Великая Отечественная. Хотели ли русские войны? - Марк Солонин

Да, с учетом нашего сегодняшнего послезнания такой вывод представляется самоочевидным, единственно возможным. Но в декабре 36-го могли быть и другие мнения. Достаточно вспомнить, что 15 декабря 1936 года посол (полпред) СССР в Германии товарищ Суриц встречался с Германом Герингом, 29 января 1937 года торгпред (а фактически личный посланник Сталина в Берлине) товарищ Канделаки беседовал с министром финансов «рейха» Шахтом, а 16 марта 1937 года Канделаки был приглашен к Герберту Герингу (двоюродный брат Германа Геринга и ближайший сотрудник Шахта). В ходе этих тайных встреч обсуждалась возможность (фактически реализованная значительно позднее, в августе 1939-го) «крутого поворота» во взаимоотношениях нацистского и большевистского режимов. Тем более примечательной становится в этом контексте вполне однозначная антигерманская направленность «Исходных положений» декабря 1936 года.

Впрочем, практическая часть плана касалась боевых действий не столько против немецкой армии (на тот момент у Советского Союза ни в одной точке не было общей границы с Германией), сколько против Польши. Действовать же предполагалось крайне решительно:

«Нанести поражение выступившим против СССР государствам, проведя стремительную наступательную операцию с целью разгрома их вооруженных сил по частям, для чего:

а) основные усилия направить против германо-польских вооруженных сил с целью решительного их разгрома, имея в виду нанести полякам уничтожающее поражение в первом пограничном сражении до поддержки их со стороны немцев с тем, чтобы после этого всеми силами обрушиться на последних.

Ближайшая задача РККА — захватить Виленский коридор (полоса территории современной Литвы и Беларуси с городами Гродно, Лида, Вильнюс, Молодечно, Поставы. — М. С.) с г. Вильно, а южнее выйти главными силами фронтов: Западного — в район Белосток, Брест, Пружаны, Волковыск; Юго-Западного — в район Рава-Русская, Львов, Стрый.

б) уничтожить финские силы, развертываемые на Карельском участке Северо-Западного фронта, и их флот в Финском заливе, имея ближайшей задачей захватить Кексгольм (ныне Приозерск. — М. С.) и Выборг.

в) против Эстонии, Латвии (общей границы с Литвой на тот момент у СССР не было. — М.С.) и Румынии обеспечить прочную оборону.

г) с началом войны немедленно открыть самостоятельные операции всеми силами авиации с задачей уничтожить авиацию противника на аэродромах оперативного сосредоточения, сорвать железнодорожное сосредоточение сухопутных сил, парализовать управление в столичных центрах и работу основных промышленных предприятий оборонного значения, не допустить высадку немецких десантов в портах Прибалтики и появление их флота в Финском заливе.

д) одновременно с открытием боевых действий воздушных сил начать операцию вторжения на основных направлениях: Поставы — Вильно, Молодечно — Лида, Барановичи — Слоним (для Западного фронта), Ровно — Луцк, Тарнополь — Красне (для Юго-Западного фронта) с задачей уничтожить части прикрытия и сорвать мобилизацию в приграничной полосе, сорвать сосредоточение основных сил противника (подчеркнуто мной. — М. С.) на заблаговременно подготовленных позициях прикрытия, захватить и закрепить за собой межозерные дефиле и речные рубежи с целью обеспечения исходного положения для наступления своих главных сил.

Для обеспечения внезапности вторжения подготовить скрытую мобилизацию (БУСы) частей и соединений, предназначенных для этих операций.»

Внимательное чтение этого документа снимает малейшие сомнения по поводу реального содержания фразы «нанести поражение выступившим против СССР государствам». Этот «фиговый листок» показного миролюбия появляется в тексте лишь в результате самоцензуры, многолетней, вошедшей в кровь привычки к лицемерному «новоязу». Авторы документа (и их главный Хозяин) вовсе не собираются дожидаться «выступления» вражеской армии. Ничем иным, кроме внезапного первого удара, нельзя выполнить твердо и многократно поставленную задачу «сорвать мобилизацию и сосредоточение войск противника на позициях прикрытия». Под «выступлением против СССР» здесь (и далее всегда) понимался сам факт безнаказанного существования «той части международной буржуазии, которая, не признавая равноправия коммунистической системы, приходящей на смену капиталистической системе, стремится к ее свержению» (знаменитая ленинская формулировка 58-й статьи УК РСФСР).

«Исходные положения» декабря 1936 года фактически содержат в себе все основные черты последующих вариантов «плана войны на Западе». Да, в дальнейшем будет многократно меняться топонимика театра предполагаемых военных действий, состав сил сторон, глубина наступления, соотношение численности «частей вторжения» и «главных сил», но основное содержание оперативного плана Красной армии было уже сформировано:

— разгром вооруженных сил противника в ходе «стремительной наступательной операции» как основа стратегического замысла;

— внезапный опережающий удар авиации и части наземных войск («силы вторжения») с задачей сорвать мобилизацию и сосредоточение войск противника;

— окончательный разгром противника после выхода главных сил Красной армии на захваченные «силами вторжения» передовые рубежи;

— проведенная в мирное время скрытая мобилизация (в форме и под предлогом проведения «Больших учебных сборов») частей и соединений, предназначенных для нанесения опережающего удара.

Материальная основа для столь решительных планов была вполне весомой, грубой, зримой. Уже в декабре 1936 года для войны на Западе предполагалось развернуть 116 стрелковых дивизий, 23 кавдивизии и 26 танковых бригад. С воздуха эту армаду должны были поддержать 5368 боевых самолетов в составе ВВС фронтов и еще 2309 самолетов авиации РГК. Нужно ли напоминать, что на тот момент такая численность танковых и авиационных частей в разы превышала возможности вооруженных сил всех вероятных противников СССР вместе взятых?

И лишь в одном отношении план декабря 1936 года был весьма и весьма сдержанным: в тексте документа ни разу не появляются ни Варшава, ни Берлин, ни Хельсинки, ни Бухарест. Создается впечатление, что на тот момент видимая мощь Красной армии превосходила политическую устойчивость режима и Сталин не имел еще явного намерения увеличивать число «братских советских республик», не упрочив бесповоротно свою власть на уже «завоеванной большевиками» (термин Ленина) территории.

Вслед за 1936-м пришел памятный для страны и народа 37-й год. Для маршала Егорова этот год стал роковым — в мае его сняли с поста начальника ГШ РККА (арест и расстрел будут значительно позднее) с формулировкой «работу Генерального штаба развалил, передоверив ее матерым шпионам польской, немецкой и итальянской разведок.» Новым начальником ГШ стал еще один бывший полковник старой русской армии, командарм 1-го ранга Шапошников. Именно его рукой черными чернилами был написан многостраничный доклад «О стратегическом развертывании Вооруженных Сил СССР на Западе и на Востоке». Документ адресован наркому обороны Ворошилову, подписан исполнителем 24 марта 1938 года.