В поисках Алисы - Софи Бассиньяк

— Да все равно. В это время везде одно и то же.

Пикассо слушал произносимые этой женщиной слова — такие обыкновенные — и чувствовал, что они проливаются бальзамом на его израненную душу, заставляя отступить терзавшую его боль. За столом справа высокая брюнетка с лоснящейся кожей вещала, не понижая голоса:

— Неужели ты не понимаешь, насколько это омерзительно, все эти стареющие писаки, награждающие персонажей своими собственными болячками? Да что мне за дело до его проблем с простатой?

Алиса обратила внимание, что собеседник горластой брюнетки слушает ее затаив дыхание, как проповедницу. Пикассо, напротив, не замечал ничего — ни шума, ни людей. Он сосредоточенно изучал меню, лишь бы не смотреть на Алису, с которой всего два дня назад в ходе торжественного церемониала по-калифорнийски разделил себя — свои кожу, пот, слюну. Алиса заказала краба под майонезом. Потом совершенно по-свойски глянула на него, ласково улыбнулась и проговорила:

— Что скажете, доктор?

Пикассо не понимал ее легкомыслия. Охваченный паникой — неужели она уже забыла про «это»? — он схватил ее руку, плотно сжал в ладони и поднес к своей груди, к тому месту, где бьется сердце. Алиса побледнела. Когда она снова заговорила, это была уже другая женщина, с другим голосом, интонацией, взглядом. Уставившись на его губы, она жалко пролепетала, что теперь ей конец.

У него отлегло от сердца. Он выпустил ее руку, осторожно опустив ее на стол, и стал гладить, как котенка, по шерстке.

— У меня для тебя хорошие новости. Могу сообщить, что никто за тобой не следит.

Она вытаращила глаза. Похороны матери полностью затмили в ее сознании историю с незнакомцем. Но теперь, когда над его вероятным существованием нависла угроза, она вдруг поняла, что придает ему гораздо больше значения, чем сама полагала. Довольно холодно она потребовала у Пикассо объяснений. Опьяненный любовной грезой, он не заметил, как изменился ее тон.

— Профессия сыщика научила меня главному, — начал он. — Для установления истины недостаточно собрать воедино факты. Въезжаешь?

Алиса как будто окаменела. От стыда, гнева, смущения и восхищения. А он продолжал:

— Утром ты открываешь газету. Как все, просматриваешь объявления и, как все, надеешься, что одно из них касается тебя. Узнаешь стихи и уже не сомневаешься: они точно адресованы тебе. А на самом деле это одна английская дама прибегает к помощи Элиота для связи с мужчиной, который в тот день почему-то не явился на свидание. Потом тебе на голову падает глыба льда. Ты, разумеется, поднимаешь голову, чтобы посмотреть, кто же это учинил над тобой такое. А ответ такой, Алиса: никто. Никто. Оттепель. В кинотеатре по соседству с домом незнакомый мужчина по-итальянски шепчет тебе на ухо, что любит тебя. Этого мужчину зовут Руджеро. Он чудак, который таскается по киношкам Шестого округа и бормочет на ухо женщинам всякие глупости. А теперь вспомни, Алиса. В тот день, когда ты заходила в ювелирную лавку, были там другие посетители? — Поскольку Алиса молчала, он заговорил сам: — Я думаю, что кто-то — мужчина или женщина, не важно — вошел в лавку вслед за тобой, украл кольцо и сунул его тебе в сумку, чтобы потом, на улице, забрать. Это распространенный прием, нам он хорошо известен. Но воришке что-то помешало, и он не сумел вернуть себе кольцо. Что касается мужчины на пляже, то его попросту не существует. Возможно, мальчишка подошел к тебе на спор, пока его приятели стояли в укромном уголке, за тентом, и покатывались со смеху. Ты разве в детстве так не развлекалась?

Пикассо даже представить себе не мог, что в этот момент творилось у Алисы в душе. Он снова хотел взять ее за руку, но она ее отдернула.

— Ты, кажется, разочарована, — ляпнул он.

— Да у тебя ничего не сходится! Я ведь в самом деле получила анонимное письмо. И был человек, прицепившийся ко мне в музее. А запись в книге отзывов? А путеводитель в шляпе?

Алиса схватила крабью ногу и резко переломила ее. Во все стороны брызнул сок. Но ей было наплевать, что о ней подумают люди за соседними столами.

— Алиса! Как большинство посетителей Лувра, я ни бельмеса не смыслю в живописи. Когда я смотрю на картины и рисунки Пизанелло, я вижу принцесс, волшебных животных, кошек со странным взглядом, королев и рыцарей. В том, что кто-то просвещенный вспомнил «Алису в Стране чудес», нет ничего необычного. Ты увидела в этом происшествии то, что хотела увидеть.

Убитый вид Алисы не позволил ему добавить, что скука часто проделывает с нашим воображением еще и не такие фокусы.

— А свидание у фонтана?

— Я разговаривал с твоей дочерью по поводу этого телефонного звонка. Вызвал и того типа, который ошивался поблизости, когда ты влезла в воду. Именно он пытался накануне тебе дозвониться и договориться о встрече. Хотел узнать, по-прежнему ли тебя интересует работа в Бобуре. Потом увидел, что ты не одна, и отказался от своих намерений. — Пикассо улыбнулся. — Мир тесен. Выяснилось, например, что твой коллега — частый гость у нас в комиссариате в связи с аморальным поведением. Одним словом…

— А крестик в путеводителе?

— Крестик в путеводителе не имеет никакого смысла. Никто ведь не пришел на встречу у фонтана.

Пикассо разделял ее разочарование, но он терпеть не мог нелогичного мышления, даже со стороны этой женщины, от которой сходил с ума. Момент был щекотливый, но он предпочитал разделаться со всеми призраками скопом.

— Появление мужчины, который заговорил с тобой во время лекции в Лувре, я не могу объяснить ничем.

Оставалось самое неприятное — анонимное письмо.

— А письмо?

— Я ходил к твоей подружке. Это она его написала.

Алиса перевернула краба у себя на тарелке и задумчиво уставилась на него, словно решала трудный ребус. Некоторое время поводив глазами слева направо, она вернула краба на спину и отложила салфетку:

— Я сейчас вернусь.

Удивленный ее исчезновением, Пикассо, зажатый в угол на тесной ресторанной банкетке, вдруг почувствовал себя круглым дураком. Чтобы немного прийти в себя, он принялся за свой остывший стейк. Дама с соседнего стола, не упустившая ни слова из их разговора, бессовестно пялилась на него. Наблюдательная и неглупая, чего он, конечно, знать не мог, она мысленно сравнивала его с механической игрушкой, у которой кончился завод. Так всегда выглядят люди, лишившись спутника в ресторане или в метро, когда внезапно обрывается оживленная беседа. За столом слева мужчин в костюмах сменила супружеская пара. Пикассо хватило одного наметанного взгляда, чтобы определить все их затруднения. Жена явно заторможенная, наверняка принимает антидепрессанты. Муж страдает комплексом вины и платит за все. Вернулась Алиса. Соседка справа посмотрела на нее сообщнически, соседка слева — враждебно. Но Алиса видела одного Пикассо.

— Я люблю тебя, — сказала она. — Сегодня вечером я на неделю уезжаю, на лыжах кататься. Ты меня подождешь?

Пикассо прикрыл веки и кивнул головой.