Ненавижу, потому что люблю - Наталья Соболевская

Виктория сидела на стуле и, запрокинув голову, что-то бормотала. Олег испуганно отпрыгнул от неё и ринулся наутёк, но парни моментально его догнали и, заломив ему руки, держат.

— Вика, Вика, — трясу девушку, но она не реагирует.

— Что с ней?! — рявкнул я на Олега.

— А мне откуда знать? — зашипел в ответ парень.

Подошёл и смачно ударил бывшего друга под дых.

— Не надо… понял я… всё скажу, — захрипел Олег. — Под колёсами она. Почудит маленько и отойдет, — на его слова рука отреагировала сама — точным ударом в челюсть.

— Игорь Павлович, — между мной и Олегом встал только что забежавший в кофейню Носов. — Мы сами с ним разберемся, вы лучше Граниной займитесь. Её бы в больницу отвезти.

Презрительно оглядел плюющегося кровью на пол Олега и, посчитав, что мои побои в сравнении с предстоящим разговором с полицией ему покажутся цветочками, отступил.

Подошёл к Виктории и аккуратно поднял обмякшее тело на руки. Девушка открыла глаза и даже оживилась. По взгляду вижу, она меня узнала. Вика обняла меня и крепко прижалась.

— Плохо тебе, да? — прошептал я ей.

А она замотала головой.

— Хорошо-о-о, — удивила она меня.

— Да? Но тогда я тебя огорчу — мы в больницу едем, там тебя прокапают.

Ответа не последовало, только бессвязное мычание.

До кофейни я бежал, поэтому, чтобы добраться до автомобиля, пришлось нести девушку через всю улицу.

Наконец усадив Викторию на переднее сиденье, пристегнул её ремнём безопасности и тронулся с места. По дороге договорился со знакомым врачом, и он обещал к нашему приезду подготовить для Виктории палату в своей клинике.

Первые пять минут девушка вела себя мирно, пока не начала хвататься за ручку и открывать дверь. Резко свернул с дороги и припарковался.

— Вика, ты что делаешь?! — прикрикнул я на неё, но потом сразу смягчился. Она не виновата. Под колёсами люди ещё не такое вытворяют.

Это маленькая зараза, расстегнула ремень безопасности и, не смотря на состояние, достаточно проворно перебралась ко мне на колени. Удобно устроившись, она прижалась к моей груди и похлопывает по ней ладонью, в такт бьющемуся сердцу.

— Вика-а-а, — протянул я, — а ну, дуй обратно на своё место.

Девушка сначала возмущённо посмотрела на меня, а потом, обхватив за шею, медленно подтянула моё лицо к своему. Легкими, мягкими движениями она несколько раз прикоснулась к моим губам своими в нежном, почти невинном поцелуе.

Я лишь несколько мгновений позволил себе насладиться не украденным мной, а подаренным мне поцелуем, а затем, собрав всю волю в кулак, отстранился. Одурманенная Виктория мало что соображает — пользоваться этим как минимум низко.

Когда я пересадил её обратно, Виктория разочаровано фыркнула и опять притихла. Надеюсь, на неё не нахлынет новый прилив нежности, и она смирно просидит в кресле до приезда в больницу. Хотя душу грел её поступок. Как говориться — «что у пьяного на языке, то у трезвого на уме». И немало придется приложить сдержанности, чтобы не озвучить сей факт Виктории, когда она придёт в себя.

Виктория.

Перевернулась на живот и потерлась носом о подушку. Меня сразу смутил её непривычный запах и размер. Приподнялась и огляделась. Первое, что бросилось в глаза — спящий на стуле Титов. По обстановке понятно, я в больничной палате. Но почему? Села и собираю цепочку вчерашних событий. Завтрак. Дорога. Работа. Мама. Олег. Олег? На нашей с ним встрече всё обрывается. Есть несколько смутных эпизодов в кафе, но они слишком размыты, и я сомневаюсь в их реальности.

«Как же хочется пить», — подумала я, когда мой взгляд остановился на графине с водой.

Встала с кровати и осознала, что кроме амнезии у меня сильная слабость во всем теле.

Медленно, согнувшись на шатающихся ногах, добрела до воды. Взяла графин и целюсь в стакан.

— Проснулась, — услышала я голос Игоря и от неожиданности всё разлила.

Титов подошёл, на руках отнес меня в постель и подал стакан воды.

— Игорь, я ничего не помню, — сделав последний жадный глоток, сообщила я Титову.

— Немудрено, Олег тебе подмешал к кофе наркотик, — новость меня не удивила, что-то подобное мелькало в голове. — Хорошо, что я вовремя успел, и Олег не… главное, что успел, — после заминки сказал он.

— Ты меня ругать будешь, да? — жалобно в предвкушении упрёков и нравоучений простонала я.

— Неплохо было бы тебе встряску устроить, чтобы впредь слушалась, но ты и так уже наказана. Не стану добивать, — мягко ответил Игорь. — Доктор сказал, как придёшь в себя, можем отправляться домой. Сейчас поедем или утром?

— Сейчас, — тут же выпалила я.

— Давай, помогу переодеться, — с этими словами он ухватился за подол больничной сорочки и потянул вверх.

— Э-э-э! Ты что делаешь? — возмутилась я такой наглости.

— А что такого? Я же тебя раздевал и надевал больничную одежду, — непринужденно заметил Титов. — Так что давай лапки кверху и не стесняйся. Тем более, я и так всё видел, — хохотнул мужчина и продолжает стягивать с меня одежду.

— А что, у Артёма Арнольдовича… Мы же в его клинике? — уточнила я и, увидев кивок, продолжила тираду, — туго с медперсоналом?!

Титов оставил свои попытки переодеть меня и, скрестив руки на груди, заявил:

— Не туго. Только вместо медсестры заявился медбрат, и очень мне не понравился. Я как представил, что этот мужик тебя лапать начнет… короче, выпер я его.

— А Артём Арнольдович, он-то куда смотрел?! — продолжала я раздражаться, хотя факт, что плавочки и бюстгальтер до сих пор на мне, чуть сглаживал ситуацию.

— Я ему сказал, что мы пара и мне можно!

Закрыла глаза и выдохнула. Что теперь толку разбираться. Выставила Игоря за дверь. Хоть и медленно, и с трудом, но справилась с одеждой.

— А что с Олегом? — спросила я Игоря уже в автомобиле.

— У него столько дряни, которую он тебе подмешал, нашли, что мы теперь его долго не увидим.

— А что я делала, когда ты в кофейне появился и как до больницы довез? Расскажи, а то у меня одно белое пятно вместо воспоминаний.

— Уверена? — спросил Титов и улыбнулся.

— Да, — ответила я, а сама уже сомневаюсь, может лучше и не знать.

— До прибытия полиции ты вела себя как ангелок, но потом у тебя что-то переклинило и ты, возомнив себя воинственной амазонкой, схватила швабру и начала гонять парней в форме — еле угомонили. Дальше — хуже. Тебе мерещились черти, и ты с визгом убегала от них. Ну и конечно самое пикантное — стриптиз на столе!

— Игорь, замолчи, пожалуйста, не могу я больше слушать, — сгорая от стыда, обхватила голову руками и вся сжалась.