Укус любви - Лина Арвен

Но все это прекратилось так же быстро, как и началось. Словно налетел черный ветер и смел все, что было только что перед глазами Деймона. Он с минуту сидел ошарашенный, его мысли не поспевали за действительностью. Все произошло так быстро. Зато похмелье как рукой сняло.

Встав, он вышел из комнаты и, свесившись через перила, позвал к себе Елену, а затем вернулся к кровати, не дожидаясь ее. Девушка, допив одним глотком чай, встала и направилась в комнату к господину.

— Да?

— Чье это?

Деймон показал ей стеклянный пузырек.

— Ты вчера приказал своровать это у одного торговца. Что это я не знаю, — просто ответила она.

«Зато я знаю. Кровь мертвого вампира. Вещь полезная, для того, кто хочет узнать умершего получше…»

Следующему вопросу Деймон сам удивился.

— Кто твои родители?

— Это так важно? — удивленно спросила девушка.

О чем, о чем, а об этом она хотела с ним говорить в последнюю очередь.

— Да, важно, можешь считать это синдромом парня, лишившего девушку невинности. Ну?

— Что значит ваше «кто»? Имена вам ничего не скажут. Мама была чистокровной вампиршей. А отец ведьмаком, — все, что сказала Елена.

«Может, уже сказать ему про ночь, что это была шутка? Убьет…»

— И неужели вчера я совсем никакого имени не упомянул? Ничего тебе не ляпнул об этой склянке?

— Я слышала лишь мельком, что это кровь какая-то. Судя по всему, вампирши Ирмы, и все.

Деймона эта новость привела в неописуемое удивление. Он уже понял, что это кровь мертвой чистокровки и, судя по запаху, что она имеет непосредственное отношение к Елене. И воспоминания этой Ирмы подтверждают его догадки. Вот только несостыковочка выходит. Во-первых, Ирма — королева Темной крови. Во-вторых, она умерла вместе с мужем и ребенком. В-третьих, это значит, что…

«Минуточку! Елена не ведется на мою королевскую волю. Запах крови… Воспоминания… Не верю, но похоже это так…»

Деймон подошел к дампирке, положив ладонь на ее щеку.

— Расскажи о своем отце.

Девушка выпала в осадок от подобной просьбы. Она удивленно смотрела на вампира снизу вверх, мельком посмотрела на его руку. Ладонь на ее щеке оказалась такой теплой. Затем, она увидела на полу полупустую бутылку. Может… она опять не то вино взяла?

— Ты пьян? — неуверенно спросила она.

— Я трезв и я не псих, — усмехнувшись, ответил он.

«Да что творится? Или у него синдром виноватого насильника проснулся?»

— Что именно ты хочешь узнать?

— Все.

— Почему?

— Потому что у меня есть кое-какие догадки, насчет твоей матери. Вот почему.

— У тебя не может быть и не должно быть никаких догадок, ты ничего не знаешь о моей семье и рассказывать я не горю желанием.

— Ладно. Знаешь, смотреть одному мне скучно. Поэтому…

Он открыл флакон и, вылив все содержимое себе в рот, тут же припал к губам Елены, правой рукой сжав ее скулы и заставив кровь соприкоснуться и с ее языком тоже. Снова всепоглощающая тьма, тысячи молний, осколки. Красивая и нежная природа, звуки шума водопада. И девочка, подбегающая к женщине. Ей было на вид лет двадцать пять, не больше, хотя на самом деле все триста. Красивая женщина. Длинные белые волосы спадали почти до пола, а по бокам от висков шли косички, которые переплетались сзади в хвост. Простенькое белое платье. Глаза… словно сама жизнь в них.

Женщина присела, протягивая руки к девочке. Cмех радость, нежность, любовь. Елена, не веря своим глазам, сделала шаг вперед, немного вытянув руку. На глаза наворачивались слезы, а из губ только и слетело трепетное:

— Мама…

Дальше снова тьма и снова вспышка ярких красок, только теперь — это был вечер. Тихий вечер в деревушке. К дому подходил статный мужчина, его волосы были пепельно-серые, красивые черты лица, немного нахально-шкодливый взгляд. Расслабленная походка. Красно-черный плащ, черная туника ниспадала до колен, сапоги. Сзади меч, сделанный из какого-то темного металла. Лезвие исходило из пасти дракона. Та самая девочка, выбежав из дому, помчалась к нему c радостным криком.

— Папа, папа!!! папа!!!

— О-о-о, кто тут у нас бежит, — заулыбался мужчина.

«Улыбка… все бы отдала чтобы увидеть ее снова…»

Елена уже не могла держаться, прикрыв рот рукой, она тихо плакала. Об этом можно было догадаться лишь по слегка вздрагивающим плечам девушки, но, все же, она улыбалась.

— Папа! Я сегодня съела жука!

— О-о-о-о, мама испекла пирог?! — спросил девочку мужчина и уже тихо ей на ушко добавил:

— Детка, я, если что, этого не говорил, — улыбнулся еще раз папа, целуя девочку в лоб и подхватывая на руки.

— Я все слышала, — наигранно злобным тоном прокричала мама с порога.

Деймон, удостоверившись в своей правоте, подошел к Елене сзади и обнял ее, прижав к себе спиной.

— Поэтому ты была грустной, когда увидела детей? — тихо спросил он.

Ответа не последовало, она его словно не замечала и всматривалась в каждую деталь их дома, пыталась разглядеть настолько подробно своих родителей, потому что знала, что это она видит в последний раз.

Снова смена событий… Но только теперь молодой отец, лежа на животе, смотрел на звезды, а сверху на него залезла девочка, и ее подбородок упирался в макушку отца.

— П-а-а-ап…

— М?

— А как ты с мамой встретился?

— О-о-о, это катастрофа была…

— Катастрофа? — удивилась девочка.

Отец только засмеялся и хотел было что-то объяснить, как услышал сзади легкое потопывание чьей-то ноги.

— Гхм… катастрофа говоришь?

Тишина.

— Дочь, спасай… — шепнул мужчина девочке, на что та тихонько рассмеялась.

— Елена, ты хоть знаешь, кто эти люди?

Голос Деймона был здесь, как инородное тело, словно маленькая тучка на чистом небе. Его слова снова не были услышаны. Дальше, словно молния, только одна и почему-то черная. Всю деревню словно обуяло пламя. Столько криков о помощи, воплей ужаса. Много людей, доспехи, клинки. И по ту сторону реки вампиры. Тот самый клан Серебряной Кобры. Cнова другой отрывок.

— Эдгар!

— Я сказал, бегите!

Елена, не выдержав, закрыла глаза. Снова ее тело сотрясала дрожь. Дальше воспоминания оборвались.

Деймон и Елена стояли в комнате. Он обнимал девушку, развернув ее к себе лицом, и его губы снова нашли ее пульс на шее, стараясь успокоить горькую кровь, бегущую по ее венам. Знать абстрактно это одно, но стать свидетелем это совсем иное. Тело дампирки обмякло, и она облокотилась лбом о его плечо. Слишком тяжело.

— Что происходит… как? — спросила она шепотом — и то, подрагивающим.

— Кровь умершего вампира хранит в себе его память. Это еще одна особенность чистокровок. Ты знаешь, кем были твои мать и отец?

Отрицательное качание головой.