Бран Мак Морн: Последний король - Роберт Ирвин Говард

вверх и вниз по этой наклонной шахте на протяжении скольких веков?

Туннель сужался до тех пор, пока Брану не стало довольно трудно протискиваться. Он лег на спину и оттолкнулся руками, ногами вперед. И все же он знал, что погружается все глубже и глубже в самое нутро земли; насколько глубоко он был под поверхностью, он не осмеливался даже представить. Затем впереди слабый отблеск ведьминого огня окрасил бездонную черноту. Он свирепо и невесело усмехнулся. Если бы те, кого он искал, внезапно напали на него, как бы он мог сражаться в этой узкой шахте? Но он отбросил мысли о личном страхе, когда начал этот адский поиск. Он полз дальше, не думая ни о чем другом, кроме своей цели.

И он, наконец, вышел на обширное пространство, где мог стоять прямо. Он не мог видеть крышу этого места, но у него создалось впечатление головокружительной необъятности. Темнота давила со всех сторон, и позади себя он мог видеть вход в шахту, из которой он только что вышел – черный колодец во тьме. Но перед ним странное зловещее сияние разливалось вокруг мрачного алтаря, построенного из человеческих черепов. Источник этого света он не мог определить, но на алтаре лежал мрачный предмет цвета ночи – Черный камень!

Бран, не теряя времени, возблагодарил судьбу за то, что хранителей мрачной реликвии нигде поблизости не было. Он подобрал Камень и, зажав его под левой рукой, заполз в шахту. Когда человек поворачивается спиной к опасности, ее липкая угроза нависает еще ужаснее, чем когда он приближается к ней. Итак, Бран, ползущий обратно по темной шахте со своей ужасной добычей, почувствовал, как тьма повернулась к нему и подкралась сзади, оскалив клыки, с которых капала вода. Липкий пот выступил бисером на его теле, и он поспешил изо всех сил, напрягая слух в поисках какого-нибудь скрытого звука, который выдал бы, что падшие фигуры преследуют его по пятам. Сильная дрожь сотрясала его, помимо его воли, а короткие волосы на его шее встали дыбом, как будто холодный ветер дул ему в спину.

Когда он достиг первого из крошечных шагов, он почувствовал, что достиг внешних границ мира смертных. Он поднялся по ним, спотыкаясь и скользя, и с глубоким вздохом облегчения вышел в гробницу, призрачная серость которой казалась полуденным сиянием по сравнению со стигийскими глубинами, которые он только что пересек. Он вернул центральный камень на место и шагнул в свет внешнего дня, и никогда холодный желтый свет солнца не был более благодарным, поскольку он рассеял тени чернокрылых кошмаров страха и безумия, которые, казалось, подняли его из черных глубин. Он вернул большой блокирующий камень на место и, взяв плащ, который оставил у входа в гробницу, он обернул им Черный камень и поспешил прочь, сильное отвращение сотрясало его душу и придавало крыльев его шагам.

Над землей нависла серая тишина. Было пустынно, как на обратной стороне луны, и все же Бран чувствовал потенциальные возможности жизни – под своими ногами, в коричневой земле – спящей, но как скоро проснуться и каким ужасающим образом?

Он пробрался сквозь высокие камыши, скрывающие людей, к тихому глубоководью, называемому Дагоново Море. Ни малейшая рябь не взбаламутила холодную голубую воду, свидетельствующую об ужасном чудовище, которое, по легенде, обитало под ней. Бран внимательно осмотрел затаивший дыхание пейзаж. Он не увидел ни намека на жизнь, человеческую или нечеловеческую. Он обратился к инстинктам своей дикой души, чтобы узнать, устремили ли на него свои смертоносные взгляды какие-нибудь невидимые глаза, и не нашел ответа. Он был один, как будто был последним человеком, живущим на земле.

Он быстро развернул Черный камень, и когда он лежал в его руках подобно твердой мрачной глыбе тьмы, он не стремился узнать секрет его материала или просмотреть загадочные символы, вырезанные на нем. Взвесив его в руках и прикинув расстояние, он швырнул его далеко, так что он упал почти точно на середину озера. Глухой всплеск - и воды сомкнулись над ним. На мгновение на поверхности озера появились мерцающие вспышки; затем голубая поверхность снова стала спокойной и без ряби.

V

Женщина-оборотень быстро обернулась, когда Бран подошел к ее двери. Ее раскосые глаза расширились.

“Ты! И живой! И в здравом уме!”

“Я был в аду и я вернулся”, - прорычал он. “Более того, у меня есть то, что я искал”.

“Черный камень?” - воскликнула она. “Ты действительно осмелился украсть его? Где он?”

“Неважно; но прошлой ночью мой жеребец заржал в своем стойле, и я услышал, как что-то хрустнуло под его грохочущими копытами, но это не была стена конюшни – и когда я пришел посмотреть, на его копытах была кровь, а также кровь на полу стойла. И я слышал крадущиеся звуки ночью и шорохи под моим земляным полом, как будто черви зарылись глубоко в землю. Они знают, что я украл их камень. Ты предал меня?”

Она покачала головой.

“Я сохраню твой секрет; им не нужно мое слово, чтобы узнать тебя. Чем дальше они удалялись от мира людей, тем больше увеличивали свою силу другими сверхъестественными способами. На рассвете твоя хижина опустеет, и если люди осмелятся провести расследование, они ничего не найдут – кроме крошащихся кусочков земли на земляном полу.”

Бран жутко улыбнулся.

“Я не планировал и не трудился до сих пор для того, чтобы стать жертвой когтей паразитов. Если они убьют меня ночью, они никогда не узнают, что стало с их идолом – или чем бы он ни был для них. Я бы поговорил с ними ”.

“Осмелишься ли ты пойти со мной и встретиться с ними ночью?” - спросила она.

“Гром всех богов!” - прорычал он. “Кто ты такой, чтобы спрашивать меня, осмелюсь ли я? Отведи меня к ним и позволь мне договориться о мести этой ночью. Час возмездия приближается. В этот день я видел, как над болотами замелькали посеребренные шлемы и яркие щиты – новый командующий прибыл в Башню Траяна, а Гай Камилл направился к Стене ”.

Той ночью король пересек темную пустошь вересковых пустошей с безмолвной женщиной-оборотнем. Ночь была густой и тихой, как будто земля погрузилась в древний сон. Звезды слабо мигали, просто красные точки, пробивающиеся сквозь непроглядный мрак. Их сияние было тусклее, чем блеск в глазах женщины, которая скользила рядом с королем.