Здравствуй, 1985-й - Дмитрий Валерьевич Иванов

Андреич с ним разбирается, оно мне надо? — пояснил я. — Эти кадры сейчас заявят в милицию, дело заведут, а так отпечатков нет, докажи что.

— Ой, умора! А я невесть чего себе надумал, — стал ржать бригадир. — И главное, вид у него такой серьёзный, нож, что-то в корзине красное. В милицию заявят! У нас один участковый и тот мой родной брат, младший. Ничего тебе не будет, он поножовщину-то не всякую регистрирует, а тут ножик в руки взял! Ой, умора! Да и не будут парни жаловаться.

Стою, чешу голову, скорее всего не врёт, но с борзой кодлой этой надо разобраться по-любому, и желательно сегодня.

— Ладно, забыли, показывай что сделали, — решаю проверить работу своей бригады.

— Мы только один прогон заменили, двухметровый. Петька Малышев себе по пальцу попал, лечили долго, — сознался Бейбут, чему-то радуясь.

— Чё ты скалишься? Подумаешь, палец! Ну не будет он в носу неделю ковыряться, работать всё равно надо, — ворчу я, осматривая фронт работы.

За сегодня поменяли шесть погонных метров, чуть ли не из сотни с лишним. А нам ещё кирпичную кладку делать.

Разобрав бардак на рабочем месте, я дал команду переодеваться. Выходя на улицу, увидел подъезжающий мотоцикл с коляской, управляемый милиционером, в коляске был один из сегодняшних потенциальных обидчиков.

— Стоять! — крикнул мне мент и, держась рукой за кобуру, добавил. — Кого пырнул?

— Серега, ты чего? С дуба рухнул? На солнце перегрелся? — спас ситуацию Андреич. — Мой это тесак, мой! Нет у него холодного оружия!

— Так это он ещё и твоим тесаком зарезал? — схватился за голову Серёга.

— Да свинью он забил! Никто никого не резал! — обозлился бригадир.

— А этот сказал весь в крови, с тесаком на них накинулся, — возмущённо посмотрел на парня в люльке мент, и добавил. — Погоди, так это же Штыба! Вот дела!

— Мы знакомы? — смотрю на мента, и отказываюсь его признавать.

— Это он сына моего в финале вырубил! Это Штыба — чемпион города по боксу, — прояснил ситуацию Сергей.

— Нормальный у вас боец, а чего он не с вами живет, а в городе? Разошлись что ли? — спрашиваю я.

— Типун тебе на язык! Учится он в Красноярске вот и выступает за местную секцию.

— А вот финалиста не узнали Казах он, — показываю на Бейбута.

— Был какой-то вроде похожий, — присмотрелся мент. — Но для меня все казахи на одно лицо, да я и не следил особо за другими категориями. Садись, парни, подвезу до столовой!

Стукач, нехотя вылез и буркнул уходя.

— Попутали мы, Санёк нас с понталыку сбил, нет претензий у нас.

— Отчего не сесть, если подвезёте, а сын-то тут сейчас? Каникулы же.

— Тут, скажу ему, порадуется! — ответил папа финалиста города по боксу.

— Так, я сзади, оба Петра — в люльку. Бейбут, Аркаша — пешкодралом!

— А чего я пешком? — хором спросили оба.

— У тебя ноги длинные, в люльку не влезешь, — говорю Аркаше. — А ты накосячил, план не выполнил, — тыкаю очевидным фактом в лицо Бейбуту. Хотя чего пешком. Бегом оба до столовки! И не дай бог позже нас прибежите.

Бейбут сунул для скорости слегка кулаком в бочину Аркаше, и тот вполне прилично побежал по дороге, Казах еле успевал за ним.

В столовой мы очутились одновременно с остальными нашими однокурсниками, Аркаша почти с нами вместе, а вот Казах поотстал.

В столовой выгоняю из-за стола Лены парнишку из городских, не живущего в общаге и спрашиваю:

— Что, Лен, по днюхе решила?

— В магазинах пусто, но Анна Дмитриевна уехала в город, обещали торты привезти. Так и будем с тортиками праздновать. Лучше чем ничего. Посидим у нас в клубе.

— Будет шашлык, грамм по двести на рыло, я купил у местных, соку ещё взять в магазине надо, наверняка там есть, — радую её я.

— Толя! Ты не шутишь? Молодец! С тебя ещё магнитола, кассеты у Аркаши возьмём, да Аркаш? — крикнула она моему сотруднику, только зашедшему в столовую с высунутым от усталости языком.

— Ага, — прохрипел он, явно согласный на всё, лишь бы его не тормошили больше.

С местом для празднования мы решили просто — вытащили кресла, стоявшие раньше в кинотеатре, сбитые по четыре штуки вместе, на столах уже стояли банки с соком и мы сделали еще салат из огурцов и помидоров со сметаной.

Работодатель меня не обманул, и привёз гору горячего шашлыка в тазике. Кружки были у каждого, а вот тарелок было мало. Пришлось нанизывать куски мяса на палочки и раздавать толпе. Воспитателей пока не было, но мы не стали их ждать. Хотя все были после ужина, но горячий шашлык явно лучше перловки с рыбой, и все ели охотно. Я вручил подарок и получил благодарный взгляд от Лены. Вообще подарками озаботились не многие, но Аркаша, например, подарил продолговатую красивую коробку. Лена заглянула туда и покраснела.

«Надеюсь, он ей там ничего неприличного не подарил?» — поржало моё подсознание.

Тут приехал Виталик и Анна Дмитриевна с тортами.

«А плотно он её окучил, и выглядит она довольной, а ещё, наверное, ехать не хотела» — решил про себя я.

От них пахло вином и шашлыком — вот они чего задержались. Косвенно подтвердило эту версию и то, что они отказались от оставленной им порции мяса, и даже не попытались узнать, чего мы там пьём в стаканах.

Тортики подняли градус веселья, и я вытащил магнитолу. Что сказать. У Аркаши приличная фонотека и ни разу не японская. Лена медляки принимала от Петра, который Колесников, от меня и разок от Аркаши. Потом Аркашу оккупировала настырная Оксанка. Внезапно раздался звук моторов, и я увидел парочку «Восходов» с местными парнями, подъезжающие к нам. Что едут с миром, было ясно по трехлитровым банкам пива в сетках у пассажиров сзади, и по моему сопернику по боксёрскому финалу. Четыре парня, все рослые, в возрасте, но я видел, как уважительно они относились к местной звезде бокса Серегё. Да вот такая богатая фантазия у мента — назвал сына своим именем. Мы поздоровались по взрослому, ну как мы — я и Бейбут с приезжими. Обсудили пару тем, вспомнили общих знакомых, в том числе и тех, кого отоварили. Парни уже в курсе были, и что я корову могу подоить, и свинью забить, так, что в их глазах я городским не выглядел. Наш курс потихоньку начал расползаться по разным местам, что и говорить, а с десяток парочек на курсе уже наметилось!

— Вы в пятницу на дискотеку приходите к нам, и в субботу, — сказал на прощание Серёга-боксер.

Среди