Агрессор - Надежда Жирохова

его словами, так как дергаюсь всем телом, когда он резким толчком погружается в меня.

Мне хочется завыть в голос, рвать и метать лишь бы не эта душащая боль. Совсем не физическая скорее душевная. Он врезается в мое тело резкими толчками рычит в голос, пьёт из меня душу.

Мое тело покрывается испариной и волны возбуждения окутывают моментально.

Я пытаюсь сражаться, дергаюсь, бьюсь о его твёрдый торс, но все мои попытки тщетны.

Я не могу сражаться с собой. Я навсегда повязла в этом чёрном болоте. Меня уже не вылечить.

Он выходит из меня и развязывает мои руки. Я вижу на них красные отметины и кровь, к которой я уже выработала привычку. Булат разворачивает меня спиной к себе и давит на мою поясницу.

— Держись за спинку кровати Злата, — говорит он и я повинуюсь.

Всхлип — и он снова во мне.

Бешено вбивается в мое тело. Пользуется им против моей воли. Я теряюсь в новых ощущениях. Так невыносимо стыдно горячо и развратно. Я точно испорченная.

— Ты такая мокрая Злата, вижу тебе нравится, — рычит он продолжая дергаться всем телом.

— Не боишься, что я когда ни будь воткну тебе нож в спину, — шепчу я слишком тихо.

Он замирает на секунду перед следующим резким толчком.

— Я буду рад, — произносит он.

Его руки на моей груди, обхватывают и мнут безжалостно. Скорее всего останутся отметины, но я снова упиваюсь этой болью.

Чувствую, как слёзы капают на подушку. Это мое поражение. Полное подчинение этому зверю. Он ломает меня, заставляя чувствовать себя лишь игрушкой.

Толчок, — и моё тело дергается и наливается невыносимой тяжестью, я взрываюсь и распадаюсь на миллион осколков. Кричу что есть мочи и падаю всем телом на кровать.

Чувствую его рваное дыхание над своей головой. Он кончает одновременно, и его сперма растекается по моей спине.

Булат разворачивает меня лицом к себе и смотрит долгим изучающим взглядом.

Я не могу прочитать его мысли и чувства. Он полностью закрыт для меня.

Внутри его темнота и я не знаю как с ней бороться.

Его мышцы дергаются, и он молча поднимается с кровати. Надевает спортивные штаны и громко хлопнув дверью выходит из сторожки.

Я лежу какое-то время полностью раздавлена прежде, чем подняться.

Мой желудок сводит судорогами, и я беру со столика свой завтрак.

Жадно заглатываю в себя яичницу, запивая холодным кофе.

Мне нужны силы для того, чтобы выжить.

Нужно попробовать сбежать, пока он окончательно не сломал меня.

Булат

Головная боль, вызванная нервным напряжением, режет мои виски.

Мне хочется выпить, но я не могу позволить себе такую слабость.

Я не должен допустить того, что бы она снова сбежала. Только не сейчас, когда она так близко.

Чёртова ведьма, опутала меня своими корнями и хочет задушить. Ничего у неё не выйдет. Я не позволю снова сделать из меня дурака.

Замахиваюсь рукой и бью со всей силы по ничем неповинному дереву.

Кровь снова хлынула из костяшек, но мне безразлично. Я уже не чувствую боли.

Почему я не могу спокойно на неё смотреть? Она раздавила меня, прошлась своими ногами по самому больному. Вытрясла душу. Я чувствую себя сумасшедшим, потерянным и гребанным тираном. Что она делает со мной? Я зависим от неё. Без неё в моей жизни нет смысла, и я ни за что не отпущу ее. Она вечно будет расплачиваться за свой поступок.

Нужно выждать ещё пару дней и убираться с этого места.

Здесь тоже не безопасно и нас могут найти. Мне нельзя сейчас рисковать.

Достаю пачку сигарет и закуриваю. Кажется, это скоро войдёт у меня в привычку.

Дым забивается в мое горло и напоминает мне десять лет заключения.

Там я точно так же задыхался.

Выкидываю недокуренную сигарету и захожу в сторожку.

Она закутана в порванную простыню, сидит на кровати зажавшись в угол.

В глазах испуг, а на шее отметина от моей руки.

Чувствую себя насильником и извращенцем, и тошнота подкатывается к моему горлу.

Я не могу по-другому. Я сам заложник этих тяжелых обстоятельств, из которых мне не выпутаться.

— Тебе нужно помыться, я нагрею воды.

— Нет, — слышу ее тоненький голос.

— Если ты думаешь, что отпугнёшь меня тем, что будешь ходить грязная, то ошибаешься.

Я подогреваю ведро с водой на электрической плите. Здесь совсем нет удобств, лишь деревянный туалет на улице и река неподалёку.

Достаю из деревянного шкафа простое льняное платье и кидаю ей на кровать.

Она смотрит удивленно. Как будто я совсем животное и не способен на такой поступок.

— Откуда здесь моя одежда?

— Я же сказал, что подготовился, в шкафу полно твоей одежды. Нужно было просто заглянуть в него, а не бегать по всему дому в этой простыне.

Наблюдаю как ее щеки покрываются румянцем, и я снова чувствую напряжение в штанах.

Почему я на неё всегда так остро реагирую?

Животные инстинкты всегда на первом месте.

Смотрю на то, как ее руки дрожат, когда она пытается натянуть платье через голову.

Подхожу и тяну руку что бы помочь.

Она отпрыгивает от меня и в ее глаз я вижу страх.

Злость разгорается во мне молниеносно. Я сам даже не понимаю почему меня так бесит этот вечный страх в ее глазах. Я же этого и добивался.

Беру в захват ее руку и надеваю платье. Она пищит, но вырваться не пытается.

— Вставай, помогу тебе помыться, — говорю ей. Отхожу и снимаю с плиты подогретую воду.

— Я сама помоюсь, мне не нужна твоя помощь.

Наши отношения все больше напоминают дуэль двух соперников. Вот только я не привык проигрывать.

— Нет, я сам тебя помою.

Она сейчас напоминает мне разъярённую кошку, которая вот-вот вцепится мне в глотку.

Я ухмыляюсь и киваю ей головой в сторону выхода.

Жевалки заиграли на моих щеках, как только ее выражение лица поменялось. Я предчувствую что-то необратимое.

Она проходит около меня и одним резким движением вырывает ведро из моих рук. Я чувствую, как горячая жидкость обжигает мое тело.

— Сука, — ору я и смотрю на ее удаляющуюся фигуру.

Глава 26

Учащенное дыхание затуманиваете мой разум. Я не чувствую ничего кроме глухих ударов своего сердца.

Выбегаю на дорогу и судорожно дышу, пытаясь выровнять дыхание.

Визг тормозов режет слух.

— Черт, глаза разуй. Я тебе чуть не задавила. Жить надоело? — Доносится до моего слуха разъярённый женский голос.

Поднимаю глаза и вижу перед собой припаркованную Шевроле красного цвета.

— Ты заблудилась что ли?