Победа. Том 1 - Александр Борисович Чаковский

Херроу, также весьма привилегированную, а затем — увы, далеко не сразу: он дважды проваливался на вступительных экзаменах — в военную академию Сандхерст. В двадцать один год Черчилль жаждал проявить себя на войне, но пушки стреляли тогда только на Кубе, где испанцы подавляли национально-освободительное движение. Пользуясь родственными связями, жаждущий подвигов и славы молодой офицер получил от испанского представительства разрешение отправиться на кубинский фронт.

Гарри Трумэн начал самостоятельную жизнь в американской лавочке «драгстор», представляющей собой причудливую смесь аптеки и закусочной. За три доллара в неделю он выполнял здесь роль мальчика на все руки — убирал помещение, стоял за стойкой, мыл посуду. Унаследованная от отца и пришедшая в упадок ферма не могла прокормить его мать, сестру Мэри Джейн и брата Вивиана.

Окончив среднюю школу, он покинул «драгстор» и поступил конторщиком в управление железной дороги, затем работал банковским клерком, а по вечерам посещал юридическое училище.

Прежде чем понять, что его призвание — политика, Черчилль рвался в бой, жаждал воинской славы. Трумэн участвовал в первой мировой войне, но не по призванию, а по призыву.

Он не попал, подобно Черчиллю, в плен, не бежал из него и не написал книгу о своих отчаянных приключениях. Назначенный офицером по снабжению артиллерийского полка, Трумэн вместе с неким Эдди Джекобсоном открыл полковую лавочку и торговал в ней довольно успешно. Правда, ему все-таки пришлось участвовать в боевых действиях. Это было в самом конце войны во Франции, куда Трумэн прибыл в составе экспедиционных войск и был назначен командиром конной батареи.

Все обошлось для него благополучно. В 1919 году Трумэн был демобилизован.

В тридцать два года Черчилль, уже будучи членом парламента и заместителем министра, получил звание тайного советника. С тех пор депутаты, обращаясь к нему во время парламентских дебатов, должны были именовать его не иначе как «досточтимый джентльмен».

Трумэн в этом же возрасте открыл вместе со своим бывшим компаньоном Эдди Джекобсоном галантерейный магазин в Канзас-Сити. Через два года они обанкротились.

В тридцать четыре года Черчилль женился на Клементине Хозье, внучке лорда Эйрли.

Трумэн был на год старше, когда женился на своей школьной подружке, ничем не примечательной девице по имени Бесс Уоллес.

Каким же образом он оказался вовлеченным в сферу большой политики? Может быть, Соединенные Штаты Америки, по крайней мере в то время, были обетованной страной, где человек достаточно предприимчивый мог Стать кем угодно вплоть до президента?

Хотя будущий президент Соединенных Штатов до поры до времени и жил в царстве великих теней, это отнюдь не значит, что он был мечтателем, идеалистом, не приспособленным к суровой американской действительности. Комплекс неполноценности, которым Трумэн страдал из-за своего физического недостатка — сильной близорукости, стал для него источником не слабости, а силы. Все время ощущая этот недостаток, он научился его преодолевать и всегда держался подчеркнуто бодро, как человек, дела которого идут отлично во всех отношениях. Пройдут годы, и один из биографов Трумэна напишет: «Он всегда выглядел так, как будто хотел сказать: — Я чувствую себя превосходно! А вы?..»

Но, разумеется, он не был столь наивен, чтобы полагать, будто одной лишь манерой бодро держаться можно завоевать себе место под американским солнцем.

Да, в обществе, в котором он жил, господствовала сила денег. Тем, кто ими обладал, прощалось все. Только сила денег заслуживала признания и поклонения. Это Трумэн отлично понимал. Но он рано осознал и другое: сильные мира сего нуждались в людях, которые готовы были служить им верой и правдой. Самый циничный и беспринципный политический босс нуждался в помощниках с репутацией честных, бескорыстных, богобоязненных людей, слуг господа и народа, — еще сказывались пуританские традиции первых американских поселенцев. Финансовый и промышленный воротила нуждался в преданном бухгалтере, одно имя которого олицетворяло бы такие святые понятия, как честь, совесть, бескорыстие. Каждому акционеру хотелось верить в то, что о его интересах пекутся денно и нощно. Хозяину требовался респектабельный приказчик, который мог бы внушить покупателю, что скорее даст отрубить себе руку, чем обсчитает его хотя бы на один цент…

Вряд ли Трумэн столь отчетливо понял все это уже в первые годы своей сознательной жизни. Лишь впоследствии ему стало окончательно ясно, что лицемерие в облике высокой нравственности может стать капиталом, не менее ценным и надежным, нежели наличные деньги. Из множества масок, доступных ему, впоследствии он выбрал наиболее выгодную для себя — маску человека совести.

Выбрать ее помог ему ангел, посетивший Трумэна в те дни, когда Гарри стоял за прилавком своего магазина, невесело размышляя о надвигающемся банкротстве.

Джентльмен, вошедший в магазин, внешне ничем не напоминал херувима. Это был Майк Пендергаст, босс местной организации демократической партии. Жуя резинку, он обвел скучающим взглядом полупустые полки. Потом выплюнул резинку на пол и, облокотившись о прилавок, сказал Трумэну:

— Хочешь стать окружным судьей?

Ангел явился к Гарри Трумэну, конечно, не случайно.

Родной городок Гарри Индепенденс входил в графство Джексон. Это графство, в свою очередь, входило в штат Миссури. Та часть графства Джексон, в которой находился Индепенденс, имела свою организацию демократической партии. Боссом ее был Майк Пендергаст, отец Джеймса, с которым Гарри служил в армии.

Надо полагать, что Трумэн не раз жаловался фронтовому товарищу на свое бедственное положение, а тот, видимо, обратил на него внимание своего отца.

…Пройдет двадцать лет, и вокруг братьев Пендергастов разразится один из громких скандалов, регулярно сотрясающих Америку. В конце концов один из братьев — Том — сядет в тюрьму по обвинению в коррупции, взяточничестве и связях с преступным миром.

Но в те дни, когда ангел спустился к прилавку, за которым тосковал Гарри Трумэн, Пендергасты были фактическими хозяевами штата Миссури.

Зная, что Трумэну грозит банкротство, они решили заполучить преданного человека, который никогда не забудет оказанной ему услуги. Кроме того, партийные боссы считали нужным обновить ряды политиканов, достаточно намозоливших глаза избирателям. Гарри Трумэн был новым человеком, к тому же ветераном войны.

— Так хочешь или нет? — повторил свой вопрос Майк Пендергаст. — Если хочешь, считай, что место за тобой.

Трумэн согласился. Это согласие стало началом его политической карьеры. На ближайших выборах окружного судьи он, кандидат на этот пост от демократической партии, услышал о себе такие вещи, о которых раныпе и не подозревал. Оказывается, он был выходцем из народа, героем-фронтовиком, вынесшим на своих плечах чуть не всю тяжесть войны, любимцем солдат, широко известным в армии офицером и вместе с тем скромным, простым человеком, смелым, честным, неподкупным, инициативным рядовым американцем. Всем своим поведением он, как выяснилось, олицетворял