Сейчас и навсегда - Кара Колтер

Дэниел не стал заезжать на парковку и оставил машину прямо у дома. Сирень, оказывается, почти отцвела. Было несколько чудесных соцветий, но они сохранились лишь в самой глубине кустарника.

Как был, в смокинге, он достал из бардачка складной ножик и уже было вломился в самую гущу, когда услышал, как к дому подъехала, а затем отъехала машина. Он постарался не обращать внимания, но мужской голос, в котором явно слышался австралийский акцент наряду с нотами ярости, мгновенно насторожил его.

Дэниел выглянул из кустов, чтобы посмотреть на мужчину. Тот показался ему настоящим великаном. И если у него и возникли какие-то сомнения насчет того, кем он мог быть, они тут же рассеялись. Волосы! Черные, буйные, как у монстров. Они и выглядели такими же непричесанными, спутанными, растрепанными, как у девчонок. И как ни странно, соответствовали выражению отчаяния на лице этого человека.

Дэниел увидел, что мужчина направился к входной двери дома и попытался открыть ее, но та не поддалась. Тогда он стал колотить в нее.

Дэниел выбрался из кустов с букетом сирени в руке.

– Я могу вам чем-нибудь помочь?

Незнакомец оглянулся.

– Я ищу своих детей, – рявкнул он. – Очень надеюсь, что они здесь, со своей тетей.

Тревога Дэниела за Трикси несколько улеглась. Мужчина выглядел в большей степени измученным волнением за судьбу своих детей.

– Молли и Полин? – спросил Дэниел.

– Откуда вы знаете?

– Это долгая история.

– Но они здесь?

Незнакомец выглядел настолько несчастным, что уровень опасности упал до нулевой отметки.

– Во всяком случае, были. Гостили у своей тети Трикси. Правда, я точно не знаю, здесь ли они еще. Но у меня есть ключ от этой двери. Давайте выясним это.

Мужчины поднялись в лифте на нужный этаж. Дэниел постучал в хорошо знакомую дверь. За ней послышались вопли детей – совершенно дикий визг. Затем раздался топот маленьких ножек. Дэниел повернулся к незнакомцу, на лице которого зарождалась и ширилась улыбка абсолютного счастья. Он непроизвольно постучал громче, чтобы перекрыть шум в квартире.

Подошла Трикси и открыла дверь. Она выглядела потрясающе! Но еще – обеспокоенной и измученной.

Она вгляделась в Дэниела, отметила цветы в его руках и едва заметно усмехнулась. Затем перевела взгляд на мужчину, стоявшего рядом с ним.

– Уоррен! Вот не ожидала увидеть тебя! – Приветствие Трикси было полным удивления, но дружелюбным.

Большой, раздраженный, находившийся в отчаянии человек едва обратил на нее внимание, но было понятно, что Трикси с его стороны опасность не грозила.

Дэниел протянул Трикси цветы, которые он нарезал для своей матери. Она поколебалась доли секунды, затем, отступив, взяла сирень и спрятала в ней лицо, вдыхая чудный аромат. Смущенная и явно довольная, она мельком взглянула на Дэниела.

Невероятно, чтобы такой мимолетный взгляд сказал столь много о вещах, которых Дэниел всегда страшился! Неужели эта женщина любит его? И почему сейчас это чувство кажется ему отрадным, вместо того чтобы ужасать?

Уоррен нетерпеливо продвинулся вперед, шагнув в квартиру:

– Молли! Полин!

Топот маленьких ножек прекратился. Наступила тишина, и через мгновение близнецы словно обезумели.

– Папочка! – в унисон завопили они.

Большой, сильный человек буквально рухнул на колени и обнял своих детей. Что заставило его сделать это? Ответ очевиден – любовь! Потом он поднялся, правда, с некоторым усилием, потому что в каждой руке он держал по дочке.

Лицо Уоррена словно озарилось внутренним светом. Он радостно крутанулся на месте, и маленькие монстры с визгом крепко обхватили его шею. Вместе с ними он вертелся во все стороны до тех пор, пока чистейшая радость не заполнила всю атмосферу вокруг отца, нашедшего наконец своих детей.

В прихожей было темновато. Но несмотря на это, казалось, что все пространство в ней сейчас пронизано светом любви.

Дэниел взглянул на Трикси и понял, что она тоже зачарована неподдельностью сцены, которую они наблюдали.

Наконец гигант ссадил девочек с рук и с невероятной нежностью положил ладони на их головки. Ласково всматривался в поднятые к нему лица детей, изумленно и благоговейно.

– Что это у вас с волосами, мои маленькие обезьянки?

– Никто не имеет права расчесывать их, кроме тебя! – тут же доложила Молли.

– А-а, – протянул Уоррен поразительно мягко для такого мужчины. – Принесите-ка мне тогда свои щетки для волос.

И только когда девочки унеслись куда-то, Дэниел заметил, что в комнате присутствует еще одна женщина. Она была очень похожа на Трикси, но все же Дэниел никогда не поставил бы чернильную точку на носу Трикси, чтобы их различить.

Они были очень похожи, но, по мнению Дэниела, Трикси привлекала больше своей мягкостью, своеобразной красотой и еще чем-то чрезвычайно настоящим.

Ее сестра-близнец Эбби стояла в полумраке прихожей. Вся ее напряженная поза явно свидетельствовала о том, что она приготовилась к обороне.

Уоррен посмотрел на Эбби, и все в нем замерло. Сразу стало очень тихо. Дэниелу даже показалось, что свет, который только что пронизывал полумрак в комнате, замигал, грозя погаснуть совсем.

Мужчина и женщина стояли, неотрывно глядя друг на друга. Пауза затягивалась.

И тут мужчина раскрыл руки, подняв их ладонями кверху. «Иди ко мне».

Эбби мгновенно откликнулась на приглашение, сулящее прощение, влетела в объятия Уоррена и уткнулась лицом ему в грудь. А тот провел ладонями по ее волосам и еще крепче прижал к себе.

Увидев лицо Уоррена, Дэниел понял, что нашел ответ на вопрос, который искал всю жизнь. На лице мужчины было выражение умиротворения, согласие принять извинения и простить.

Вот оно, то единственное, что имело значение. Любовь. Любовь, прошедшая через испытания, огонь. Любовь с болью от ожогов этого огня.

Это был такой значимый момент, такое чудо, когда на их глазах возрождалась любовь, словно феникс из пепла, становясь крепче, сильнее. Дэниел и Трикси оказались свидетелями возвращения надежды и чего-то совершенно удивительного, похожего на сказку, которая, оказывается, случается и в жизни.

Дэниел протянул руку и закрыл входную дверь, оставшись с Трикси по другую ее сторону.

Он понял, что хочет пойти на свадьбу матери вместе с ней.

О господи! Если Дэниел появится на этой свадьбе с женщиной, его мать будет готова тут же объявить об их предстоящем бракосочетании.

И все же Дэниел почувствовал, что поступит абсолютно правильно. Впервые после того, как они с матерью встретились за обедом в Монреале, сомнения покинули Дэниела. Не осталось вопросов. Разуму сказать было нечего, зато много чего говорило его сердце. И он, прислушиваясь к нему, точно знал теперь, что надо делать и как поступать.