Тайные войны спецслужб - Игорь Атаманенко

— Но тебе же тоже надо было в Мюнхен, ты что, забыл?

— И сейчас надо, но не садиться же за руль в нетрезвом состоянии… Кроме того, Геннадий! Не ты ли мне сказал, что не лимитирован во времени, или я что-то путаю?

— Нет-нет, все так…

— Ну вот и отлично! Остаемся до утра, а по утренней росе я домчу тебя до Мюнхена за час, держу пари на тысячу марок…

— Чего уж там, верю…

— Вот и славно! Повеселимся, расслабимся… Но — никаких тайских девушек и трансвеститов… Я думаю, нас минует чаша сия, ведь мы с тобой, Геннадий, парни традиционной ориентации и нормальных взглядов на то, какой должна быть женщина: высокой, стройной, дородной и… любвеобильной. Как наши соседки, например. Или я не прав, а, Геннадий? Молчу! Они уже пришли…

«Мертвое море» стимулирует память

Теперь Вареник оказался между блондинкой и брюнеткой. После неудавшейся атаки в лифте «пепельная» сидела напротив, рядом с Левеном.

Блондинка по имени Урсула сразу попыталась завладеть вниманием Вареника — заговорила, едва усевшись за стол. Некоторое время разведчик вслушивался в ее лопотание. Наконец, не в силах разобрать, что она хочет сказать ему на его «родном» английском, он предложил ей перейти на немецкий.

— О, майн Готт! — от радости Урсула захлопала в ладоши. — У тебя прекрасное берлинское произношение. Я впервые встречаю американца, который так хорошо говорит по-немецки. Я, в отличие от своих подруг, плохо владею английским… Ты — мой спаситель, Джон!..

Как показалось Варенику, девушки совсем не интересовались едой, казалось, они приняли предложение составить компанию залетным журналистам с одной целью: основательно накачать их изысканными спиртными напитками, не забыв при этом себя, и повеселиться за чужой счет.

Кроме красного вина к мясу, на столе вновь появилось «шабли», затем «мартини» и французское шампанское…

Наконец и с тетеревом было покончено и вся компания нетвердой походкой двинулась в раздевалку, чтобы затем окунуть свои тела в отливавшие бирюзой воды «Мертвого моря».

И сам бассейн, и публика, плескавшаяся в идеально чистой воде, несколько разочаровали Вареника. Он не встретил там ни эротоманов, ни любителей пикантных курьезов, ни рафинированных эстетов, которые бы стремились устроить сексуальные игрища прямо в воде.

«Что-то не видно ни акул империализма, ни воротил западного делового мира, ни извращенцев, предающихся порокам на виду у всех… Впрочем, — успокоил себя разведчик, — возможно, здесь они и есть, но я не знаю их в лицо. Не исключено также, что я ожидал слишком многого, наслушавшись живописаний Чарли. В действительности все бывает проще и обыденней, не как на словах…»

Несмотря на то что бассейн был надежно укрыт от всех сюрпризов погоды огромным стеклянным куполом, над его водной гладью поднимался густой пар — следствие разницы между температурой внутри и снаружи. На дворе — апрель как-никак.

Вопреки предостережениям Чарли, таиландские «пираньи» не пытались атаковать Вареника в воде. Скорее всего потому, что его уже сопровождала «рыба-прилипала» — Урсула, которая, обеими руками обхватив разведчика за шею, безмолвно дрейфовала рядом, иногда предпринимая робкие попытки завладеть вниманием, а вернее, плотью своего избранника.

Объектом ее вожделений, разумеется, были его гениталии. Тщетно. Всякий раз Вареник ласково, но твердо отводил ее руку и снова углублялся в размышления по поводу рассказа Чарли о его московских перипетиях. Благо, что это было удобно делать: не прикладывая никаких усилий, можно было спокойно удерживать свое тело на поверхности воды.

В конце концов, изловчившись, девица заполучила в ладошку то, к чему стремилась, но в голосе вместо восторга прозвучало разочарование:

— Джон, ты такой высокий, а птенчик у тебя совсем крошечный… Никогда бы не подумала, что двухметровый мужчина может иметь такую миниатюрную игрушку… Совсем другое дело — Юджин! Он хоть и ростом не вышел, но зато между ног у него ой какая внушительная шпага! Он любит прихвастнуть, что еще ни разу не затупил ее, — она у него якобы самозатачивающаяся и постоянно в боевом состоянии… Немудрено, что он так быстро уплыл на середину бассейна, думаю, его хватит на обеих моих подруг…

— Юджин? — немедленно отреагировал разведчик, — Ты не спутала моего приятеля с кем-нибудь из своих знакомых?

— Ну что ты, Джон! Разве можно спутать его с кем-либо?! Юджин Саймонс — это половой гангстер, натиску которого невозможно противостоять. Секс — его конек и… пунктик Кстати, у него на почве сексуальной неуемности даже какие-то неприятности возникали, когда он работал… Точно не помню где, но было дело… Его выперли из какой-то страны из-за того, что он публично устроил сексуальный сеанс во время передачи репортажа, представляешь?

При этих словах Вареник непроизвольно окунулся с головой в воду: «Вот она разгадка, черт меня побери! Как же я раньше этого не вспомнил?!

Юджин Саймонс, репортер Си-эн-эн, — это же тот самый неуловимый связник между ЦРУ и советскими диссидентами, о котором я читал в «Бюллетене КГБ»! Оперативная разработка иностранца так и называлась: «Неуловимый»…

Почти два года назад Пятым управлением была блестяще проведена операция по его выдворению из Союза.

Долго контрразведчики охотились за ним, однако все никак не удавалось подловить его — чрезвычайно вертким оказался объект. Доказательная база не умещалась в нескольких томах, но все это были оперативные данные — в суд представить нечего. Тогда-то и решено было подставить объекту «ласточку» и с ее помощью скомпрометировать его…

Вслед за этим по заданию КГБ советские средства массовой информации раструбили, что американец занимался в СССР деятельностью, несовместимой со статусом журналиста. И стали ждать, предоставив руководству Си-эн-эн самому решать судьбу Саймонса. То есть формально журналиста из СССР никто не выдворял, боже упаси! Шуму, вони и грязи было бы — не отмоешься. Контрразведчики сумели выставить Саймонса в таком свете, что телерадиокорпорация вынуждена была сама отозвать его из Союза. Что, собственно, и требовалось. А что уж вы там в Штатах с ним будете делать — это нас абсолютно не касается…

Таким образом, КГБ удалось нейтрализовать недосягаемого Саймонса, по сути, руками самого президента Си-эн-эн, Тэда Тернера, и… ртом нашей «ласточки».

Помнится, тогда же был объявлен персоной нон грата советник по культуре посольства США в Москве некто Чирилло Лейкин, кадровый офицер ЦРУ. Причастность его к делу Саймонса в средствах массовой информации не афишировалась — между противоборствующими спецслужбами существует такое неписаное джентльменское правило, — хотя КГБ и располагал неопровержимыми доказательствами, что журналист действовал под непосредственным руководством Лейкина… Н-да, что ж получается? Чирилло Лейкин переименовал себя в Чарльза Левена, так, что ли? А во внеслужебной обстановке ко всему еще и выступает под именем того самого Юджина Саймонса, своего бывшего подопечного? Что ж, вполне может быть. Хлипкое прикрытие, но все-таки прикрытие… Для непосвященных!