Страсть ей к лицу - Ширли Басби

Устремив ледяной взгляд на мистера Керквуда, Ормсби пробормотал:

— Но как это могло случиться? Когда я покидал Лондон, никто не говорил о помолвке вашей дочери. Насколько я понял, Касуэлл никак не может решиться сделать ей предложение. Вы что же, считаете, он ей достойная пара?

Мистер Керквуд, не зная, что ответить на столь дерзкий выпад, взглянул на дочь. Сердце Джулианы ушло в пятки. Что делать? Как противостоять маркизу? Его нужно немедленно осадить, иначе быть беде.

Если разразится скандал, граф немедленно появится в доме и потребует объяснений от мистера Керквуда и Талии, независимо от того, больна она или здорова. Вряд ли отец или сестра способны долго держать в секрете существование проклятых писем, и тогда свадьбы точно не будет.

Она отчаянно искала слова, которые могли бы нейтрализовать заявление Ормсби, но помощь пришла с самой неожиданной стороны.

— О, перестаньте! Что за вздор! — воскликнула миссис Мэнли. — Разумеется, Касуэлл сделал предложение, и все знают, что они влюблены. И без сомнения, поженятся скорее всего еще до конца года. — Она тонко улыбнулась Ормсби. — Знаете, Бертрам, вам не стоит обращать внимания на слухи. Сплетники так часто ошибаются. Обычно сплетни распространяют невежественные и ничтожные люди, не знающие, как обстоят дела в действительности. Очень советую держать подобные измышления при себе.

Лицо Ормсби потемнело.

— Хочу напомнить, мадам, что я закончил школу много лет назад и не нуждаюсь в ваших нотациях!

Ашер весь вечер старался держаться в рамках... ради бабушки и Джулианы. Он понимал, что их позвали помочь, а не создавать новые неприятности, но он не собирался позволять никому — а в особенности Ормсби! — говорить с бабушкой в подобном тоне.

Ашер выпрямился с ленивой грацией огромного тигра и, впившись взглядом в Ормсби, холодно заметил:

— Пусть вы и закончили школу много лет назад, милорд, похоже, так ничему и не научились. Думаю, вам следует извиниться не только перед моей бабушкой, но и перед мистером Керквудом. Истинному джентльмену не пристало распространять столь низкие сплетни или так неучтиво говорить со старшими, особенно с женщиной такого возраста и положения, как моя бабушка!

Джулиана в ужасе уставилась на мужчин. Ненависть и злоба между ними были почти физически ощутимы. Они стояли не более чем в шести шагах друг от друга. Лицо Ормсби исказилось яростью. Вид у Ашера был настороженным, в крови его бурлило возбуждение. Он словно ждал, что Ормсби зайдет настолько далеко, чтобы наброситься на него. Жаль, что эта стычка произошла здесь и сейчас, однако Ашер был рад. Он надеялся, нет, молился, чтобы Ормсби сделал первый шаг.

Охваченная отчаянием Джулиана переводила взгляд с одного мужчины на другого, пытаясь придумать, как разрешить эту немыслимую ситуацию и предотвратить ссору. И в эту кошмарную минуту ей вдруг пришло в голову, что они очень похожи. Сходство не было очевидным, хотя оба были одинакового сложения, высокие, широкоплечие, узкобедрые... правда, Ашер был чуть повыше. Оба черноволосы, с оливковой кожей... и было что-то еще... она не могла сказать точно. Возможно, манера держаться, дерзко выдвигать подбородок, сжимать губы...

Джулиана невольно тряхнула головой. У нее разыгралось воображение.

Полная решимости воспрепятствовать скандалу, она встала, между мужчинами и, пронзив каждого суровым взглядом, твердо заявила:

— Довольно! Я не допущу, чтобы вы еще, чего доброго, подрались в доме моего отца. Как вы смеете устраивать подобные сцены!

Остальные гости до сих пор оцепенело взирали на происходящее, но, услышав слова Джулианы, викарий моргнул и поспешно вмешался:

— Спокойствие, джентльмены! Будьте благоразумны. Ашер, я уверен, маркиз не хотел оскорбить вашу бабушку. А ваши слова, милорд маркиз, возможно, были резче, чем следовало. Успокойтесь. — Он деликатно кашлянул, прикрываясь ладонью. — Не забывайте, здесь присутствуют леди, в том числе и очень юные.

На какой-то напряженный момент мужчины оставались в тех же позах, подобно противникам на поле брани, ведя безмолвную дуэль взглядов. Джулиана была готова броситься к Ашеру и утащить его силой, если это понадобится, но Ормсби вовремя опустил глаза. Расстроенный сознанием того, что позволил вспыльчивости взять над собой верх и что слухи о сегодняшнем поведении распространятся по округе, он попытался исправить положение.

— Мои извинения всем. Сегодня я немного не в себе, — пробормотал он, отвесив поклон. — Но я многое понял. Теперь же, прошу меня извинить, нужно срочно уехать.

С этими словами он направился к выходу.

Когда дверь за ним захлопнулась, в комнате долго царило потрясенное молчание. Наконец миссис Мэнли объявила, ни к кому в особенности не обращаясь:

— Должна сказать, что это лучше любой драмы.

Джулиана заглушила кашлем смешок, до сих пор не веря, что опасность миновала.

— О да, — сказала она.

Ашер небрежно присел на подлокотник бабушкиного кресла.

— Еще бы! — хмыкнул он. — И вы должны признать, что я изумительно сыграл роль.

Джулиана бросила на Ашера мрачный взгляд, но он только усмехнулся.

Миссис Мэнли ловко шлепнула его веером по запястью и сухо пояснила:

— Хотя я ценю твоё вмешательство, думаю, ты забываешь, что я имела дело с семейством Беверли гораздо дольше, чем ты живешь на свете. Бертрама давно пора было осадить, и чем резче, тем лучше. Я с удовольствием взяла бы на себя эту обязанность. Однако нужно признать, ты действительно прекрасно сыграл свою роль.

Она лукаво улыбнулась.

Викарий откашлялся и перевел взгляд на дочерей, жадно ловивших каждое слово.

— Юные дамы, — сказала, обращаясь к ним, Джулиана, — если ваша матушка не возражает, я позволю вам навестить Талию. Она будет счастлива видеть вас.

Сирена была достаточно умна, чтобы понять: от них пытаются избавиться. Взрослым необходимо поговорить откровенно, чего никак нельзя сделать в их присутствии.

Получив разрешение матери, сестры ушли. Подумать только, какие волнующие новости они расскажут Талии! Не успела захлопнуться дверь за девушками и Хадсоном, мистер Керквуд сказал:

— Прошу меня простить за сегодняшнюю неприятную сцену.

— О, вздор! — отмахнулась миссис Мэнли. — Ормсби известен своей спесью и чванством, и вам ни к чему извиняться за чье-то дурное поведение. Кроме того, маркизу всегда было абсолютно всё равно, что о нем думают люди. Он слишком высокомерен, чтобы обращать внимание на окружающих. Лично вы не сделали ничего дурного.

— Знаю, это не по-христиански, но я терпеть не могу Ормсби! — вмешалась миссис Беррел. — Как омерзительно он вел себя в детстве, да и потом лучше не стал! Помните, Эдмунд? — обратилась она к мистеру Керквуду. — Он всегда дразнил и запугивал вас или других мальчишек и изводил девчонок. Дергал вашу жену и меня за косички. И пугал нас жуками и змеями. Джулиет в лицо назвала его хулиганом, когда он толкнул ее в грязную лужу и испортил ей новое платье. Он был противным мальчишкой и остался таким же противным, когда вырос.