пеленг 260, дистанция двадцать три, курс девяносто, скорость десять. Крейсер, пеленг 230, дистанция двадцать семь, курс сто, скорость двенадцать. Данные в БИУС введены, обработаны, полным залпом четырьмя, пуск!

Остаемся на глубине полсотни. Отсчет времени, пеленг совпал, взрыв! Шум винтов транспорта прекратился, но это уже ему не помогает, вторая торпеда успела схватить направление на цель, пеленг совпал, взрыв! Третья, четвертая — куда?!

«Канариасу» надо было ворочать направо, подставляя торпедам корму, на большом ходу. Он свернул влево, на нас. Возможно, испанцы не поняли, откуда стреляли — торпеды с неконтактными взрывателями характерного столба у борта не дают, рвутся под днищем цели. И одна из наших торпед захватила шум его винтов!

— Пеленг совпал, взрыв.

Ну вот, песец канарейке. А ведь не старался, чтоб вышел дуплет! И что теперь делать?

Всплываем под перископ. Транспорта на поверхности нет — ну, две торпеды под киль и крейсеру бы хватило! А вот «Канариас» заметно сел на корму и горит.

Доклад от Бурого — аппараты перезаряжены. Петрович спрашивает: будем добивать? Зачем? А отчего нет? Мы ведь не советская лодка, а U-бот. Или «корабль неизвестной госпринадлежности». А вот если крейсер не утонет, и найдут какие-то детали торпед, с нашей маркировкой?

— Крейсер радирует, шифром.

Вот черт, он же наведет на нас амеров.

— ГАК, уточнить пеленг и дистанцию в активном. БИУС, принять данные.

По цели без хода стрелять — как по сидячей утке. Два попадания, наблюдаем в перископ. И столб огня — что-то рвануло уже на крейсере. Быстро кренится, тонет.

— Сигнал самолетной антенны, пеленг двести семьдесят, слышимость два балла.

Быстро амеры вмешались. Ну нас тут, считай, уже нет. Ныряем на глубину триста и хорошим ходом на норд. Через какое-то время слышим взрывы глубинок далеко за кормой. Бомбите, не жалко.