Тени сгущаются - Виктория Шваб

– И это тоже, Бард. И это тоже.

V

Серый Лондон

В пелене умирающего света город словно выцвел. Бесконечная палитра красок сократилась до черного и белого. Из каминных труб поднимались темные облака дыма, по улицам, сутулясь от холода, пробегали унылые фигуры.

Никогда в жизни Келл так не радовался, очутившись здесь.

Став невидимкой.

Стоя на узкой улочке в тени Вестминстера, он полной грудью вдыхал дымный морозный воздух и наслаждался этим. Налетел холодный ветер, он сунул руки в карманы и пошел. Не зная куда. Это не имело значения.

В Красном Лондоне не спрячешься, но здесь он сумел отыскать для себя укромное местечко. Люди навстречу попадались, но никто его не знал. Никто не шарахался, не смотрел вслед. Да, в определенных кругах ходили всякие слухи, но для прохожих он был просто незнакомцем. Тенью. Призраком в городе, где полно…

– О, это вы!

Келл вздрогнул, замедлил шаг, но не остановился, надеясь, что эти слова адресованы не ему, а может быть, его просто с кем-то спутали.

– Сэр! – снова произнес тот же голос. Келл оглянулся, ища не говорившего, а того, к кому он обращается. Но поблизости никого не оказалось, а голос был уверенным и в нем звучало узнавание.

Настроение, едва успевшее улучшиться, рухнуло и разбилось вдребезги. Перед ним стоял долговязый парень. Он сжимал под мышкой стопку бумаг и таращился на Келла глазами круглыми, как монеты. На плечах висел темный шарф, одежда была не поношенная, но сидела очень плохо. Костюм был коротковат, руки торчали из рукавов, и на одном запястье Келл разглядел край татуировки.

Руна могущества.

Когда Келл впервые увидел ее, в голову пришли сразу две мысли. Первая: руна нарисована неточно, так, словно ее много раз копировали. Вторая: перед ним энтузиаст, обитатель Серого мира, возомнивший себя магом.

Келл терпеть не мог энтузиастов.

– А, Эдвард Арчибальд Таттл Третий, – сухо произнес Келл.

Долговязый Нед расплылся в неловкой улыбке, словно услышал потрясающую новость.

– Вы меня помните!

Еще бы. Келл помнил всех, с кем имел дело. Или, напротив, предпочел бы не иметь.

– Я вам ничего не принес, – предупредил Келл, вспомнив свое полушутливое обещание принести мешочек земли, если Нед его дождется.

Нед беззаботно махнул рукой.

– Вы вернулись, – сказал он, торопливо шагая. – А я уж думал, не придете, что было бы неудивительно после всего, что случилось, после того ужасного происшествия с хозяином паба, я ждал, понимаете, ждал и до этого, и, конечно же, после, а потом все-таки начал задумываться, обратите внимание, именно задумываться, а не сомневаться, это, вы же понимаете, не одно и то же, у меня и в мыслях не было сомневаться, но вас так долго никто не видел, и вот теперь вы вернулись…

Наконец Нед остановился, чтобы перевести дыхание. Келл не знал, что и ответить. Энтузиаст говорил за обоих. Налетел пронизывающий ветер, и Нед чуть не растерял свои бумаги.

– Холод собачий, – пробормотал он. – Разрешите вас угостить.

Он кивнул куда-то в сторону. Келл обернулся, увидел перед собой таверну и онемел от удивления. Надо же, куда его занесли предательские ноги! Мог бы сразу догадаться. Неуловимое чувство, заложенное в самой земле, притягивало его к одной-единственной точке.

«В двух шагах».

Келл стоял всего в двух шагах от места, где обычно вел дела, где жила Лайла, где погиб Бэррон.

Однажды, когда все кончилось, он зашел сюда. Двери были заперты. Он выломал их. Тело Бэррона уже исчезло. Он поднялся по узкой лестнице в комнату Лайлы и не нашел ничего – только темное пятно на полу и карту без меток. Карту он забрал с собой – это последняя вещь, которую он тайком пронес из одного мира в другой. И с тех пор он сюда не возвращался.

При виде этой таверны у Келла сжалось сердце. Она сменила название. Выглядела все так же, да и ощущение от нее никуда не делось – теперь, прислушавшись, Келл это понял – но вывеска над дверью гласила «Пять углов».

Название больно царапнуло.

– Право, не стоит… – начал он.

– Таверна откроется еще только через час, – настаивал Нед. – А я хочу вам кое-что показать. – Он достал из кармана ключ, уронив при этом один из листков. Келл поймал его на лету, однако его куда больше заинтересовал ключ, который Нед уверенно вставил в скважину.

– Вы владеете этим местом? – спросил он, не веря своим глазам.

Нед кивнул.

– Да, но, конечно, так было не всегда, я купил его, когда все улеглось после той нехорошей истории. Его хотели снести, но я считал – не надо этого делать, поэтому, когда дело дошло до продажи… Мы ведь оба, и вы и я, мы знаем, что это не простая таверна, она, скажем так, особенная, в ней есть аура… – он понизил голос, – магии. – И опять заговорил громко: – И кроме того, я знал, что вы вернетесь. Не сомневался…

Непрерывно бормоча, Нед вошел в таверну, и Келлу ничего не оставалось, как последовать за ним. Можно было, конечно, повернуться и уйти. Но Нед так долго ждал его, купил эту проклятую таверну, чтобы ждать, и нужно было хотя бы поблагодарить его за эту упрямую решимость. Келл вошел.

Внутри стояла непроглядная темнота. Нед положил бумаги на стол и ощупью двинулся к камину, чтобы развести огонь.

– Времена нынче другие, – говорил он, подкладывая дрова. – Моя семья, видите ли, не знает, что я купил «Углы», они бы меня не поняли, сказали бы, что это неподобающее занятие для человека моего положения. Но они меня не знают, совсем не знают. Я всегда был чем-то вроде отрезанного ломтя. Но вы не обращайте внимания, я просто хотел объяснить, почему было закрыто. Да и люди нынче не те…

Нед умолк, сражаясь с огнивом. Келл перевел взгляд с полуобугленных поленьев на незажженные лампы, расставленные по столам и висящие под потолком, вздохнул и, то ли от холода, то ли из милосердия, щелкнул пальцами. В камине вспыхнул огонь, Нед отшатнулся. Дрова занялись, и синевато-белое магическое пламя постепенно сменилось обычным, красно-желтым.

Одна за другой загорелись лампы. Нед смотрел на это, как будто в его таверну по приказу Келла посыпались звезды с неба.

Он тихо охнул, глаза распахнулись – не от страха, и даже не от удивления, а от восторга. От благоговения. И это искреннее, неприкрытое восхищение чем-то напомнило Келлу старого короля. Защемило сердце. Когда-то он принял интерес энтузиаста за алчность, но, видимо, ошибся. Нед ничем не походил на нынешнего короля Георга. Нет, он по-детски хотел, чтобы мир стал интереснее, считал, что если поверить в магию, то она появится сама собой.

Нед коснулся одной из ламп.

– Теплая, – прошептал он.

– Огонь всегда теплый, – отозвался Келл, обводя взглядом таверну. При свете стало ясно, что, хотя снаружи таверна осталась прежней, внутри она сильно изменилась.