Севиль - Галина Миленина

Спустя несколько лет её картины уже висели в Доме художника в Киеве, в галерее «Акварель» и в Музее народного творчества. Позже она встретила близкого по духу человека и переехала к нему в Америку. В Украине осталась её двадцатилетняя дочь Настя, ибо не захотела оставить своих друзей, свою страну, возможно, и своего отца, которого любила. К сожалению, отец, большой поклонник Набокова (в смысле любитель Лолит), после развода с Алиной почти позабыл о дочери. Алина же находила смысл своего бытия, отдохновение и удовлетворение в любимой работе. Любимое дело, столь неожиданно пришедшее к ней после сорока, стало для неё спасительным кругом. Она становилась перед закреплённым на мольберте чистым холстом и начинала творить. Даже не представляя иногда, что это будет — натюрморт, пейзаж или картина духовного содержания. Она как будто делала запрос и получала ответ то ли из внешнего пространства, то ли из своей души, никогда не зная заранее, не планируя, что и когда нарисует. Лучше всего у неё получались вода и небо. Однако в последнее время стала увлекаться портретами. Неуверенность в себе, сомнения порой мучили Алину-художницу. Никто не знал, как она страдала от неумения объективно оценить свой труд. Иногда ей казалось, что она серость и бездарь, и тогда ни в чём не повинные пейзажи и натюрморты летели в корзину. С годами она поняла, что не стоит спешить с корзиной: иногда достаточно отдохнуть, чтобы всё увидеть по-новому. Иногда спасали доброе слово непритязательного поклонника или невзначай услышанный благожелательный отзыв профессионала. Тогда она снова восставала, как птица Феникс из пепла.

Сегодня, после ночного бдения перед холстом, она почувствовала силу своих окрепших крыльев. Это был качественно новый уровень, на порядок выше прежнего.

Спустя две недели Алина наблюдала в своей галерее за работой специалиста-осветителя. Это было, вероятно, самым важным в экспозиции — правильно установить освещение: поэзия света и пространства порой составляют главное очарование картины. Где-то убрать или приглушить прямой свет, а где-то, наоборот, направить прямо на картину. Не ослепить светом, не задавить во мраке, а выгодно высветить каждую работу. Чтобы увидеть картину и пережить, а не просто взглянуть на неё. Алина осталась довольна классным профессионалом.

24

Всё пошло не так, как планировала Эльвира. И только подумать, из-за чего! Надо было этой дуре подставлять свой рот мужу! Теперь всё кончено для неё в этом доме. Она металась по комнате, беспорядочно сбрасывая в чемодан одежду сестры. Потом присела на краешек кресла и задумалась: «Ну, ничего. Может быть это и к лучшему. По крайней мере, никто меня не разоблачил». Она снова открыла сейф, врезанный в заднюю стенку огромного платяного шкафа, и забрала сертификат, свидетельствующий о том, что в городе Пенсакола, штат Флорида, был зарегистрирован брак Майкла и Севили. «Странно, а почему они регистрировались в соседнем штате? Ну вот, взяла только необходимое на первое время, всё остальное он сам отдаст после развода». Эльвира открыла книгу «Желтые страницы» и выписала все отели и туристические агентства города. Их оказалось не так уж много. Справившись с этой задачей, одним движением застегнула молнию на чемодане и вызвала такси. Пора!

Когда спускалась по лестнице, столкнулась с домработницей. Та выскочила на звонкий лай Андре, разбуженного грохотом чемодана, который Эльвира стаскивала на колёсах по ступенькам.

— Могу я спросить, куда ты собираешься ехать? — с расширенными от удивления глазами спросила у неё Сьюзан.

— Без комментариев, — бросила на ходу заготовленную фразу Эльвира и распахнула входную дверь.

Такси уже поджидало её.

Сьюзан проводила взглядом удаляющуюся машину и подошла к телефону:

— Майкл, она только что уехала на такси с чемоданом.

Он тут же позвонил жене на мобильный. Но телефон не отвечал. Чужой телефон, брошенный за ненадобностью, сиротливо валялся на полу. На экране светилось неотправленное сообщение: «Если ты меня любишь, оставь в покое и не разыскивай. Я должна побыть одна».

В туристическом бюро она выбрала номер «люкс» в бунгало в лучшем пятизвёздочном отеле «Barcelo Bavaro Palace», в котором останавливались бывший президент США Билл Клинтон с супругой.

«Большому кораблю — большое плавание», — думала о себе Эльвира, сидя в самолёте, следующем в аэропорт Пунта-Кана. Она будет отдыхать не где-нибудь в «Мочегорске» под Евпаторией, а на острове Гаити, что в архипелаге Больших Антильских островов. Она с удовольствием потягивала холодное пиво и бросала взгляд на экран монитора, изучая географию острова. Надо же, оказывается, Доминикана омывается на севере и востоке водами Атлантического океана, а на юге волнами Карибского моря! Она рассеянно бросала в рот орешки, запивала их пивом и мысленно набрасывала следующий план: «Ничего, так даже лучше. Жизни видней, что и как следует подкорректировать. Всё не зря! Теперь моя двойная удача и счастье работают исключительно на меня, — оптимистично думала Эльвира. — Сейчас выйду на пляж, пройду босыми ногами по шелковистому белоснежному горячему песку, окунусь в кристально чистые морские волны и смою все страхи, навеянные дурным сном. А потом за работу! Подам на развод и на раздел имущества. Да он ещё и пожизненное пособие мне платить будет! А сам на фиг мне не нужен. Объедками с чужого стола не питаюсь, не предлагать. Хорошо бы познакомиться с адвокатом, их здесь, как грязи. Он и с разводом поможет, и денег за работу не возьмёт. Вспомнить смешно, как этот служащий в агентстве навязывал мне отели подешевле и стремился сэкономить мои деньги: «Это очень дорого! Это — тоже». Идиот! Я делаю только большие ставки, мальчик, и всегда играю по-крупному. Кто не рискует, тот не пьёт шампанское».

Эльвира улыбнулась портье и зашагала к дверям просторного зеркального лифта. Её номер был на третьем этаже. Она вошла в свой «люкс» и огляделась. Супер! И мини-бар приятно радовал глаз бесплатными напитками, и на столе стояла широкая ваза, полная экзотических фруктов. Всё включено, ни за что платить больше не надо и не стоит повсюду таскать с собой валюту. Это так унизительно, когда весь мир пользуется пластиковыми карточками. Ничего, осталось недолго. Скоро и у неё всё будет.

Купленный в бутике модный купальник сидел безупречно. Эльвире безумно захотелось сбросить верхнюю, ненужную деталь купальника и остаться топлес, как те юные девицы, сидящие в своих шезлонгах под зонтиками, но она не могла себе этого позволить. Пока не могла позволить… Нет, её грудь была безупречна, хоть сегодня снимай для «Плейбоя» или рекламы эстетической хирургии. В её хорошенькой и коварной головке была тщательно продумана новая история бедной жертвы насилия, и её новый имидж никак не монтировался с топлес.

После обеда Эльвира уже освоилась на новом месте и чувствовала себя как рыба в воде. Она сидела в лобби и с заинтересованным видом перебирала проспекты предлагаемых экскурсий, не забывая при этом морочить голову гиду. На самом деле её внимание привлёк высокий симпатичный американец, который прибыл сегодня и только что отошёл от рецепции. Он тоже посмотрел пару раз в её сторону и собрался войти в лифт.