Огненный глаз Тенгри - Дмитрий Станиславович Федотов

Наконец она раскрыла толстенный гроссбух и еще долгую минуту возила лакированным коготком по кривым разноцветным строчкам.

– Да, было два обращения, – гордо заключило это юное создание, окончив поиски. – Шнурков Сергей Петрович, двадцать восемь лет, сотрясение мозга первой-второй степени в результате сильного ушиба лобной части головы о твердый предмет…

Я невольно с уважением покосился на свой кулак.

– …Сычев Геннадий Степанович, двадцать три года, перелом двух левых задних ребер в результате сильного удара твердым предметом, предположительно палки или обрезка трубы…

А это всего лишь мой локоть! Силен ты, Дмитрий Алексеевич! Но «шаман» тебя все же уделал…

– А вы не могли бы выписать их адреса? Я схожу, хоть проведаю болезных…

– Минуточку… Пожалуйста. – Девчушка протянула мне белый квадратик и вдруг добавила совершенно по-взрослому: – И чего вам, мужикам, неймется? Не можете мирно посидеть?..

– Больше не будем, – пробормотал я и поспешно ретировался за дверь.

Надежда была слабая, но я все же прогулялся по указанным адресам. Конечно, никого не нашел, но по второму адресу словоохотливая соседка сообщила, что «этот нехристь все одно появится через день-два».

– Почему вы так уверены? – поинтересовался я.

– Так у него там попугай и черепаха. Кормить-то надо.

– Ну, если он «нехристь», может, и животные ему по барабану?

– Не-ет, Генка – парень дюже сантиментальный. От человека ему угробить – раз плюнуть, а животину – нет.

– М-да, чудны дела Твои, Господи!.. Ладно, завтра зайду.

– Может, передать что? – участливо осведомилась тетка.

– Не надо, – отмахнулся я. – А то еще разволнуется…

«Какой никакой, а улов! Надо будет ракитинских ребят на этого “сантиментального” бандита напустить», – решил я и отправился гулять по любимому с детства городу. До назначенного рандеву с профессором оставалось еще два часа.

Крюгер явился к музею ровно четыре часа пополудни – как и обещал. Свой имидж «бюргера» он, однако, сменил. Теперь он облачился в светлую летнюю пару, строгую белую рубашку с кремовым воротником-бабочкой и соломенную шляпу. Довершала экстерьер тонкая светлая трость с костяным набалдашником в виде какого-то идола.

Мы встретились на крыльце музея, были подвергнуты тщательной проверке со стороны почти трезвого Шишкина и сопровождены им до директорского кабинета.

– Герр Крюгер, как мне представить вас? – поинтересовался я, взявшись за ручку двери.

– Очень просто, – он молодцевато выпрямился: – профессор истории Дрезденского университета и действительный член Европейской академии наук Ульрих Крюгер.

– Хм, в самом деле, куда уж проще! – не удержался я.

Но профессор, кажется, иронии не понял.

– Я чужд болезни тщеславия, – с гордостью заявил он в ответ.

Мария Сергеевна при нашем появлении расцвела милой улыбкой, процедура представления прошла без запинки, мы расположились в уголке отдыха, под неизменной пальмой (по-моему, этот офисный стандарт – пальма, кресла, столик для кофе – специально тиражируют некие фирмы) и смиренно дождались, пока хозяйка приготовит по чашечке кофе на автомате знаменитой фирмы Braun. На столике как-то незаметно возникла вазочка с печеньем и чашка с медом.

Профессор, откушав медку и пригубив кофе, слегка сомлел, и я понял, что сейчас он мне все расскажет.

– Герр Крюгер, – мягко начал я, – я завлек вас сюда не только, чтобы познакомить с красивейшей и умнейшей из женщин нашего города, но и с тайной надеждой получить от вас помощь в одном очень непростом деле.

Мария Сергеевна очень мило зарделась на мой комплимент и пробормотала:

– Вы преувеличиваете…

– Ничуть, фрау Мария! – вскинулся профессор. – Я с радостью помогу вам в вашем деле, если это в моих силах.

– Разрешите, я изложу суть проблемы? – обратился я к Черных.

– Конечно, конечно, Дмитрий Алексеевич!..

– Итак, герр Крюгер, позавчера наш родной музей был ограблен!

– Какой ужас!..

– Согласен. Тем более что украдены были очень ценные экспонаты выставки «История Сибирского края до эпохи присоединения…».

– Очень интересно! Я как раз собирался посетить эту выставку, как только закончу читать свой курс…

– У вас еще будет такая возможность, но кое-чего вы уже не увидите.

– Что же именно пропало?

– Э-э… скажем так: комплект предметов для прямого общения с богом.

– ?!.

– Я не совсем удачно выразился… Похищены предметы, предназначавшиеся, судя по всему, для проведения редкого и даже опасного обряда по… – Я сделал вид, что в затруднении, и Мария Сергеевна тут же встрепенулась, перестав теребить свою косу.

– Это называется обрядом пробуждения бога, господин Крюгер.

– А! – профессор энергично потер руки. – Все понятно. Могу даже назвать вам имя этого бога!

– В самом деле?

– Да. Это Тенгри! Грозный бог Неба, хозяин и покровитель всего живого в Среднем мире и главный соперник темного бога Эрлика…

– Точно, герр Крюгер! – Я показал ему большой палец. – Так вот, преступник стащил средь бела дня берестяной свиток с текстом… обращения и фигурки слуг Тенгри…

– Огненный Коршун и Небесный Пес, – кивнул немец. – Вы правы, господин Котов. Тот, кто украл эти раритеты, точно знал их назначение…

– …или ему подсказали, что украсть. – Я пристально посмотрел на профессора, стараясь не пропустить возможной реакции. Ведь если заказчик все же он…

Но Крюгер и ухом не повел.

– Конечно, это мог быть и заказ. Но, насколько мне известно, в вашей стране коллекционеров подобного рода древностей практически нет. Единственным, кто мог бы возжелать их здесь и сейчас, являюсь я.

– Именно так и думают наши правоохранительные органы, – кивнул я.

– Но я не делал этого заказа!

– Верю. А вот убедить в этом сыщиков будет посложнее. К тому же что-то мне подсказывает, что вы, герр Крюгер, все же имеете к украденным предметам какое-то отношение.

– Почему вы так решили, Дмитрий? – снова взволновалась Мария Сергеевна.

– Потому что не далее как вчера днем герр Крюгер имел встречу с главным подозреваемым в этом деле. – Я положил на столик между чашками фоторобот «шамана». – Узнаете, профессор?

Крюгер с минуту разглядывал чернявую физиономию парня, потом вздохнул и заговорил:

– Не знаю, поможет ли вам моя история, но я действительно имею некоторое отношение к пропавшим раритетам. Дело в том, что мой прадед, как гласит семейное предание, долгое время был обладателем некоего древнего свитка из бересты и еще нескольких предметов, приобретенных им во время проживания в Сибири у какого-то тамошнего купца…

– Минутку, а что делал ваш прадед в Сибири? – не утерпел я. – Его сослали?

– Нет. Мой прадед и его родной брат были потомственными немецкими пивоварами. Оба получили в 1872 году лицензию от Мануфактур-коллегии в Москве на основание пивоваренных заводов в Российской империи…

– Постойте! – меня осенило. – Герр Крюгер, так вы, случайно, не потомок знаменитого Карла Крюгера, который основал в Томске пивоваренный завод в 1876 году?

– Именно так, господин Котов, – с достоинством кивнул немец. – Карл Иоганн Крюгер – мой прадед.