Мир Налы - Дин Николсон

Слушать их и отлынивать от работы я больше не собирался. Поболел – и хватит! Завтра же возглавлю поход на каяках!

Нала думала иначе. Кошки знают, что ты болен, и без анализов. Я даже читал, будто кошки умеют предугадывать эпилептические припадки у хозяев. Едва моя голова коснулась гамака, Нала возникла рядом. Запрыгнув ко мне, она прижалась и замерла, тихонько урча. Вот откуда ей было знать, что сейчас мне, как никогда, нужны забота и внимание?

Болеть я не умею совершенно. Мои родные в Шотландии знали это не понаслышке.

Раны, синяки, грипп или простуда – я жил, совсем не обращая на них внимания. Я мог играть в регби до тех пор, пока кто-нибудь не сломает мне ногу. Согласен, все это безрассудное ребячество: строишь из себя не пойми кого, стараясь выглядеть как терминатор, но ничего с собой поделать я не мог. За примером далеко ходить не надо: стоит вспомнить только тот прыжок с моста в боснийском городке Мостар. Мне бы лежать тогда и ждать, пока колено не заживет, но нет же! Я взял и сбежал. Хорошо хоть обошлось без последствий. А ведь мог бы остаться хромым до конца жизни!

Лежа в гамаке с Налой под боком, я обдумывал свое положение. Каждая клеточка моего тела желала вскочить и чем-нибудь заняться: я не из тех, кто отлынивает от работы, сложа руки сидеть не умею. «Но с другой стороны, зачем Нале и Тони нужен помощник на костылях? – подумал я, вдруг осененный трезвой мыслью. – Тони меня и близко не подпустит к работе! Ослушавшись доктора, я сделаю всем лишь хуже».

Я вспомнил, как Нала, спрятавшись, сосредоточенно занималась самоисцелением. Может, это и глупо, но почему бы и мне не последовать ее примеру? Дам телу хоть разочек в жизни восстановиться как следует!

Только я принял для себя это важное решение, как из-за угла выглянул Тони и спросил:

– Ну как наш больной?

– Больной взял бы пару дней отдыха.

Тони удивленно сморгнул и переспросил:

– Уверен? На тебя не похоже.

– Да. Сам подумай, какой толк от одноного каякера?

– Лады. Но кто этот гений, что вправил тебе мозги? – спросил Тони, до сих пор не веря своим ушам. – Врач?

– Нет, не врач, – опустив глаза и пожав плечами, уклончиво ответил я.

Не мог же я ему признаться, что этот подвиг совершил шестимесячный котенок! Должна же была во мне остаться хоть капелька самоуважения!

К лету мы окончательно обжились на Санторини. Эта простая жизнь на пляже Акротири подходила нам как нельзя лучше. С ужасом я вспоминал рабочий день в Шотландии: непрекращающийся кошмар наяву с шести утра до четырех вечера. На Санторини я тоже много работал, но и зажигал не меньше. Остров славился своими тусовками, и я отрывался как мог. Нала тоже, казалось, была довольна своей жизнью на берегу моря. Не нравилась ей, как, впрочем, и мне, жара. Двадцать семь градусов – обычная температура в это время года для Санторини. А после полудня столбик термометра запросто поднимался и до тридцати.

Перегрев опасен не только для людей, но и для кошек. Памятуя про свой недавний солнечный удар, я тщательно оберегал Налу от солнечных лучей. Даже залез в Интернет и вычитал полезный совет: оказывается, кошкам нужно обязательно мазать уши и нос специальным солнцезащитным кремом – эти нежные места сгорают в первую очередь. По той же причине я отказался и от идеи часто брать Налу в походы. Короткие вылазки – еще куда ни шло. Но трех-, четырехчасовые экспедиции, как бы мне ни хотелось, – нет.

Это не значит, что я меньше стал переживать за Налу. Если я выходил в море один, меня преследовали одни и те же мысли: интересно, что там на базе? А много ли народу на пляже? Не шастает ли кто вокруг базы? А в безопасности ли Нала прямо сейчас? Ко всему этому у меня творилась полная неразбериха в «Инстаграме».

За нашими приключениями следило почти пятьсот тысяч человек со всего света: от Канады и США до Польши и Бразилии. Среди подписчиков было очень много туристов, отдыхающих на греческих островах. И если раньше предложения с просьбой встретиться поступали лишь изредка, то теперь подобные сообщения приходили по два раза на дню. Я старался угодить всем, но иногда это было не так-то просто. Пару раз случилось так, что люди, нагрянув без предупреждения, ушли ни с чем. Один раз потому, что я готовился к выходу в море, а второй – потому, что я уже был в море. Вернувшись после похода, я узнал, что подписчики не дождались нас и ушли огорченные.

У меня кошки на душе скребли. Чтобы повидаться с Налой, люди преодолевали немалые расстояния, некоторые ехали с другого конца острова. Но иначе я не мог: Харис и Тони взяли меня на работу не для того, чтобы я прохлаждался. Я не хотел злоупотреблять их добротой и доверием. Достаточно было тех отгулов, что я взял, чтобы оправиться после солнечного удара и воспаления на ноге. Нечестно я поступал и по отношению к Нале.

Люди, приходившие повидаться с Налой – те, кому, конечно же, это удавалось, – были очень славными. Обычно мы болтали, а затем фотографировались. Некоторые приглашали выпить. Компания девушек из Великобритании и Австралии даже вытащила меня в город. Наше приключение закончилось в тату-салоне, где мы накололи одинаковые ананасы на лодыжках. Та еще выдалась ночка!

В голове не укладывалось, как наша встреча с Налой могла тронуть сердца стольких людей! Помимо электронных писем, сообщений, предложений от издателей, агентов и журналистов, в местное отделение почты приходили посылки со всего мира. Большинство из Америки с пометкой «Для Дина и Налы на остров Санторини». Чего в них только не было! От игрушечных мышей, колокольчиков, поводков до деликатесов и кошачьей мяты – в общем, все кошачьи лакомства, известные человеку!

Однако и тут оказалось не все так радужно, как мне бы хотелось. Посылки, прибывавшие в Грецию, облагались налогом. И чтобы получить такую посылку, я каждый раз должен был раскошелиться. Это напоминало лотерею: никогда не знаешь, что ждет тебя внутри. Однажды я заплатил пятьдесят евро за маленькую коробку, чтобы обнаружить в ней палку с перышком на конце.

Но было грех жаловаться! Щедрость людей потрясла меня до глубины души. Пока есть люди с такими большими сердцами, с этим миром все будет в полном порядке! Тем не менее мне пришлось остановить этот аттракцион неслыханной щедрости. Я попросил подписчиков отправлять свои пожертвования в местные приюты для животных. Объяснить мой поступок довольно просто: взять все дары с собой в дорогу невозможно, разве что мне подарят зоомагазин на колесах.

Люди нас обожали – это расхолаживало, но я старался не сбиваться с намеченного курса. Я хотел использовать нашу популярность во благо. Нести при помощи ее в этот мир добро. Сказано – сделано! К моей радости, в мае начали наклевываться интересные предложения.

На солнечном острове Санторини, словно сошедшем с картинки, не все было идеально. Когда в один из своих выходных я приехал познакомиться с Фирой, мне открылась темная сторона Санторини. Я стоял на смотровой площадке и наслаждался видом на кальдеру. Внизу, у подножия отвесных скал, сновали лодки, высаживая и забирая туристов. Вдруг я заметил вереницу ослов, с трудом поднимавшихся по дороге по крутым скалам в город. На спинах животных расселись туристы, безжалостно подгонявшие бедняг в гору. На одном сидел такой увалень, что осел, весь обливаясь потом, казалось, даже дышал через раз. Еще чуть-чуть, и седок мог бы сломать ему хребет! Какого черта он взгромоздился на несчастное животное? Есть же фуникулер! Да и не инвалид с виду – мог бы и ножками подняться!