Путь под лазурным небом - Александр Панютин

Заметив, что Дадли с беспокойством оглядывается в мою сторону, я с благодарностью кивнул старосте и поспешил обратно к кузену.

— Что-то случилось? — обеспокоенно спросил Дадли.

— В том то и дело, что ничего не случилось. Но тревожное чувство всё равно никак не проходит, — ответил я.

— И правда, очень странно. Гарри, всё же будет хорошо?

Я ненадолго замешкался, но смог взять себя в руки и с улыбкой ответил:

— Да, Дадли, всё будет хорошо.

Конечно же, как это обычно бывает после подобных фраз, ничего хорошего не происходит.

Мы уже дошли до лестниц и до гостиной оставалось только рукой подать. Когда я сделал очередной шаг, под ногами что-то громко щёлкнуло. В этот момент чувство опасности взвыло, а потолок и пол поменялись для меня местами. Ступени под ногами пропали.

— Какого чёрта?! — только и успел вскрикнуть, когда меня закрутило в разные стороны.

В глазах потемнело. К горлу кислым комком подкатила тошнота. Ощущение было близко к тому, что я почувствовал первый раз при аппарации, но в то же время было диаметрально противоположным ему. Недолгое чувство парение где-то в неизвестности прекратилось глухим ударом о каменный пол.

Затылок пронзило острой болью от падения. Немного придя в себя, я открыл глаза и попытался подняться с пола. Не сразу, но я смог принять сидячее положение. Перед глазами плясали пятна света. Очки слетели, разглядеть, где я, не представлялось возможным.

Я начал шарить руками по полу в попытках отыскать так нужные сейчас очки. Слава богу, Мерлину и бороде Дамблдора, вскоре я нащупал их и поспешил надеть. Мир снова обрёл свою чёткую форму, и я смог осмотреться.

Я оказался в обычном коридоре, коих по всему Хогвартсу было не счесть. Опознавательным знаком стала дверь с номером «72» — одна из множества заброшенных аудиторий школы. Конкретно эта в прошлом являлась кабинетом Трансфигурации, но по каким-то причинам была оставлена ещё в юности прошлого директора. А он, между прочим, коптит небо уже более трёхсот лет.

— Чёрт, не о том я сейчас думаю.

Встряхнув головой, отгоняя тем самым лишние мысли, я медленно начал вставать. Подняться на ноги удалось без проблем, и, слегка пошатываясь, я двинулся в сторону лестниц. Палочка на всякий случай легла в дрожащую руку. Пускай я только сегодня изучил своё первое заклинание, к тому же, не предназначенное для боя, но с зажатой в ладони волшебной палочкой стало спокойнее. Теоретически я знал и больше, но смогу ли повторить их без практики я не знаю. Да и что мои потуги сделают шкуре тролля?

Несмотря на буквально трубившее в самый громкий горн чувство опасности, я думал, что обойдётся. До последнего момента считал, что всё пройдёт хорошо и мы просто спокойно дойдём до гостиной факультета и разойдёмся по спальням. А завтра нам бы объявили об устранении монстра и мы спокойно разошлись бы на занятия. К счастью, мою пропажу заметили все, включая старосту, которая обязательно поднимет тревогу при таком внезапном исчезновении.

Сердце в груди застучало сильнее. Нос уловил слабый, неприятный запах. Запах пота, дерьма и гнили. До лестниц оставалось всего ничего: ещё пара поворотом, небольшой коридор и лестничная площадка. Но чем дальше я шёл, тем сильнее становился запах. Варианта было всего два. В первом тролль просто проходил тут и сейчас где-то в другом месте. Во втором всё было намного проще — эта тварь где-то тут.

Конечно же, первый вариант не мог оказаться верен. На половине пути я услышал его. Звук тяжёлых шагов и громкое дыхание. Я медленно попятился в сторону ближайшей двери, стараясь издавать как меньше звуков, когда он появился. Огромная туша около около четырёх метров роста вышла из-за угла и развернулась в мою сторону. У него была серая, как настоящий камень, кожа. Короткие, но мощные ноги и длинные руки чуть ли не до пола. В одной из них он тащил большую деревянную дубину. Глупые раскосые глаза на его маленьком лице тут же сфокусировались на мне. Тролль издал низкий рык и слегка сгорбился.

Спрятаться до его появления не вышло, и я что есть мочи рванул к двери. Как назло, она оказалось заперта. Чудовище медленно двинулось ко мне.

«Думай! Думай! Думай!» — мысленно кричал я на самого себя.

Взгляд бешено метался в поисках выхода или того, что может хоть немного помочь. Стук сердца набатом отдавал в виски. Наконец, взгляд наткнулся на нишу, в которой стоял комплект рыцарских лат. Мысль родилась мгновенно. И если она не сработает, останется лишь уповать на то, что бегаю я намного быстрее, чем тролль.

Направить палочку и сфокусироваться на нужном объекте, провести плавную небольшую дугу и затем резко опустить палочку.

— Вингардиум Левиоса! — выкрикнул я, срывая голос.

Меч, зажатый стальных рукавицах, взметнулся вверх и завис в воздухе. Но как сделать так, что бы он двигался в нужную мне сторону, я не представлял. Я постарался максимально сосредоточиться на том, что мне нужно. Каждое мгновение времени было дорого, и тратить его впустую было нельзя.

— Давай, давай, давай… — тихо шептал я, краем глаза наблюдая за медленно идущим в мою сторону чудовищем. — Ну же, давай!

Меч слабо заколебался из стороны в сторону, и медленно двинулся в нужную сторону. Направляемый палочкой и моей волей, он начал набирать скорость, но мои надежды были разрушены. Управлять траекторией было невероятно трудно, из-за чего меч пролетел между ног чудовища, задев внутреннюю сторону его бедра. Недовольный рык огласил коридор. Слабость камнем навалилась на плечи, и я кое как смог удержаться на ногах. Звон павшего меча эхом отдавался в голове. Меня захлёстывала паника. Моих сил не хватало.

Ноги отказывались слушаться. И не только ноги, всё тело оцепенело, и я не мог двинуться с места, как бы мне этого ни хотелось. Со страхом и наворачивающимися слезами на глазах я наблюдал, как тролль приближается всё ближе. Он остановился практически в метре от меня и нагнулся. Я смотрел прямо в его мерзкие чёрные глаза. Его лицо исказил оскал, обнажая гнилые жёлтые зубы. От исходившего запаха тянуло блевать. Краем глаза я уловил движение.

Краем взгляда я уловил какую-то вспышку, но в тот же миг в глазах заплясали искры, а затем и вовсе наступила тьма. В ушах звенело. Правую сторону тела обжигало страшной болью, но я даже не мог открыть рот, чтобы закричать.