Ташкент - Москва книга вторая, Халхин-Гол до и после, часть первая - Фарид Ахмеров

портретом Ленина в руке, а сам побежал догонять прошедшего быстрым шагом мимо их скамейки человека. По фотографиям из Википедии, он узнал Булгакова. Теперь осталось только догнать его и как то привлечь к себе его внимание.

- Михаил Афанасиевич, вы не могли бы идти чуть помедленнее? А то в моем возрасте мне трудно гоняться за молодыми. Извините, пожалуйста, но мне нужно задать вам один вопрос.

Булгаков замедлил шаги, обернулся на говорящего, и посмотрел на него – типа «что еще за вопросы от незнакомцев».

Считая, что разрешение задать вопрос получено, Ахмеров произнес:

- Михаил Афанасиевич, а что Аннушка уже пролила масло?

Булгаков остановился как вкопанный. На его худом лице отразилась масса эмоций, сопровождающих рой мыслей, пронесшихся в его голове.

- Ради бога, Михаил Афанасиевич, простите меня за эту провокацию, но как я мог обратить ваше внимание на свою скромную персону. Еще раз прошу прощения, Михаил Афанасиевич, начни я искать встречи с вами в Большем Театре, где вы нынче служите, разве вы стали бы со мной разговаривать.

Слегка придя в себя, Булгаков спросил, стараясь быть максимально сдержанным:

- Что вы знаете про Аннушку и откуда? Зачем вам нужно поговорить со мной?

- Михаил Афанасиевич, я слегка замерз, поджидая вас в скверике, все-таки на дворе ранняя весна и мы не в Ташкенте, поэтому я готов дать исчерпывающий ответы на все ваши вопросы, но только где-нибудь в теплом уютном месте. Я знаю, что где-то здесь есть гостиница «Метрополь», и если вы не возражаете, давайте переберемся за столик в ресторане этого отеля.

- Вы иностранец?

- Ну что вы, дорогой Михаил Афанасиевич. Разве я похож на Воланда? Простите. Простите. Опять не сдержался. Уверяю вас я на сто процентов свой, советский. Даже больше, чем вы думаете, глядя на сумасшедшего старика, остановившего вас столь неожиданным вопросом. Уважьте, пожилого провинциала, проводите до «Метрополя» и там я дам вам полный отчет в своих действиях.

Если сказать, что Булгаков поверил хоть слову Ахмерова, то это будет неправда. С другой стороны его обуревало огромное желание узнать, кто это, что ему известно, и вообще, что ему надо от Булгакова? Но, чтобы все это узнать, надо выслушать этого сумасшедшего старика, довольно странно одетого для Москвы 1939 года, в тоже время не похожего на иностранца. Как-то сильно это смахивает на встречу Берлиоза и Бездомного с нечистым на прудах. На всякий случай, Булгаков перекрестился, когда как ему показалось, странный старик не смотрел на него. Нечистая сила не исчезла. Ну что же, «Метрополь» так «Метрополь». И странная пара, состоящая из высокого грузного Ахмерова и худого, если не сказать тощего Булгакова, который был наголову ниже подполковника, медленно прошествовала мимо продолжающего сидеть в ступоре Шафоростова в сторону «Метрополя».

Швейцар на входе в ресторан, весь в расшитом галунами мундире и аккуратной генеральской шинели, надетой по случаю прохладной погоды, поздоровался с Михаилом Афанасиевичем как с завсегдатаем заведения, Ахмерова же, поприветствовал кивком своей породистой головы. На его гладко выбритом лице читалось «посмотрим, посмотрим, что ты за птица».

Войдя в шикарный зал, после процедур в гардеробе, где с Михаилом Афанасиевичем обменялись парой фраз о здоровье, о самочувствии Елены Сергеевны, о том, что давненько не были, а у Ахмерова, молча, приняли пальто, оказались в помещении, где все было как «тогда». В связи с ранним временем, зал был почти пуст. Метрдотель, быстрым шагом подошедший к новым гостям, был копией Арчибальда Арчибальдовича из сцены в «Доме Грибоедова», за исключением повязки на глазу. И опять пошли фразы о здоровье, о семье и прочее, направленные в сторону Михаила Афанасиевича, а Фарида Алимжановича, как всегда игнорировали. Заказав отдельный кабинет, Булгаков попросил принести кофейник кофе, спросил у Ахмерова, не хочет ли он чего-нибудь еще, и, получив в ответ, что неплохо было бы каких-нибудь пирожных или печеньев, отпустил метрдотеля. Присели и стали ждать исполнения заказа.

В кабинете было тепло, но не жарко. Ахмеров, только сейчас почувствовал, как он замерз, ожидая Михаила Афанасиевича. Постепенно согреваясь, Фарид Алимжанович начал свой рассказ, о том для чего он остановил Булгакова и что от него он хочет.

- Михаил Афанасиевич, я извиняюсь, что раньше не представился, меня зовут Фарид Алимжанович, фамилия моя Ахмеров. Я заместитель начальника института перспективных разработок и одновременно – большой поклонник вашего творчества. В наш институт поступил заказ от очень высоких инстанций, переработать слабенькое литературное произведение связанное сюжетом с тематикой нашего института. Для чего это нужно, я вам потом расскажу. Так как сюжет произведения связан с перемещением во времени, мне, памятуя о вашем инженере Тимофееве, сразу пришла в голову мысль о вас. Заказчик согласился с моим предложением, а так как у нас инициатива наказуема исполнением, меня и направили на выполнение этого дела, чему я бесконечно рад, ибо не знаю повода познакомиться с вами, а сейчас я как бы на работе.

Говоря о высокой инстанции, для усиления эффекта, Ахмеров посмотрел наверх, где в полумраке терялся потолок кабинки. Булгаков тоже посмотрел на потолок и тут же опустил взгляд на Фарида Алимжановича.

- Фарид Алимжанович, - Булгаков впервые назвал своего собеседника, - вы в своем уме?

- Я понимаю, что выгляжу сумасшедшим, но прошу вас, дослушайте до конца. А еще лучше – ознакомьтесь с рукописью.

И Ахмеров достал из своей сумки злосчастную рукопись, заранее распечатанную на принтере.

Булгаков с большим недоверием, не скрываемым даже мягким полумраком кабинки и удивлением качеству бумаги и печати, едва доступным в нынешней Москве, даже на самом высоком уровне, взял в руки тонкую пачку. Надев очки с круглыми стеклами, он подвинул рукопись ближе к лампе стоящей на столе и приступил к чтению, не найдя в себе сил отказать, поддавшись напору Фарида Алимжановича.

Тем временем принесли кофе и тарелочки с пирожным и печеньем. И пока Михаил Афанасиевич читал, Ахмеров решил отведать произведения кулинарного искусства.

Произведения ему понравились. Да и кофе был выше похвал. Тем более, Ахмеров готовясь к встрече с Булгаковым, не успел толком позавтракать. Булгаков читал быстро, одновременно прихлебывая горячий кофе. Ахмеров согревшись и перекусив, достал сигареты и зажигалку и с удовольствием закурил, тем более пепельница на столе была.

Ведь если на столе в ресторане или кафе стоит пепельница – курить можно. Мельком взглянув