Без следа - Нора Робертс

Дезире снова включила магнитофон, послушала немного, а затем снова выключила пленку и перевела услышанное:

— Кендеса очень заинтересован в товаре, который ты предлагаешь. Его проинформировали, что ты владеешь партией американского оружия, предназначенного для их союзников с Ближнего Востока. Партия товара такого размера и… — она помолчала, подыскивая слово, — такого качества особенно интересует Кендесу. И ты тоже.

Она снова включила пленку и прикурила сигарету под бормотание двух голосов в динамиках.

— У тебя вполне сносная репутация, но Кендеса осторожничает. Его организацию сейчас больше волнует другой проект, и все же твое предложение очень соблазнительно. Кендеса согласился, чтобы аль-Азиз организовал встречу. Они обсуждают комиссионные. А вот теперь становится интересно. Аль-Азиз спрашивает про этого самого Фитцпатрика. Он говорит, что до него дошли слухи. Кендеса приказывает ему заниматься магазином и попридержать язык.

Дезире вытащила кассету.

— Скажи мне, Андре, тебя интересует оружие или этот ирландец?

— Меня интересует огромная прибыль. — Он встал и забрал у нее пленку. — А как поживает твоя память, Дезире?

Она погладила деньги в кармане.

— Чиста, как у младенца. — Она улыбнулась, игриво коснувшись его груди. — Приходи сегодня вечером выпить. Но только один.

Трейс взял ее за подбородок и поцеловал.

— Амир — сильный, ревнивый мужчина, который искусно владеет ножом. Давай просто ценить наше прошлое.

— Есть что вспомнить. — Она со вздохом смотрела, как он направляется к выходу. — Андре, этот ирландец был в Касабланке.

Трейс замер, схватив Джиллиан за руку, чтобы та не сболтнула лишнего.

— А теперь?

— Его отвезли на восток, в горы. Это все, что я знаю.

— Там был еще ребенок.

— Девочка. Она с ним. Теперь гораздо проще выуживать информацию, когда я знаю, о ком идет речь.

— Ты уже достаточно выяснила. — Он отсчитал деньги и положил их на столике у двери. — Забудь и об этом, Дезире, и наслаждайся своим сильным мужем.

Когда дверь за ними закрылась, Дезире, немного подумав, направилась к телефону.

— Он был здесь! — воскликнула Джиллиан, испытывая облегчение и одновременно ужас. — Они оба были здесь. Надо найти способ выяснить, куда их увезли. О господи, они ведь были совсем близко!

— Не надо пороть горячку. В горах на востоке — не точный адрес.

— Но это еще один ориентир. Что мы будем делать теперь?

— Пока мы перекусим и посмотрим, что предпримет Кендеса.

— Я хочу пойти с тобой.

Трейс поправил узел ненавистного галстука.

— Это не обсуждается.

— Ты не объяснил почему. — Джиллиан стояла у него за спиной, сердито глядя на его отражение. Он выглядел таким холеным, подумала она, нисколько не напоминая того человека, которого она впервые встретила в захудалом мексиканском баре. Она гадала, какой же драматический оборот должна была принять жизнь, чтобы она предпочла грубоватого, небритого и грязного мужчину этому изысканному, благоухающему дорогим одеколоном красавцу.

— Я не обязан отчитываться о причинах, только о результатах.

Но, по крайней мере, он не слишком-то изменился внутренне, сердито подумала она, продолжая стоять на своем.

— Я с самого начала сказала, что пройду этот путь вместе с тобой, от начала до конца.

— Ты можешь сбиться с пути, милая. — Трейс осмотрел простые позолоченные запонки на манжетах. — Оставайся здесь и не выключай свет в комнатах. — Обернувшись, он дружески похлопал ее по щеке.

— Ты выглядишь как биржевой маклер, — пробормотала она.

— Оскорбления совершенно ни к чему. — Трейс взял портфель, набитый бумагами и ведомостями, которые полночи собирал и сопоставлял.

— Ты встречаешься с Кендесой, и мне тоже следует пойти.

— Это деловая встреча, и дело пахнет криминалом. Если я возьму с собой женщину на переговоры о продаже оружия террористам, Кендеса не оставит это без внимания. И потому наверняка начнет наводить о тебе справки. И если копнет поглубже, то узнает, что моя женщина — сестра самого ценного приобретения «Хаммера». — Он помолчал, вытирая туфли. — Это не слишком удачный выбор.

Его доводы оказались слишком разумными, и Джиллиан пришла в ярость от бессилия.

— Я не твоя женщина.

— Но им лучше думать именно так.

— Лучше быть похороненной заживо в горячем песке.

Он взглянул на нее. Вне себя от злости, она стояла у окна, яростно шипя.

— Я это запомню. Почему бы тебе не провести с пользой эти два часа, составляя список своих предпочтений? Возможно, твое настроение улучшится.

Когда он распахнул дверь, Джиллиан приготовилась выкрикнуть ему вслед оскорбление.

— Будь осторожен, — сказала она вместо этого, ненавидя себя за слабость.

Трейс остановился.

— Какая забота. Я тронут.

— Ничего личного. — Но ее ладони вспотели от волнения. — Если с тобой что-нибудь случится, мне придется начинать все заново.

Усмехнувшись, он вышел в коридор.

— Никуда не уходи, док.

Как только дверь закрылась у него за спиной, он позабыл о Трейсе О’Харли. К каждой из своих масок он испытывал определенную симпатию. А иначе ему не удалось бы так убедительно их изображать в течение долгого времени. Андре Кабо был суетлив и частенько напыщен, но при этом отличался безупречным вкусом, и ему невероятно везло с женщинами. Трейс почувствовал, что вошел в образ.

И все же чары Кабо не произвели впечатления на Джиллиан. Значит, ей не нравятся французы, решил Трейс, садясь в такси. Очевидно, она предпочитала занудных американских ученых вроде того Артура Стьюварда, с которым проводила время в Нью-Йорке. Этот человек был на пятнадцать лет старше Джиллиан и больше интересовался белыми мышами, чем любовными отношениями. Трейс заверил себя, что это всего лишь стандартная процедура, чтобы убедиться в собственной правоте. Ничего личного.

Трейс поправил портфель и напомнил себе, что Кабо волновала исключительно личная выгода. Он и не вспомнил бы о женщине вроде Джиллиан, стоило бы ей исчезнуть с горизонта. Но вся беда в том, что сам Трейс О’Харли слишком много о ней думал.

Она по-прежнему оставалась для него загадкой, а он привык разгадывать любую головоломку, любую женщину. Они жили в соседних комнатах, и все же благодаря ей все выглядело невинно и благопристойно. Она была ранима, горяча, напугана и полна решимости. Она обладала сильной логикой и все же не лишена мечтательности, сумев ощутить власть развалин древнего города майя. Она говорила легко, даже равнодушно, о его влечении к ней. Но когда он целовал ее, между ними вспыхивало пламя, горячее и всепоглощающее.