Из жизни непродажных - Ирина Волчок

- Как к вам это попало, Лев Самуилович?

- Как попало, как попало… Как попало! Случай, волшебство, удача… Устраивает такое объяснение?

- Не очень, но что тут поделаешь, если других объяснений нет… А оператора съемок вы знаете?

- Если бы знал… Без того, кто все это раздобыл, мы ничего никому не докажем. Ну, люди подписывают бумаги… Ну, кто-то белый порошок передает… Ну, беседует Царьков с одиозными личностями. А когда? А о чем? Может, он их перевербовывает! Уговаривает, чтобы бросили свой терроризм и занялись созидательным трудом! А? Вот так-то… Да если бы и был у нас этот оператор - что с того?

* * *

- Мам, а я с бабой Ксеней корову доил! Только все равно парное молоко пить не буду! - Этими словами Тимка разбудил Лану, можно сказать, спас, потому что она снова барахталась в своем кошмарном ущелье.

- Ну и не пей, кто ж тебя заставляет? Тошка встал?

- Угу, он воду таскает.

- Молодцы вы у меня. Пора и мне свою лепту внести. Иди, Тим, брату помогай. - Лана хотела встать, но Тимка, который собрался было уходить, снова повернулся к ней лицом:

- Ма, а что такое «лепта»?

- Дай-ка мне халат… Лепта? Гм… Так говорят, когда хотят принять небольшое участие в деле… А! Ведь вспомнила, надо же… Лептой называли в древности мелкую монету у евреев. Ну, у русских был грош, а у них лепта.

- А у тебя есть?

- Что, Тим?

- Лепты эти самые, гроши…

- Нет… Эти слова уже в прямом значении устарели, их говорят в переносном смысле.

Лана уже надела под одеялом халат и шла в кухню умываться, Тимка - следом.

- Как это - в переносном?

- Подожди, Тим… Доброе утро, Ксения Павловна!

- Доброе утро, Светочка. Что, не дають сынки отдыху?

- Да мне стыдно прямо, все уже работают, одна я дрыхну, - умываясь, пробормотала Лана. - Сейчас я всем оладушек напеку.

- Вот правильно, побалуешь и нас с дедом. Ему щи да каша, поди, надоели.

- Мам? - потянул Лану за рукав Тимка, упорно ждущий ответа на свой вопрос.

- Пойдем, я тебе яичек, муки, простокваши дам, - позвала хозяйка.

- Тим, я сейчас тебе все расскажу. Будем завтрак вместе готовить и поговорим, согласен?

- Прикольно! - Тимка вприпрыжку последовал за женщинами в холодные сени, где хранились продукты.

- Вот и ты слова в переносном смысле употребляешь, - заметила Лана.

- Как это?

- А «прикольно» - это что значит?

- Клево, значит.

А «клево» что значит? - Лана приняла из рук улыбающейся Ксении Павловны решето с яйцами и мешочек с мукой. Хозяйка взяла еще миску с зерном и пошла на двор кормить кур. Тимка тоже собирался принять участие в этом незнакомом деле, но забыл, потому что тема разговора с матерью оказалась чрезвычайно интересной.

- Клево? А! Это значит - хорошо.

- Вот-вот… Где тут соль и сахар?

- На полочке, мам, вот.

- Так, молодец. Еще соду найти… Ага, вот она…

Такой долгий и обстоятельный разговор с младшеньким, чтобы на все его вопросы, без спешки, за таким приятным и опять-таки неспешным занятием, - не впервые ли за его шестилетнюю жизнь? А когда вырос Тошка - она и не заметила. Все куда-то спешишь, детей - то маме, то в садик. И вправду, нет худа без добра…

- Ну, ма! Рассказывай дальше!

- А что на самом деле, в прямом смысле значит слово «клево»?

Лана уже поставила на плиту сковородку и творила тесто. Тимка задумался. Бедняга, ему не по силам найти связь между глаголом «клевать» и жаргонным «клево». Неисповедимы пути твои, слово…

- Что делают куры с зернышками? - попыталась помочь она сыну.

- Едят.

- А как?

- Клювами… Клюют! Мам, я все равно не понимаю.

- Видишь ли, сын… На, съешь пока оладушек. Такие слова, как прикольно, клево, отпад - и еще много всяких - называются «жаргон» или «сленг». Они образуются загадочным путем, я, честно, не знаю, как. Но когда ты говоришь «прикольно», ты не имеешь в виду, что что-то к чему-то прикалываешь, правда?

- Правда.

- Ну вот. Ты переносишь настоящее значение на ненастоящее. Как бы сравниваешь одно с другим… Как оладьи?

- Клевые… Ой! То есть классные! Ой?

- Нет, «классные» - не очень «ой». Слово «класс» обозначает уровень. Да, Тим, что-то я тебя загрузила… Ты хоть помнишь, с чего разговор этот начался?

- С лепты, помню. А-а, я понял, мам! Люди забыли, что «лепта» - это денежка, а слово не забыли и стали им называть это… ну, как его? Участие…- Тимка вдруг замер, озаренный какой-то мыслью. - Мам! У-част-ие - в нем же и есть слово «часть», да?!

Лана восхищенно посмотрела на своего младшенького, который сидел на табуретке с надкушенной оладьей в руке и глядел на нее широко открытыми глазами первооткрывателя.

- Умница-преумница! Не только понял - еще и пере-понял. Да, да, да!

В эту патетическую минуту дверь открылась, и вошел…

- Сережа? Как ты здесь оказался?

- Меня Олег Дмитриевич к вам послал. Здравствуйте, Светлана Платоновна.

* * *

Оладьи получились пышными и вкусными, все уплетали и похваливали. Но Лане кусок в горло не лез. Она озадаченно поглядывала на Сергея, который тоже, казалось, ел через силу. Он ничего толком ей не рассказал, потому что почти сразу пришли Захар Иванович с Платоном, побывавшие, оказывается, на конеферме, и все сели завтракать.

Наконец все наелись, и Лана увела Сергея в огород, чтобы никто не мешал.

- Сережа, я ничего не поняла. Как ты оказался замешан в это дело?

- Олег Дмитриевич…

- Он что, вернулся?

- Ну…и да, и нет. Там неприятности крупные, Светлана Платоновна. Он мне сказал: бери машину и привези сюда жену. Дети пусть остаются… пока.

Не верить Сергею Лана не могла, поскольку никто, кроме Олега и Саши, не знал, где она с детьми. Значит…

- Едем. Быстрее!

Она побежала в дом. Сергей облегченно вздохнул.

* * *

Редакционная «лада» с трудом преодолевала застывшую кочками грунтовку. Давно бы пора выехать на шоссе, но оно почему-то все не появлялось.

- Что-то мы долго… - наконец не выдержала Лана.

- Я объездными еду. На всякий случай, - не отводя напряженного взгляда от лобового стекла, бросил Сергей.

- Что же все-таки произошло? А, Сереж?

- Олег Дмитриевич позвонил Матросову… Но он тоже «под колпаком», - напряженно следя за дорогой, отрывисто рассказывал Сергей. - И тогда он доверился мне…