Непреодолимые обстоятельства - Елена Викторовна Добрынина

В голове кружились мысли. Они напирали друг на друга, путались, сливались в одну кучу, а потом разбегались и Лелька не могла собрать их воедино. Получается Хасановы — друзья семьи. Гюнай говорила, что у них есть две дочери, одна из которых старшая Амина только-только закончила университет в Баку. И теперь они летят сюда, чтобы показать Алимовым свою красавицу-дочь?

Выходит, чтоб это — и есть то старое обещание? А как же она, Лелька? Разве может быть так, что в XXI веке, не сам человек решает, на ком ему жениться? Он не только слушает отца, который руководствуется старым, поросшим мхом обещанием, но и молчаливо это принимает?

Гыз гёрме* — азербайджанский обряд «смотрин», когда родственники жениха (обычно по женской линии) собирают о будущей невесте всю информацию. Гыз гёрме является первым этапом в длительном свадебном обряде.

Глава 20. Так хочется верить

Мне бы взять, и тебе поверить

И упасть в эту бездну чувств,

И не важно будет ли берег,

Или я от всего отрекусь… (с) В. Фалеев

Отец ушёл так же стремительно, как появился на пороге. Дал указания, объявил свое решение и покинул дом. Решение это свалилось Рустему как снег на голову. Он, конечно, знал старую историю с дочерью Хасановых. В юности ему казалось это даже забавным и интригующим — приедет, приплывет, прилетит к нему, когда наступит срок, чудесная девушка с родной стороны. Она обязательно будет прелестной, послушной и воспитанной. И сыграют они свадьбу такую, что весь мир не видывал. А друзья будут ему завидовать.

Но чем старше наследник Алимовых становился, чем больше жил в Москве по законам общества, тем более глупой ему казалась идея жениться на незнакомой, но обещанной ему ещё в детстве девушке. Даже если она была и прелестной скромницей. Конечно, он никогда бы не женился без благословения отца и одобрения матери, но не думал, что дело примет настолько скверный оборот.

Рус пока не думал о свадьбе вообще. Он жил в удовольствие. С Лелькой было легко и весело. Он чувствовал, что стал для неё целым миром. Любил ли он её? Пока Рустем не мог ответить себе на этот вопрос. Ему нравилось дарить ей подарки, баловать, делать приятности, узнавать её все больше. Нравилось, как она смотрит на него, преданно, с обожанием. Но мысль о женитьбе не приходила ему в голову. Может быть, когда-нибудь. Им и так отлично. Он понимал, что когда-то этот вопрос встанет перед ним, непременно, но предпочитал решать проблемы по мере их поступления. Где-то в глубине души, на подсознании он, наверное, допускал мысль, что женится на Лельке, но понимание это было столь далеким, таким невесомым, что почти не тревожило его.

Закрывая дверь за отцом, он удивился, что стало вдруг слишком тихо. И только потом понял, что Лелька все слышала. Он же сам даже двери в кабинет не удосужился прикрыть.

Булочка сидела в кухне на барном стуле, подперев стену спиной и уставившись взглядом в одну точку. В глазах опасно плескалась влага, рискуя излиться с секунды на секунду. «Черт», выругался про себя Алимов. Надо ж было такое допустить, чтобы впечатлительная Лелька услышала их разговор.

— Ты тут, малыш? — Спросил он намеренно спокойным голосом.

Лелька подняла на него взгляд, полный укора. Поджала упрямо губы.

— Почему ты не сказал, что у тебя есть невеста? — Не стала притворяться, будто бы ничего не произошло, девушка. Да и не умела она врать и притворяться.

— Ты же все слышала сама. Я и сам не думал, что отец решит довести до конца ту старую историю.

Рус был так спокоен, даже равнодушен, что Лелька удивилась. Неужели, его совсем не волнует то, что сказал отец?

— И что же нам делать? — Обреченно спросила она.

— Что и собирались. Фильм смотреть будем. — Пожал плечами Рус.

Он приблизился к ней, поцеловал в русую макушку.

— Кино, а потом, что сама захочешь.

А у Лельки от его слов, поцелуя, интонации по спине побежали мурашки. Иногда она чувствовала себя жертвой, которую гипнотизирует своим взглядом и голосом опасный хищник. Жертва уже и сама рада быть съеденной, только бы он все так же смотрел на неё, целовал вот так, касался.

Рус заключил её в объятия, шепнул на ухо:

— А ты что бы хотела делать после фильма?

Лелька собрала остатки себя в горстку. Нельзя расплываться, словно пломбир под палящим июльским солнцем.

— Я серьезно, Рус. — Почти умоляла она. — Ты женишься на ней?

— Я её в глаза не видел. Думаю, Амина тоже не горит желанием выходить замуж за первого встречного, как бы этого не хотелось нашим родителям.

У Лельки появилась призрачная надежда. Может, и правда, эта Амина сама не захочет связывать свою судьбу с ним? Может, она и сама влюблена, а тут ей новости объявляют? Лельке так хотелось ему поверить, что она сдалась. Засунула подальше свою гордость, чуйку и растаяла от его голоса, прикосновений, слов.

***

С того момента Лелька пребывала в замешательстве. Как только она оказывалась на своей территории, в своём доме или в кругу друзей, семьи, она словно приходила в себя. Разговор Рустема с отцом не шёл из головы, не давал покоя, выворачивал всю душу наизнанку. Она спорила сама с собой, подозревала его, сомневалась, ненавидела заочно несчастную незнакомку из далёкого города у моря.

Но как только Лелька встречалась с Русом, все её сомнения сыпались прахом. Может она и правда, надумывает? Ну, подумаешь, встретит семейство друзей из аэропорта. Так это — только вежливость и поручение отца. А Рус любит её, ведь, любит же?

Эта двойственность изматывала. Она отнимала силы, лишала воли. Лелька понимала, что зависима от него, от его ласк, от его слов. Ей было физически плохо, если по какой-то причине они не могли встретиться. Настроение портилось, Лельку мучила ревность и слепила Зато рядом с ним она чувствовала себя счастливой идиоткой.

Как же надоели эти качели! Как хочется, чтобы вновь появилась та лёгкость, которая была вначале. Но словно что-то сломалось, безвозвратно утеряно и никогда больше не вернется на круги своя.

Глава 21. Амина и внутренний бунтарь

А у Руса будто бы ничего и не изменилось. Все так же было много дел и рабочих задач. Утром на следующий день он поехал в аэропорт и встретил, довез, сопроводил семейство друзей до места их остановки. Отец мог бы послать водителя, но хотел подчеркнуть важность гостей для Алимовых, да и желал, чтобы