Горе Побежденным - Дмитрий Анатолиевич Емельянов

— Насколько все плохо?

Не задумываясь, Алкмен назвал то, что его по-настоящему тревожило:

— Ощущаю мощный ментальный поток. Если оценивать по классификации братства, то не ниже магистра третьего уровня.

Секунда на размышление, и Эрторий принял решение:

— Надо исключить любой риск, поэтому забирай принцессу и отправляйтесь обратно в крепость.

Алкмен подтвердил учителю, что понял приказ, и посмотрел вверх, на закрытое паранджой лицо Розы Сардии. Что-то подсказывало ему — уговорить эту девушку бежать будет непросто, лучше действовать другим путем.

Он подошел к десятнику охраны, и перед глазах у того неожиданно вырос разгневанный великий визирь Селим аль Бакар.

— Чего вы ждете! Принцесса Ильсана в опасности! Немедленно уводите ее обратно в оазис Око Мардука!

— Мой господин, — на лице воина вспыхнула растерянность, — мне кажется, уже поздно!

Алкмен проследил за взглядом десятника и увидел, как из-за скрывающей расщелину скалы выбегают вооруженные люди, отрезая путь к отступлению.

«Опоздали!» — ударило в сознании парня, и, бросив командиру гвардейцев приказ защищать принцессу, он отпустил его сознание, пытаясь найти другой выход из создавшейся ситуации.

Позади каравана послышались крики и лязг оружия.

«Значит, арьергард уже вступил в бой. — Оценил услышанное Алкмен и отступил к верблюду Ильсаны. — Ловушка расставлена на редкость грамотно. Оборона растянута и в ближайшее время рассчитывать на помощь не приходится».

Его взгляд уже четко различал фигуры нападавших. «Белые бурнусы, разинутые в крике рты, в руках короткие копья или сабли. Похожи на парвов, — глаза молниеносно отстреливали мелочи. — Никаких кольчуг, брони, нет даже шлемов. С таким вооружением им Бессмертных не одолеть», — на этой мысли Алкмену стал понятен замысел врага: им и не надо, цель этой толпы — просто задержать охрану!

Перед ним уже завязалась схватка. Десяток сардийских всадников врубился в атакующий строй, хищно замелькали блики рубящих клинков, и тогда он увидел тех, кто был реальной угрозой. Еще несколько человек выскользнули из расщелины и, обходя схватку, рванулись прямо к принцессе.

— Вот и дорогие гости, — усмехнулся Алкмен, глядя на расплывающиеся переде глазами бегущие фигуры и чувствуя, как сознание начинает наполняться мощью энергии вхождения.

* * *

С высоты своего дромадера Ильсана видела, как пошел в бой десяток Бессмертных, а рядом остались лишь погонщики, слуги, да тот странный парень из братства.

«Надежды на него мало», — подумала девушка, взглянув на безоружную фигуру внизу, и, нырнув руками в переметные сумки, вытащила изогнутый сардийский лук и колчан. Навалившись всем телом, она согнула упругое наборное дерево и надела тетиву.

«Если кто-то здесь думает, что Роза Сардии — это легкая добыча, то его ждет большое разочарование». — Наложив стрелу, она прищурилась в поисках цели и вдруг вздрогнула. Позади бегущих к ней людей Ильсана увидела Кадияра: тот не бежал, а шел быстрым шагом вместе с высоким стариком в черном бурнусе и белой седой бородой.

— Ах ты, парванский ублюдок, — зло выругалась девушка, — тебе все неймется!

Сухо тренькнула тетива, и стрела, сорвавшись, понеслась к цели. Дзень! Звякнул наконечник о пластины панциря и бессильно упал к ногам Кадияра. Злая усмешка скривила лицо парванского принца, и торжествующий взгляд нашел глаза принцессы.

Скривившись от досады, Ильсана выдохнула, вкладываясь в следующий выстрел, и вдруг замерла, пораженная увиденным.

Парвы были буквально в пяти шагах, и первый из них уже взмахнул кривой саблей над головой сжавшегося от ужаса погонщика, как вдруг словно споткнулся на ровном месте, вздрогнул и непонимающе уставился на свои руки. Мгновенное замешательство, и он, словно прозрев, в один миг развернулся и кинулся на ближайшего товарища.

Хрясь! Тяжелая сабля проломила череп ошеломленного кочевника, а обезумевший парв уже бросился на другого. Тот с перекошенным от удивления лицом сумел все же отскочить и уклониться от сокрушительного удара. Нападавшие замерли, не зная, что предпринять, а их свихнувшийся соплеменник яростно кидался от одного к другому. Наконец нервы у них не выдержали, и кто-то из своих воткнул копье в спину одержимому.

Подбежавший Кадияр, лишь мельком глянув на лежащее тело, заорал на застывших бойцов:

— Чего встали⁈ Вперед!

Голос принца подстегнул, как хлыстом, и парвы уже было рванулись к верблюду принцессы, как вдруг еще один из них, потеряв рассудок, бросился на своих. Вот теперь кочевники пустыни испугались по-настоящему.

— Демон! — пронесся испуганный шепот.

В этот момент стрела Ильсаны пробила грудь одного из парвов, и воздух огласил единый выдох:

— Ведьма!

Отбиваясь от озверевшего соплеменника, они начали отходить от проклятого места, оставляя своего принца лишь с парой телохранителей и седым стариком.

* * *

Энергия Эртория Данациуса вырывалась из глаз Алкмена невидимым потоком, держа, как на привязи, сознание обезумевшего парва, а тот, яростно размахивая коротким мечом, набрасывался на своих же. Вот кто-то из парвов вскрикнул, сраженный одержимым, но и тот вдруг согнулся, получив удар копьем в живот.

Зрачки Алкмена оставили павшую жертву и мгновенно переключились на одного из телохранителей Кадияра, но тут энергия кристалла вдруг натолкнулась на неожиданную преграду. Седой старик, стоящий рядом с принцем, вышел вперед и принял на себя удар ментальной волны. Глаза Алкмена встретились с глазами колдуна пустыни, и воздух между ними уплотнился, набухая и лопаясь, словно пузыри кипящей воды.

Ментальная защита старца выдержала удар. Будь здесь сам Великий магистр, то, скорее всего, колдун не смог бы устоять, но потери энергии на таком расстоянии были слишком значительны.

Почувствовав силу, старик вскинул руки к небу, призывая в помощь своих пустынных богов и вперился горящим взглядом в юношу. Парализующая волна прошила тело, и Алкмену пришлось собрать всю волю, чтобы справиться с ударом. Теперь он не видел ничего вокруг — его взгляд сконцентрировался только на глазах колдуна. Юноша чувствовал, как собирается и сжимается для броска энергия кристалла, еще миг — и Великий магистр раздавит этого паука пустыни, но тут жуткая боль ожгла весь правый бок. Алкмен попытался устоять, но ноги как-то враз отказались подчиняться, и он стал оседать на землю. Только сейчас он услышал отчаянный крик Ильсаны, пытавшейся предупредить его, и увидел стоящего над ним Кадияра. Он слишком увлекся поединком с колдуном и пропустил тот момент, когда враг, подкравшись, ударил его ножом. Теперь уже было поздно — еще слышался зов Эртория, но ответить ему не хватало сил. Жизнь покидала Алкмена вместе с потоком крови, льющимся на красную землю.

* * *

Для Ильсаны решающий поединок выглядел лишь как непонятное и неуместное стояние Алкмена