Развод. Прощай, предатель - Вивиан Фокс

хозяйкой, и мне навстречу тут же выползает розовощекий карапуз. Он гулит и пускает слюни, а я улыбаюсь.

— Как вы?

— Хорошо, спасибо, — кивает Юля — жена водителя Сергея. — Ростик вон ползать научился, теперь только лови его, — улыбается она.

Я сбрасываю обувь, и Юля внезапно обнимает меня. Я же застываю, не зная, как себя вести.

— Спасибо вам большое за помощь. Если бы не вы тогда… я не знаю, что было бы.

Я легонько приобнимаю Юлю.

— Я просто вовремя оказалась рядом.

Когда Юле пришел срок рожать, она решила, что было хорошей идеей сесть за руль и самой поехать в больницу. Но схватки были настолько сильными, что она в какой-то момент не справилась с управлением и попала в аварию. Ее заклинило в машине, и нужно было ждать службу спасения. Все мы знаем, как они приезжают. У Юли наступил шок. Она была настолько объята паникой, что не сообразила позвонить мужу, чтобы он помог. Зато я оказалась рядом.

В тот день я была у мастера маникюра и слегка задержалась у нее, потому что в середине процесса вырубился свет. Как будто само провидение хотело, чтобы я оказалась там, где оказалась. Как только мы закончили с маникюром, и я вышла на улицу, увидела на проспекте разбитую машину и толпу вокруг. Что-то заставило меня подойти ближе. Я узнала Юлю. Ее фотография была в портмоне Михаила, и как-то раз он показал мне ее. Я была чертовски благодарна своей хорошей памяти на лица. Благодаря ей я поняла, кто сидел за рулем.

Тогда я позвонила Сергею, он помог быстро организовать спасателей и скорую. К счастью, Юля родила под наблюдением врачей, а ребенок появился на свет здоровым. Не без некоторых проблем с нервной системой на фоне пережитого матерью стресса, но в целом вполне здоровенький крепыш.

— Ну пойдемте, — Юля вытирает слезы со щек и провожает меня в уютную кухню.

Я усаживаюсь на предложенный стул и наблюдаю за тем, как хозяйка дома готовит нам чай. Нервно подергиваю ногой, мечтая, чтобы Михаил как можно скорее появился дома. Он — единственный человек, который может мне помочь. И когда слышу, как к дому подъезжает машина, дергаюсь, а сердце пускается в галоп. Хоть бы он не отказал мне в помощи!

Глава 29

— Юленька, мед, — раздается из прихожей. — Я еще взял пергу и грецкие орехи. Приготовишь ореховый рулет? — раздается от входа в кухню, и я поворачиваю голову. — Добрый день, Александра Ивановна, — Михаил хмурится и ставит сумку с покупками на стол возле раковины.

— Добрый. Михаил, уделите мне, пожауйста, немного времени.

— Конечно, без проблем.

— Мы можем… поговорить на улице? — бросаю виноватый взгляд на Юлю.

— Говорите здесь, — спохватывается она. — Ростика пора укладывать на дневной сон. А перед этим покормить. — Она подхватывает сына на руки и идет на выход из кухни, но в дверном проеме останавливается и оборачивается. — Рада была с вами повидаться, Саша. Если вдруг вы уедете раньше, чем я вернусь, всего доброго.

— Спасибо большое, — киваю с улыбкой, хотя не уверена, что она у меня сейчас такая же дружелюбная, как у хозяйки дома. Моя мне кажется натянутой из-за напряжения.

Как только Юля скрывается в недрах дома, я поворачиваюсь лицом к Михаилу. Он готовит себе растворимый кофе, а потом садится за стол напротив меня. Смотрит серьезно и немного хмуро.

— Чем я могу помочь вам? — спрашивает он.

— Михаил… я… даже не знаю, с чего начать.

— Вас кто-то ударил? — спрашивает он напряженным голосом, а я накрываю ладонью щеку. К счастью, синяка не осталось, но есть легкое покраснение.

— Нет, это… случайность, — решаю не посвящать водителя в свои беды. Я здесь не за этим. — Михаил, скажите, пожалуйста, знаете ли вы что-то о документах, которые я якобы подписала?

— Вы имеете в виду документы о разводе?

— Нет. Вчера ко мне приезжал Сережа… Сергей Дмитриевич. — Прищурившись, Михаил внимательнее всматривается в мою щеку, и я слегка поворачиваю лицо в сторону, чтобы он так не пялился. — Он сказал, что я… — вздыхаю и принимаю решение озвучить, как есть, чтобы не оставлять недомолвок. — Сказал, что я сговорилась с его партнером Добрыниным и подписала какие-то документы.

Михаил скребет ногтями заросший щетиной подбородок и задумчиво смотрит на меня.

— А вы не подписывали?

— Нет! — восклицаю, а потом понижаю голос, вспоминая, что в доме маленький ребенок. — Нет, конечно. Я бы никогда ничего не подписала, не посоветовавшись с Сережей. Тем более, не подписывала бы документы, касающиеся его имущества. Что за глупости? Да и какое отношение я к этому могу иметь? Это его деньги, его бизнес и его имущество. У меня… только та маленькая квартирка, которую я получила от государства. Я не имею права претендовать на то, что принадлежит моему мужу… бывшему, — добавляю с горечью. — Я вообще не понимаю, в подписании какого документа он меня обвиняет. Могу только догадываться. И он… сказал, что я сговорилась с Добрыниным. Разве они не партнеры? Теперь же они еще и родственники, тогда о чем он говорит? Я ничего не понимаю, — всхлипываю и прячу лицо в ладонях.

— Александра Ивановна…

— Зовите меня Сашей, — поднимаю голову и стираю слезы со щек. — Это была прихоть Сергея, чтобы вы звали меня по имени отчеству. Сейчас нет такой необходимости.

— Саша, — серьезно произносит Михаил, — я, откровенно говоря, не в курсе, что именно произошло.

— Но вы же должны были что-то слышать. Пожалуйста, — прошу, видя, как он колеблется. — Скажите, что произошло. Я не понимаю.

— Я сам не до конца понимаю, — со вздохом отвечает Михаил и откидывается на спинку стула. — Если я правильно слышал, то Сергей Дмитриевич узнал, что вы подписали какие-то документы, касающиеся вашей части бизнеса.

— Моей части бизнеса? — произношу еле слышно. — О чем вы? У меня нет никакого бизнеса.

— Не знаю, если честно. Просто слышал, что у вас есть часть в бизнесе Сергея Дмитриевича. И с документами на развод вы подписали отказ от своей части. Но уже после заключения брака Сергея Дмитриевича с Виолеттой Андреевной выяснилось, что этот отказ уже не имеет значения, поскольку раньше вы отказались от своей части в пользу Добрынина.

— Я не могла ни от чего отказаться! — вскакиваю со стула и начинаю нервно мерить шагами комнату. — Потому что у меня ничего не было! И я ничего не подписывала до документов о разводе! — Как только в мыслях всплывает один эпизод, я присаживаюсь на стул и пялюсь невидящим взглядом в пространство, вспоминая время, когда Сережа лежал